Девиант в Академии Стражей (СИ) - Соловьева Елена

— Представьте, что вы тащите ценные артефакты из другого мира, — пошутил Блэз. — Ну, что носы повесили? Вперед и с песней!

Про последнее он не пошутил. Мы должны были не только бежать строем, но еще и петь. Незатейливый такой, хорошо запоминающийся мотивчик, напоминавший детскую считалочку.

«У девушки был ослик.

У девушки был нож.

И девушка ходила, куда ни позовешь.

К солдату и торговцу,

К ревнивцу и лжецу.

Но только не ходила к дурному кузнецу».

И все бы ничего, но меня эта песня немного насторожила. Я никак не могла уловить ее смысл, и, рискуя сбить дыхание, обратилась к Касту:

— Почему эта девушка ко всем ходила?

Друг долго думал, тяжело сопя, а после выдал:

— Гулящая была, наверное.

— А почему к кузнецу не ходила? Наверняка неспроста…

— Эй, Вэр! — окликнули сзади. — Не пытайся искать в женских поступках логику. Как друг тебе советую.

— Это почему же? — мне стало ужасно любопытно.

Сзади заржали, а бегущие впереди парни, тоже слышавшие этот разговор, прыснули от смеха, едва не потеряв строй.

— Потому что все бабы дуры! — объявили мне.

Вот тогда стало немного обидно. Наверное, я бы развила эту тему, если бы Блэз не приказал прекратить разговоры.

Вечером, после занятий, я все же пробралась в огромную школьную библиотеку. И таки нашла ту песню, оказывается, принадлежавшую перу известного гнома мира Вафул. И это была совсем не легкая песенка. А скорее настоящая трагедия с непредсказуемым финалом. И я решила поделиться этим открытием с другими Охотниками. Мне казалось, им будет интересно узнать, о чем же именно они поют.

— Смотрите, что я нашел! — помахала найденной потертой от времени книгой, вбегая в общий зал, где часто собирались Охотники по вечерам. — Знаете, какое у песни продолжение?

«Кузнец ковал подковы.

Однажды у крыльца

Кузнец как будто в шутку убил ее отца.

У девушки есть ослик,

У девушки есть нож.

Она убийцу знает.

Ее не проведешь…»

— Понимаете? — добавила я, сияя, как новенькая золотая монета. — Эта девушка искала среди мужчин помощника и защитника. Того, кто помог бы ей отомстить за ее отца. А когда не нашла, она сама всадила нож кузнецу в спину и на ослике ускакала в закат.

Моей радости Охотники не разделяли.

— Тебе заняться нечем, Вэр?

— Кому какая разница, что двигало той девушкой? Главное, что никому не отказала.

Стало обидно за девушку и немного за себя. Я так старалась стать своей в Академии, завоевать доверие, но все напрасно.

— Тебе бы она все равно не дала, Марти, — вступился за меня Каст. — Не похож ты ни на защитника, ни на помощника. Да и на Охотника не слишком тянешь.

Марти зло покосился на Каста, но драться не полез, оценив более крупного противника. Зато отделался язвительным замечанием.

— Много ты знаешь о девушках, Каст. Ты же у нас самый отъявленный девственник в академии. Тебе и твоему щуплому дружку ничего не светит, даже если вы выучите все похабные песни гномов. Девушки в вашу сторону и не посмотрят.

— Уверен? — не сдалась я. — Вообще-то девушки любят не только за стальные мускулы, но и за живой ум, чувство юмора, доброту… За все то, чего у тебя, как я вижу, нет.

— Можно подумать, у тебя есть. Сколько у тебя было девушек, а, Вэр?

— Одна точно, — не соврала я. С собою всегда жила в ладу. — Но это если брать долгие отношения. А если взять в расчет всех подружек, то несколько десятков наберется.

Марти цокнул языком и, посмотрев на меня с сочувствием. Покачал головой.

— Мало того, что ты странный, так к тому же отъявленный врун. Не представляю, как можно жить с тобой в одной комнате. Сочувствую Марсу.

— Сочувствуешь в чем?

Все головы в зале обернулись к выходу, услышав твердый, полный несгибаемой стали вопрос.

В дверях стоял Марс собственной персоной.

Глава 19

Все в зале словно потеряли дар речи и, разумеется, интерес к беседе. Я пристально посмотрела на Марти, но он меня проигнорировал, уткнувшись в какую-то книгу.

