За поворотом времени, или Магия сердца - Галина Горшкова

— Да, на целых три месяца. Пока Климентий будет проверять твои характеристики. Ты ведь понимаешь, Злот, входить в состав Совета может лишь достойный Правитель, а озвученные жалобы — они существенно подрывают твою репутацию…

— Что–о–о? — Злот, что было силы, стукнул своей рукой по столу. Вместо звука удара, получился смешной «шмяк!», ибо помидор в руке Правителя мгновенно превратился в томатное пюре, расползаясь по белоснежной скатерти Георгины.

— Моя скатерть! — прошептала Георгина, опасаясь вслух высказать замечание разгневанному брату.

Злот поднялся из–за стола:

— Я надеюсь, Кириак, ты не рассчитываешь, что на ближайшие сто лет я добровольно заточу себя на вашем Собрании стареньких Заумников, да еще, чего доброго, буду там и работать?

— Что ты понимаешь, мальчишка? — Кириак тоже встал, не собираясь уступать в их споре. — Да, именно на твое участие в Совете я и рассчитываю! А как же иначе? Или ты хочешь раздарить этим выскочкам все состояние, доставшееся тебе по наследству? Если Климентий утвердит Присциллу, в Совете Империи образуется неравенство — четыре белых голоса против двух черных. Сам можешь догадаться, кто тогда будет править миром.

— А что же Высшие Советники? Допустят, чтобы Присцилла растащила мои земли? Разве они, такие справедливые, меня не поддержат?

— А разве должны? — Кириак съехидничал, смело выдерживая растерянный взгляд младшего брата. — Мне кажется, Злот, в Империи уже нет такого человека или Магистра, кому ты еще не успел досадить своим ужасным характером.

— Так это же весело!

— Вот за веселость свою и поплатишься, если не будешь меня слушать. Ты знаешь, через двенадцать лет я отпраздную свой тысячный день рождения. Это обстоятельство будет давать мне право претендовать на статус Высшего Советника. Я получу такие же властные колоссальные полномочия, как у Хроноса и Ореста или как у Амалии с Митродорой. Такие же, как были у твоего отца! Мне даже не принципиален тот участок работы, который мне доверит Верховный Судья. Неограниченная власть и могущественные колдовские способности — вот что меня по–настоящему прельщает. Вот что имеет цену и к чему я стремлюсь!

— А я‑то как связан с твоими стремлениями?

— Самым непосредственным образом, Злот. Мне нужны надежные и преданные люди в Совете во время голосования. Если место Филарета займет Присцилла — все, конец! Мои мечты останутся несбыточными. Именно поэтому я хочу рассчитывать на твою помощь.

— Интересно, — Злот потянулся за салфеткой, чтобы вытереть испачканную руку. — Ну, предположим, Кириак, с моей помощью ты получишь новый статус. А что же я? Я за это должен следующие сто лет пахать в Совете?

— Не пахать, а, скажем, присутствовать там, братец. Просто присутствовать. Ты как–то жаловался, что тебе очень скучно, а самое большое удовольствие для тебя — нарушать установленные кем–нибудь правила. Так, вроде бы, ты рассуждал еще совсем недавно? Твое участие в Имперском Совете предоставит тебе благоприятную почву для экспериментов с законами — только успевай фантазировать. А я же, в свою очередь, как Высший Советник Климентия, и как ваш с Георгиной родственник, готов оказывать вам любое покровительство и защиту. Подумай об этом, Злот! Новые возможности, дополнительные привилегии. Связи, земли, доходы, более высокий статус всей вашей семьи…

— Конечно, он согласен! — жадно воскликнула Георгина, забыв об испорченной скатерти. — Злот, ты должен, нет, ты обязан поддержать честь нашей семьи и войти в состав Имперского Совета! Наш отец тобой бы гордился! Он так сильно тебя любил, и всегда мечтал, чтобы ты добился большего, чем он сам. Ах, а как позеленеет от злости Присцилла! Так и вижу ее лицо!

— Мм, я не знаю, — Злот засомневался. — И что от меня требуется, Кириак? Как попасть в ваш несчастный Совет?

Кириак вздохнул.

— Это и просто, и сложно одновременно. Верховный Судья постановил сегодня создать из пяти независимых наблюдателей специальную комиссию, которая в течение трех месяцев будет смотреть за всем происходящим на ваших с Георгиной землях. Если они придут к выводу, что ты, Злот, мудрый и достойный Правитель, можешь праздновать нашу победу. Ты в Совете Империи. Если комиссия убедится в правоте слов Присциллы, готовься к худшему. Твоя соседка настроена радикально и крайне категорично.

— Ха! Убедить пятерых простачков в том, что я крут? Я понимаю там — убедить пять сотен или пять тысяч. Это было бы сложно. А тут… Что за траурное выражение лица, братец? В чем проблема? Уговорим, подкупим, запугаем.

