Дикая охота - Николай Собинин

А дальше разведчику пришлось как следует удивиться, и он поблагодарил себя за предусмотрительность. Тело нимфы, вернее, того, кто пытался ею прикинуться, подернулось рябью и стало полупрозрачным, вторая пуля прошла сквозь него, лишь создав небольшое возмущение там, где находилась ставшая призрачной фигура соперницы. Потом и это, едва уловимое взглядом возмущение в воздухе, подобное тому, какое бывает, если бросить камень в прозрачный пруд, растворилось без следа, и враг окончательно исчез из поля зрения озадаченного Луня. Но длилось это недолго, всего три или четыре секунды, и она с чертыханием вновь предстала перед охотником в своем нормальном виде, правда, очутившись метрах в пяти от того места, где пробившая бок девушки пуля оставила на березе кровавую кляксу. Она вернулась в реальность, и припала к стволу дерева, обняв сосенку слабеющими руками. На боку девушки сквозь одежду быстро начала проступать кровь, расплываясь алым пятном на камуфляжной ткани. Обмякшее тело съехало вниз, ломая сухие сучки и осело на землю.

— Как ты догадался⁈

Хриплый голос совсем не походил на интонации и постановку речи нимфы. Фигура девушки вновь подернулась рябью, и разведчик с изумлением увидел сквозь черты ее лица проступает физиономия совершенно незнакомого ему мужчины. И вот теперь разведчика отпустило напряжение — принимая решение открыть огонь, больше всего на свете, больше, чем когда бы то ни было, он боялся ошибиться.

— Ты можешь напялить на себя чью угодно личину, скопировать голос, но чужой запах и привычки выйдет уже вряд ли. Да и чуйку мою не проведешь. Я самого начала насторожился, а сейчас вижу, что не ошибся. Не срослось у тебя, паря, меня вокруг носа обвести. Не дорос еще, хлопец, и уже не дорастешь.

Он усмехнулся себе в усы, продолжая держать на прицеле обмякшее тело, и был в любой момент готов вновь спустить курок. То, на что был способен враг он уже успел лицезреть воочию и давать ему шанс реализовать собственные ошибки был не намерен.

— Что тут происходит⁈

Пораженный возглас Европы, вернувшейся из своего похода в ближайшие кустики, был наполнен искренним изумлением. Она шла впереди австрийца и замерла столбом, неверующе уставившись на лежавшую неподвижно окровавленную фигуру. Разведчик на долю секунды отвлекся на ее появление, а когда вернул взгляд назад обнаружил, что смотрит на лежавшую на земле точную копию самого себя, которая отличалась от оригинала разве что кровавым пятном на одежде. И эта копия его собственным голосом внезапно выкрикнула, обращаясь к так некстати вернувшейся парочке.

— Ева, это враг! Стреляйте!

Этот сдавленный вопль застал разведчика врасплох, он потерял драгоценные секунды, в течение которых Бисмарк и Европа колебались, и очнулся уже тогда, когда прямо ему в лицо смотрело два черных дула — пистолетное и автоматное, увенчанных саундмодераторами. Впрочем, он не утратил присутствия духа и после секундного замешательства попытался вернуть инициативу себе.

— Брехня! Я настоящий, а вот он блазнит, хочет вас в искушение ввести. Смотри внимательно на него!

Девушка, на лбу которой от напряжения вздулась бьющаяся жилка, перенацелила пистолет на лежавшую в луже копию разведчика. Бисмарк продолжал целиться в оригинал, по его резко взмокшему лбу скатилась одинокая капля пота.

— Не слушайте его, стреляйте! Иначе я сейчас копыта откину! Быстрее!

Девушка вновь заколебалась, ствол оружия в ее руках дрогнул. Мысли в голове разведчика метались мотыльками, он судорожно искал выход из сложившейся патовой ситуации. Он мог бы ускориться на мгновение и добить подранка, но где гарантия того, что в следующую секунду его соратники не откроют ответ уже по нему⁈ Очевидно, расчет врага именно на этом и строился — если уж ему не светило привести свой коварный план в исполнение, он явно нацелился забрать с собой в могилу хотя бы кого-то.

Разведчик сперва ощутил, как потеет его ладонь, удерживавшая рукоять пистолета, а потом вдруг почувствовал прилив небывалого спокойствия.

— Дочка, помнишь, что я тебе говорил перед отправлением? Про момент, когда тебе придется принять важное и неизбежное решение! Считай, момент тот вот сейчас и настал!