— Меня обвинили во лжи, — созналась сама. — Обвинили совершенно напрасно. Тебе же посочувствовали потому, что ты делишь со мной комнату и являешься моим наставником.

Кто бы там и что ни говорил, я всегда была честной. И лишь один раз крупно соврала, притворившись парнем.

— А если подробнее? — заинтересовался Марс.

— Тебе будет неинтересно, — вздохнула я, пряча в карман куртки выписанную песню. — Да и вообще, все это не важно, правда. Не стоит тратить время на пустяки.

Марс хмыкнул и, войдя в зал, уселся в одно из пустующих кресел. В пронзительных серых, обращенных на меня глазах читался живой интерес.

— Мне решать: интересно или нет. Давай, рассказывай, в чем тут дело, детка. У меня как раз выдался свободный вечерок.

— «Детка», — прошелестело по залу. Кто-то хохотнул, но, поймав предупреждающий взгляд Марса, тут же умолк.

Глубоко вздохнув и набравшись храбрости, я показала найденное окончание песни. Марс не смеялся, как остальные, и даже пообещал передать текст Блэзу, чтобы курсанты выучили его целиком. Что, конечно же, не понравилось остальным.

Вот только Марс, похоже, плевать хотел на их мнение.

— Отличная находка, Вэр, — похвалил он, чуть ли не впервые обратившись ко мне по имени. — Голова у тебя варит как надо.

Я чуть не раздулась от гордости, ведь мои старания оценили. И не кто-нибудь, а мой наставник.

Вечером Марс удивил сильнее, высказав то, о чем я сама боялась даже подумать.

— Знаешь, ты сам чем-то похож на эту девушку, — заявил он, рассматривая меня с прежним подозрением. — Не заметил?

— Н-нет… — от испуга я вдруг начала заикаться. Из всего, что он сказал, мое сознание зацепилось за одно только слово: «девушка». — Хочешь сказать, что я слишком женственный?

Марс рассмеялся — как-то снисходительно, но в то же время по-доброму.

— Зря я тебя похвалил, детка. Похоже, голова у тебя варит, но не всегда. При чем здесь женственность? Я говорил о характере и судьбе. Девушка из гномьей песни расправилась с убийцей отца самостоятельно, не найдя справедливости извне и помощников. Вот и ты, — он просканировал меня стальным взглядом от макушки до самых пят. — Ты тоже решил отомстить самостоятельно любой ценой.

— Вот как…

Задумавшись, я по-турецки уселась на кровать, устремив взгляд куда-то поверх головы Марса.

— Ты прав… Чертовски прав! — хлопнула раскрытой ладонью по одеялу. — К счастью, мне не пришлось торговать собственным телом. Зато у нее было оружие, способное убить чудовище. И ослик, на котором можно после ускакать в закат.

— У тебя еще все впереди, Вэр, — заверил Марс.

Я дурашливо хмыкнула, искоса глянув в его сторону.

— Ты про оружие или торговлю?

Кажется, я поймала его на слове. Он расхохотался, запрокинув голову. Отчего на его шее и плечах вздулись толстые, как канаты, мышцы.

— Я про ослика, на котором можно ускакать в закат, — Марс быстро нашелся с ответом. — Да и оружие… Кто знает, возможно, скоро мы узнаем о Ихозаурусах то, о чем не могли и подумать.

— Хорошо бы… — я мечтательно прикрыла глаза.

В это день мы если не стали друзьями, то, по крайней мере, перестали враждовать. Марс все еще называл меня деткой, но это уже не обижало, скорее, заставляло мысленно улыбаться. Знал бы Марс, как близок он к истине.

Кстати, об этом.

Вечером по обыкновению я долго лежала в постели, дожидаясь, пока Марс уснет, чтобы снять протез. И пусть мой наставник уже не раз доказывал, что он лучше и порядочнее многих, открываться настолько мне было боязно. Но он сам завел опасную тему.

— Разве тебе не нужно снимать протез на ночь? — спросил он, зевнув.

— Откуда ты знаешь? — охнув, я села в постели и зажгла одну из ламп. — Признавайся, наводил справки?

— Угу, — кивнул он. — Не хочу, чтобы у моего подопечного были проблемы из-за излишней стеснительности. Зато не отказался бы прикоснуться к лунному металлу.