Идущий на Север. Долина Башен - Вадим Денисов

Моя кольчуга особая. Лёгкая, непривычно тонкая безрукавка собрана из колец отличной стали, непростое изделие… Клинки тоже требуют ухода. Оказывается, булат ржавеет ничуть не меньше, чем простое железо, иногда даже сильней. Я свой меч каждый день протираю льняным маслом, после чего чищу его досуха, чтобы не страдали контактные свойства вкраплённого в металл серебра.

В последнее время в моду входят ножны, подбитые изнутри мехом. Научно достигаемый этим эффект наиболее креативные мастера Ванкоры пока не обосновали. А всё дело в том, что овечья шерсть содержит ланолин, который и совершает всю работу по смазке и консервации. Правда, овчина в этом случае должна быть соответствующей, натуральной выделки, не обезжиренная. Ножны получаются более массивными, чем обычные. Я решил вопрос по-другому, уже при заказе. Устье ножен плотно входит в узкий и высокий буртик, расположенный на гарде, как на горских кинжалах. Благодаря такому ухищрению капли воды никогда не проникают внутрь…

Вот тебе и осень! Уже вечереет, а жара всё не спадает.

Я опять улёгся в сено на повозке. Пора дать спине отдых, немного расслабиться, приготовившись к длительному ожиданию. А ещё отсюда удобно вести тыловое наблюдение. Дело в том, что теперь наш воз идёт последним.

– Лана! Не сиди на ящиках, спустись вниз!

Девушка повернулась, улыбнулась и нехотя опустилась пониже. По моему настоянию Гика поставил ящики так, чтобы сделать что-то вроде ниш, в которых человек наименее уязвим для летящего снаряда.

Постепенно становилось прохладней, цикады переставали петь; на акустическую вахту вышли зеленые древесные лягушки – ох, и противные же создания, не перевариваю!.. Большущие! Глаза вылупят, словно базарные гипнотизёры. Только представил себе, как раздуваются глянцевые голосовые мешки, и становится плохо. Как на грех, лягушки разорались с такой силой, что появилась надежда – вот сейчас и лопнете от натуги, уроды пупырчатые! Наверное, рядом имеется большое болото.

Однако есть одно полезное свойство и у этих мастеров жуткой трели – раз так заливаются, то поблизости нет агамбры, точно говорю. Никто толком не может объяснить: диковинный зверь это или нечисть. Агамбра внешне похожа на громадный вздутый блин. Если вы, конечно, можете представить себе блин под восемь метров в диаметре, у которого спереди зубастая пасть на полтуловища, снабжённая стреляющим языком с когтями, а сзади болтается длинный скользкий хвост. Прыгает хорошо, далеко, резко. Древесные лягушки для них – лакомство.

А одинокие вольные странники – еда.

Так вот, о снарядах.

Дело в том, что луки и арбалеты против человека на Ванкоре неэффективны – вроде бы я уже говорил об этом… Всему виной те самые серебряные амулеты на цепочках и шнурках, которыми обзавелись многие. Амулет исправно уводит выпущенную стрелу или болт. Именно уводит, а не экранирует. В сторону и вниз, приземляет, останавливает полёт. Теоретически, выпущенная в вас стрела может ударить по товарищу, стоящему позади или рядом, но кто же будет рассчитывать на слепой случай… Волшебный прямоугольник нейтрализует любой продолговатый предмет в пределах определённых размеров и веса. Поэтому снаряд из баллисты, вроде той, что установлена на башне поселения с кислым названием Глухое, по-прежнему работает исправно. Такую пику никакой амулет не остановит.

Как не останавливает он пущенную из пращи свинчатку, глиняный шар, закалённый в огне, банальный камень или страшный боло фрилан.

Пистолет? С пулей и картечью, думаю, всё ясно.

Чёрт, опять эта девчонка!

– Времени у нас хоть отбавляй, до Бикады ещё далеко, – бросила она, спрыгивая с ящика и усаживаясь рядом. – Папенька всё ждёт нападения. Я так не могу.

– Арбалет где? – строго спросил я.

– Ой! На ящике оставила.

– Забери.

Вечный девичий «ой» сейчас неуместен, какая-никакая боевая единица.

– Я готова! Ещё указания будут, вольный странник?

– Слушай, Лана, почему ты не рассказала отцу о случае на выпускном балу?

– Выпускном? У нас так не говорят. Папенька у меня хороший, добрый… Только многое не понимает. Знаешь, я его учила!

– Грамоте? Деньги считать? Ну-ну.

– Отчего ты смеёшься, Марк? Например, я приучала его к чтению книг.

– Похвально. А что за предметы были в школе? В старших классах?

Я действительно ничего не знаю о системах образования Ванкоры. Не до того было.

– Фриланский язык, конечно, столичный триунский, – она начала смешно выставлять пальцы. – Ещё математика, литература, география Ванкоры, животный мир, танцы, верховая езда, гимнастика, основы алхимии, теология Пречистого Ванка, суеверия гор и равнин, введение в магию, теория и практика светского поведения… Да много!

– Так ты теперь светская львица?

– Что вы! Да-да, помню! Лишь самые азы. Вот в лицее, куда я собираюсь поступить, если разрешит папенька, будут преподавать углублённый курс.

– И что же в нём особо интересного? – спросил я без всякого интереса.

– Особо? Ну вот, например, там девушек учат красиво спать!

Наверное, лицо моё изменилось.

– Удивлён? Да! Лежать в постели правильно, красиво, чтобы даже во сне волосы не растрепались. Не дрыгать ногами, не закидывать их куда ни попадя. Не пускать слюни на подушку, не храпеть так, что на каминной полке дрожит пламя свечей…

– Обалдеть! – не удержался я.

– Какое-то незнакомое словцо…

– Не обращай внимания, Лана. Неужели же такое возможно? – вспомнив весь свой опыт ночёвок с представительницами прекрасного пола, я искренне удивился.

– Ещё как. У меня есть одна подруга…

– Лучше давай о себе.

– Обо мне много не расскажешь, я ведь только начинаю жить по-настоящему! Пока училась, часто разъезжала вместе с отцом. Потом мне это надоело, в конце концов, теперь он и сам может читать книжки про городских сыщиков. Разве не так? Я могу обучить его танцам, но мама не поймёт. А папеньке непременно стоит научиться танцевать, иначе он так и останется в глазах городских чиновников неотёсанным увальнем, пусть и разбогатевшим. Сможет ходить на приёмы, а не отсиживаться в сомнительных кабаках.

– Думаю, это мама как раз поймёт и оценит! – рассмеялся я. – Вот, кстати, а где она?

– Осталась дома, на хозяйстве, – сочувствующе вздохнула девушка.

– В магазине?

– Не только. У нас ещё две таверны.

– Да ты богатая невеста!

– Милый Марк, пока мне это не помогло, ты же знаешь о моём горе… Может, от этого будет какой-нибудь прок в будущем?

Скрипели массивные колёса, чуть пошатывались ящики и тюки поклажи.