Гавань ветров - Джордж Мартин

Надеясь найти его поблизости, Марис опять поднялась в воздух и вскоре обнаружила Дорреля в западной части острова на скале посреди мелководья. Сложенные крылья висели у него за спиной, Анитра сидела на вытянутой руке и доедала кусок рыбы, которую, очевидно, только что поймала. Доррель о чем-то «разговаривал» с птицей и заметил Марис, лишь когда она, пролетая над скалой, на секунду закрыла от него звездный свет.

Доррель смотрел, как она кружит, опасно низко, и на мгновение Марис показалось, что он ее не узнает.

– Доррель! – крикнула она срывающимся от волнения голосом.

– Марис? – На его лице отразилось удивление.

Она развернулась и поднялась выше.

– Выходи на берег. Мне нужно с тобой поговорить.

Доррель кивнул, резко поднялся и подбросил птицу в воздух. Анитра неохотно выпустила из когтей рыбу, легко взмыла в небо, взмахнув бледными белесыми крыльями, и закружила там, ожидая хозяина. Марис повернула к посадочной площадке.

На этот раз она снизилась слишком быстро и неловко упала, расцарапав колени. Напряжение, кража, ночная погоня, усталость, столько дней без полетов, удивительная смесь боли, волнения и радости свидания с Доррелем – все это, естественно, сказалось на ней, и теперь она просто не знала, как себя вести дальше. В ожидании Дорреля она занялась крыльями, заставляя себя механически повторять знакомые движения, не в силах думать ни о чем важном. Из ссадин на коленях стекали струйки крови, но Марис не обращала на это внимания.

Наконец приземлился Доррель, плавно и легко. Он был удивлен ее внезапным появлением, но не позволил эмоциям отвлечь его в воздухе и опустился на песок, как всегда, безукоризненно. Для него это было больше, чем предмет гордости, это врожденное чувство, полученное в наследство вместе с крыльями. Увидев, что он снял крылья, Анитра тут же уселась к нему на плечо.

Протянув руки, Доррель сделал шаг навстречу Марис. Птица громко закричала. Он хотел обнять Марис, но она неожиданно подняла с земли сложенные крылья и сунула в его протянутые руки.

– Вот, – сказала она. – Сдаюсь. Я украла эти крылья у Корма и теперь сдаю их тебе и сдаюсь сама. Я прилетела, чтобы просить тебя созвать Совет, потому что ты летатель, а я нет. Ведь только летатель может это сделать.

Доррель уставился на нее так, словно его внезапно пробудили от тяжелого сна и он еще толком ничего не понимает. Марис, чувствуя смертельную усталость и досаду, добавила:

– Я объясню. Пойдем домой. Мне надо отдохнуть.

Путь был не близкий, но почти всю дорогу они шли молча, не касаясь друг друга; Доррель лишь спросил:

– Марис… Ты что, на самом деле… украла?..

– Да, на самом деле, – отрезала она. Потом вдруг вздохнула, сделала движение, словно намереваясь взять его за руку, но остановилась. – Прости, Доррель; Я не хотела… Я устала и, наверно, просто боюсь… Никогда не думала, что встречусь с тобой вот так…

Дальше они шли молча. Доррель не задавал вопросов, и только Анитра у него на плече бормотала и вскрикивала, недовольная столь кратковременной охотой. Уже в доме Марис забралась в большое мягкое кресло, расслабилась и постаралась успокоиться. Наблюдая, как Доррель занимается привычными хлопотами, ей и в самом деле стало немного спокойнее. Тем временем Доррель посадил Анитру на насест, закрыл занавеской (другие одевают на своих птиц колпаки, но он этого не одобрял), развел огонь в очаге и подвесил котелок с водой.

– Чай?

– Да.

– Я положу ягод керри вместо меда. Тебе будет полезно.

– Спасибо. – Марис снова почувствовала прилив теплых чувств к нему.

– Хочешь переодеться? На вот мой халат.

Она отрицательно покачала головой – совсем не хотелось двигаться и что-то делать, – потом заметила, что Доррель, нахмурясь, озабоченно смотрит на ее чуть прикрытые короткой юбочкой ноги.

– Ты поранилась. – Он наполнил миску теплой водой, принес чистую ткань, мазь и опустился перед ней на колени. Прикосновения влажной ткани осторожно, словно нежный язык, смывали засохшую кровь.

– Не так уж и страшно, небольшие царапины на коленях, – бормотал Доррель, не прерывая работы. – Наверно, неудачно приземлилась.

Его близость и мягкие прикосновения взволновали Марис, и вдруг напряжение, страх и усталость куда-то исчезли. Рука Дорреля поднялась чуть выше и задержалась.

– Дорр… – произнесла она тихо, почти лишившись дара речи.

Доррель поднял голову, их глаза встретились, и наконец Марис пришла в себя.

– Все будет в порядке, – сказал Доррель. – Они поймут и не откажут тебе.

Пока он готовил завтрак, Марис подробно рассказала ему о своем плане и теперь, успокоившаяся и полная надежд, даже улыбалась.

– Кто будет созывать Совет?

– Думаю, Гарт, – ответил без колебаний Доррель. – Я слетаю к нему, и мы поделим ближайшие острова. Остальные тоже захотят помочь. Хорошо, если бы ты была с нами, – мечтательно добавил он. – Здорово снова вместе…

– У нас все еще впереди, Дорр. Если только…

– Не беспокойся. Все у нас будет. Жаль, что не сегодня.

– Да.

Она улыбнулась. Доррель тоже засиял и протянул было руку к ее щеке, по тут раздался громкий, властный стук в дверь, и они замерли.

Доррель пошел к двери. Марис осталась в кресле напротив входа, поскольку и спрятаться-то было некуда. Снаружи со сложенными за плечами крыльями стоял Хелмер. Не глядя на Марис, он обратился к Доррелю.

– Корм воспользовался своим правом созвать Совет, – произнес он ровным, нарочито официальным тоном. – Дело касается бывшего летателя Марис с Малого Эмберли, которая украла чужие крылья. Твое присутствие необходимо.

– Что? – Марис вскочила. – Корм созывает Совет? Почему?

Доррель обернулся, потом опять посмотрел на Хелмера. Тот явно чувствовал себя неуютно, но продолжал делать вид, будто не видит Марис.

– Почему, Хелмер? – переспросил Доррель.

– Я уже сказал. И мне некогда тут попусту терять время. Я должен оповестить других летателей, а сегодня не самый лучший день для полетов.

– Подожди, – сказал Доррель. – Скажи мне к кому и куда лететь. Я тебе помогу.

У Хелмера дрогнул уголок рта.

– Не думал я, что ты захочешь лететь с таким поручением… по такому поводу. Не хотел тебя просить, но раз ты сам предлагаешь…

Пока Доррель торопливо надевал крылья, Хелмер все таким же строгим тоном давал указания. Марис, не находя себе места, шагала из угла в угол, снова полная смятения и тревоги. Ясно, что Хелмер умышленно не обращает на нее внимания, и, чтобы не попасть в неловкое положение, она молчала.

Перед уходом Доррель крепко обнял ее и поцеловал.

– Покорми Анитру и не волнуйся. Думаю, что к ночи вернусь.