Разведчик говорил размеренно, стараясь не спровоцировать своих соратников, одновременно не спуская взгляда с распростертого на земле, но продолжавшего даже несмотря на свою неподвижность, быть крайне опасным, врага.

Глаза ее вначале округлились, но потом черты лица девушки отвердели и преисполнились решимостью. После короткого колебания, длившегося краткое мгновения, девушка приняла окончательное решение, прищурила глаз и спустила курок. «Люгер» в ее руках — тот самый, что принадлежал Дикарю и был передан Европе настоящей Авророй, хлопнул глушителем, и голова имитатора откинулась назад, разбросав неопрятно выглядевшие мозги по растительности росшей на кочках позади него. Тело конвульсивно дернулось и принялось сучить ногами, гоняя пятками воду в мутной, подкрашенной алым, луже.

Разведчик с четким щелчком поставил оружие на предохранитель и демонстративно вернул «вальтер» в кобуру. Австриец за спиной девушки тоже, наконец, расслабился и опустил ствол автоматической винтовки.

— В голову-то зачем⁈ Допросить же могли еще!

Европа, сверкнув зубами сквозь полубезумную улыбку, ничего не ответила. Высокая грудь девушки вздымалась, она глубоко и часто задышала. Разведчик приблизился к ней и плавно — почти ласково, положил руку поверх ствола пистолета, который та продолжала держать на вытянутой руке, поставил его на предохранитель, так же как недавно поступил с собственным оружием, и помог девушке вернуть оружие в чехол.

— Первый раз всегда так! Ничего, дочка, ничего! Ты подыши, подыши поглубже, и оно отпустит!

Плечи девушки затряслись от беззвучных рыданий.

— Я…я…я ее…его убила⁉ Что это, твою мать, такое⁈ Кто это⁈

Осознав, что Еву начинает накрывать запоздалой истерикой, охотник отцепил от пояса флягу с живчиком, с силой вложил ее в судорожно сжатые пальцы девушки и практически силком заставил ее сделать пару глотков. Горлышко несколько раз ударилось о зубы, потом универсальное лекарственное средство Улья с бульканьем потекло в горло. Спустя мгновение она закашлялась, выдохнула на весь объем легких и следом резко успокоилась, задышав ровнее. Поняв, что с этим делом он разобрался, Лунь ободряюще похлопал ее по плечу.

— Мимик то. Прикинулся нимфой. Хотел нас, видать, в ловушку какую нито завести. Или еще что похуже.

— Мимик?

Вопрос озвучил подошедший ближе Бисмарк.

— Ага. Перевертыш. Аврора — настоящая Аврора, мне про них рассказывала. Копируют внешность и голос кого-то. Если бы я сам нимфу лично не знал, да не побегал с ней по кластерам, ни за что бы обманку не распознал. Но по мелким приметкам допер: Аврора, когда над чем-то задумывалась, кончик косы в руках теребила. А этот гаденыш левый указательный палец большим тер. И запах у него другой совсем. Да и вообще, вел себя подозрительно. Я сразу неладное почувствовал.

Разведчик приблизился к распростертому и все еще мелко подрагивающему телу неизвестного мужчины, с обезображенным попаданием пистолетной пули лицом, со смертью вернувшего себе свой истинный облик, пнул легонько его по голени.

— Жаль только допросить не успели! Не узнаем теперь кто таков и чего он замыслил. А главное — кто его сюда отправил!

Увидев вновь дрогнувшие плечи Европы, он примирительно щелкнул языком и сделал заключение.

— Ну, на нет и суда нет, не судьба видно. Давайте обшмонаем лиходея и будем думать, как нам из этого переплета выбраться. А то неясно, куда этот уродец нас завел и как отсюда теперь выходить будем!

Глава 9

Еще несколько часов блужданий по промозглым, сырым низинам дали весьма неожиданный результат. Как оказалось, мимик им не врал. По крайней мере не насчет рыболовно-охотничьей базы. Поиски в густом тумане точки, о местоположении которой никто из них не имел не малейшего представления, были сродни поискам иглы в стоге сена. В полной темноте. На ощупь. Без рук. То, что им удалось не пройти мимо нее иначе как каким-то чудом назвать не получится.

Но удача все же не отвернулась от их маленького отряда, и Лунь, ведомый каким-то сверхъестественным чутьем, вывел-таки их к деревянным мосткам, ведущим к причалу с одной стороны и модным коттеджам и жилым вагончикам попроще с другой. К тому моменту троица промокла практически до нитки, оголодала и продрогла до зубовного перестука. Не спасли их даже предусмотрительно взятые в дорогу дождевики — влаги вокруг было столько, что в какой-то момент синтетическая ткать балахонов