— Не радуйся раньше времени, Злот, — Кириак нахмурился несерьезности и мальчишеской самоуверенности брата. — Спроси меня сначала, кто включен в состав наблюдательной комиссии?

— И кто же включен в состав комиссии? — не на шутку испугалась Георгина, уже успевшая помечтать о своем торжественном выходе перед посрамленной Присциллой.

Кириак опять вздохнул:

— Это будет сложная игра, друзья мои. Справимся ли мы с ней? Ведь первый наблюдатель — это Хронос. Хранитель времени. Более справедливого Высшего Советника я не знаю.

— Хронос? — Злот хохотнул. Его скуку и тоскливое настроение как рукой сняло. А предстоящие три месяца под всевидящим оком наблюдателей Климентия казались в воображении все более и более интересными. — Да уж, с этим шиш договоришься. Одно успокаивает, Хранитель времени вечно занят, и я надеюсь, он не будет торчать здесь круглосуточно. Так, набегами. Ну, я при нем буду вести себя очень корректно. Обещаю вам.

— Надо вести себя в его присутствии не только корректно, Злот, а еще и разумно! Что особо оценит Хронос? То, как ты обращаешься со своим и с чужим временем. Вот что важно для него.

— Так, и что мне нужно будет делать?

— Подумаем, — Кириак вновь поудобнее уселся за столом и подпер рукой голову. — Хронос высказал замечание в твой адрес, что ты много бездельничаешь. А значит, тебе необходимо чем–то заняться. Чем–то полезным, я имею в виду.

— Это чем же? — Правитель темной земли искренне удивился. — Идти в поле вместе с крестьянами? Помогать рудокопам? Или ты хочешь, чтобы я, как и Присцилла, выращивал цветочки в своем дворике?

— А здесь уже от твоей фантазии, Злот, надо плясать. Сам придумывай. Понаблюдай за соседями. Скопируй их дела. Чем–то же другие Магистры, не задействованные в управлении Империей, занимаются? А Хранитель времени труд очень уважает. Еще Хронос ждет, что ты расщедришься на свободные минуты для жителей деревень. Не заставляй крестьян пока так много работать. Не от зари и до зари. А выдели им хотя бы часик времени для себя.

— Так крестьяне же и так больше ленятся, чем пашут.

— Но это ведь для дела нужно, Злот, для дела! Всего три месяца терпения! Что тебе мешает наверстать упущенное после? Отработают они эти свободные часы потом. Когда тебя изберут Советником.

Магистр призадумался.

— Вообще–то ты прав. Сначала подарить, а потом забрать. Да, ничего не мешает. Сделаю.

— Вот видишь. Далее. Второй наблюдатель, и я, право слово, озадачен, как с ней можно договориться, это Амалия.

— О, ужас! — оцепенела Георгина, представляя реальное положение дел. — Сама Смерть будет ходить за нами по пятам целых три месяца! Следить за каждым нашим шагом?!

— Да, Георгина. И более того — Амалия, скорее всего, захочет пожить сколько–то у тебя во дворце. Понаблюдать за вами с более близкого расстояния. А возражать… Ты ведь понимаешь — отказать Высшему Советнику в гостеприимстве, это как–то… И в замок Злота ее тоже не отправить. «Далеко, скучно» и наверняка не прибрано? — Кириак вопросительно посмотрел на младшего брата, стараясь хоть немного своей иронией его поддеть.

Но у Злота настроение отчего–то улучшалось с каждой минутой, и даже прозрачные намеки на то обстоятельство, что он уже много лет никого из родственников и друзей не приглашал к себе домой, даже это его нисколько не трогало:

— Забавно. Старушка Смерть будет наблюдать за бессмертными.

— Злот! Прекрати немедленно ерничать! — сестра строго одернула насмешника. — Когда ты, наконец, повзрослеешь и станешь серьезным?

— Быть может, лет через двести–триста, а что?

— А то! Амалия, к твоему сведению, может лишить любого из нас вечной жизни и даже забрать у нас душу. Она же сама Смерть! Неужели не ясно? Ей ее усилия ровным счетом ничего не стоят!

— И что с того? Бояться теперь ее до паники, что ли? Амалия, кстати, не может лишить нас жизни без позволения Верховного Судьи. А он, насколько я уловил мысль Кириака, нам все же благоволит. Верно, братец?

— Верно–то верно, — промолвил Кириак. — Но ты частенько заставляешь Амалию работать вне ее плана, и она уже высказывалась по этому поводу в Совете Империи. Я бы не стал играть с огнем, Злот. Особенно накануне столь ответственного выбора. Отправишь так, случайно, пару крестьян на тот свет, а Амалия возьмет и попросит у Климентия лишить тебя магии и бессмертия. Что ему тогда останется? Он благосклонен к нам, но он — Судья, и абсолютно справедлив. За наказанием дело не встанет.