Время драконов (Триптих 1) - Сергей Гусаков

по чистоте

пойми/проверь под этим сводом

знак не теченья но свободы

уводит в даль

времён живых и мимолетных

куда стремлением ответным

зовёт печаль

не от того что время метит

но потому что пламя светит

на жизнь твою

воспринимаешь камня слёзы

и по двуликой сказке грёзы

как дежавю

прозрачен свет

тьма бархатиста

звук осязаем

запах мглистен

и воздух тих

и не беда

что мир вторичен

когда ты в нём

и синкретичен

веди мотив –

– храни мотив,

Твори Мотив

* * *

“Прежде чем лезть в какую-нибудь дырку, внимательно подумай: а как я оттуда вылезу...”

— Сашка, изогнувшись, посветил вперёд.

— Когда такие плиты падают, наверху всегда остаётся место. А иногда интересные боковые трещины открываются... Как сейчас.

: Плита — точнее, несколько отслоившихся от потолка тяжёлых известняковых блоков — неустойчивой грудой обломков загромождала проход; слева всё было привалено/запорошено мелкой, как пудра, известняковой пылью, высыпавшейся из линзы-каверны. Сашка осторожно поднялся по булыганам и заглянул в небольшой грот, открывшийся наверху. Камни под ногами качались, скрипя в такт шагам, но держались крепко; свод каверны хоть и пугал мелкими трещинами, но сыпаться вроде не собирался. Сашка проскользнул в щель, открывшуюся дальше,— не полностью, а только чуть-чуть, чтобы глянуть, что там — и тут же вынырнул назад.

— Ну?... — прошептал сзади Пит.

— Там дырка влево идёт. Может, ход. Сбойка: дует оттуда здорово... Потому пыль и повалила на нас.

— Полезли?

— Ты что! Пошли к Сталкеру. Там всё на таких соплях... Да и кофе хочется. У меня просто здоровская смесь — робуста с арабикой, в самом оптимальном соотношении,— специально для компьютерных своих ночей подбирал. Так что нам после прошлой ‘неночи’ в самое оно будет. Если, конечно, Сталкер не испоганит его... Значит, есть смысл как можно быстрее вернуться — чтоб не допустить печального перевара.

– Сашка спрыгнул с последнего уступа и зашагал в сторону оставленного зала.

— Слушай, Сань... А почему ты перед входом о “спасотряде” так?..

Сашка хмыкнул. Он всегда хмыкал, когда речь заходила о них.

— Зачем тебе? — хмуро бросил он. — Мы ходим, и ладно. Не хочу о них здесь. Мало тебе было “восемьдесят шестого”, да?..

— А почему бы и не здесь? Почему они вообще не дают нам ходить, с чего всё началось? Из-за Шкварина, из-за того, что вы тогда его нашли?.. Ты вообще уже сколько лет обещаешься рассказать — да всё тянешь... Что я, виноват, что тогда служил?

: Сашка поддал ногой камень. Выключил фонарь, некоторое время шёл в полутьме. Пит светил сзади — тени прыгали впереди,— по бутовым стенам, камням,—

«Ну что, ЧТО рассказывать? Что толку рассказывать — ТЕПЕРЬ???»

— За поворотом послышался преувеличенно оживленный свист Сталкера.

— “Биб-ба”,— перевёл Пит,— Макарти.

— Джозеф,— раздражённо буркнул Сашка. Он терпеть не мог, когда калечили, не понимая сути, название песни,— а уж столь известную фамилию...

«И вообще: занимался бы своей геологией/топологией,— какого ему в эти дрязги-расклады лезется?.. Всё ж и так на его глазах, считай, было — раньше нужно было вникать-интересоваться. Когда ещё можно было что-то изменить,— а то: кулаками и ногами махал не менее прочих — и вдруг задумался... ‘на старости лэп’. Совесть, что-ли заела?.. Иль оправдания некого хочется — в связи с явно меняющимся миром,— что не зря было всё, не напрасно???»

— Кофе дымился в стаканчиках; Сталкер старательно намазывал бутерброды паштетом.

— Выполняя временно вверенные мне находу функции Нашего Общего Пита...

— Мне потоньше,— сказал Сашка.

— Всем потоньше,— с готовностью отозвался Сталкер,— бо время такое... Тревожное, да. Но что у нас — там?..

Сашка потянулся к сигарете.

— Наверху дыра. И щель — влево, естественная. Если, конечно, обвал был естественный.

— Щель большая?

— Достаточная... дует оттуда — просто жуть. Слева у нас — что?

Сталкер подумал.

— Слева... Слева Дохлая Большая. Метров через четыреста, да. У неё вход повыше нашей — в ельнике над обрывом, вертикалка. За овражком таким меленьким… А что — сбойка?

— Может... — Сашка пожал плечами. — Тогда вроде ясно, отчего обвал. Мы вскрыли этот вход; раньше здесь была узкая щель, она погоды не делала. А мы устроили вентиляцию.

— Одним воздухом? Маловато его, чтоб сразу — обвал...

— А от чего здесь вообще всё падает? Изменили тягу, давление; изменился поток воздуха — влажность, температура... Может, достаточно было доли градуса. Что-то подсохло, сжалось — или наоборот...

– Всё равно: какая сбойка может быть под оврагом? Ещё ни одна старицкая Система овраг не пересекала – у них же заложение метра в три-четыре, не глубже. Да. Уж скорее – в овраг тот самый дыра… Вот и сифонит.

– Пахло не Поверхностью — а Дырой. Значит…

Сталкер помолчал, размешивая свой кофе черенком ложки. Затем неожиданно спросил:

— Ты веришь в интуицию?

— Хм... Иначе зачем мы здесь?

— Так вот, моя жопа говорит, что здесь что-то не так. Туда надо слазить.

Пит оживился.

— Здорово, Сань! Две Системы — соединились!

— Сашка пожал плечами, затянулся сигаретой.

— И что? Дохлая всем известна; теперь и сюда начнётся паломничество. Я бы заделал ход. Хочется чего-то своего — как Ильи....

: Сталкер хотел сказать, чего – Куска Гавна Былого,– “да!”,–

— но Ильи...

* * *

– из Гены Коровина:

Как Джиоконду сотни раз смотреть приходим мы часами,

Так я под землю ухожу, с собою искорку неся.

Моим дыханием согрет, меня здесь знает каждый камень –

Там, где я был; где не был я – ища тепла, зовёт меня.

Я укрываюсь от людей с их грузом мыслей и деяний –

Да, я бегу общенья их —— моих друзей мне дорог мир:

Из городов в страну камней лежит тропа моих желаний,

Я ухожу – а за спиной стоит уютный чад квартир...

Мне красота подземных тайн открыта добрым чародеем –

Она приносит мне покой, здесь я могу свободно жить: