Пламенная бунтарка ледяного дракона - Наталия Журавликова

духу и сложению я понял, это сэлоним, не драторин. По мне же дракона видно даже если в наглухо закрытом плаще с капюшоном

Прохожий мялся с ноги на ногу, смотрел на меня с сомнением. Оно и понятно — рынок-то запретный. Жильцы деревеньки о нем знают, поскольку приезжих они видят. Да и такие вещи их кормят. Под мероприятие можно и свой товар толкнуть дороже. Невыгодно им выдавать нарушителей порядка.

— Еще один нарисовался! — послышался сердитый женский голос из-за наспех сплетенной изгороди, ближней к нам. — И когда вам, мужчинам, стыдно за свое поведение станет? Приходят людей как товар покупать.

Пожилая сэлонимка бесстрашно смотрела на меня, сложив руки полочкой на столбик у калитки.

— Так то не люди, — промямлил вдруг мой пугливый собеседник, — полукровки, да еще и девки.

— Ишь ты! Какой благородный у нас тут вырисовался! — напустилась на него женщина. — Девки ему не люди! Как их матерям своего дружка пихать да в уши песни красивые петь, так все в порядке. Я в одном только согласна с тобой, Тирто, отцы у этих несчастных девочек нелюди и мерзавцы. Так что наследственность гнилая.

— Ладно тебе, расходилась! — обрел вдруг голос Тирто, словно звук собственного имени пробудил его к жизни. — Нечего тут свары устраивать при госте. Вон там, налево, дерр, дойдете до холма и надо будет его обогнуть, держась правой стороны. И увидите ворота.

— Спасибо, приятель, — я хлопнул мужичка по плечу так, что тот охнул и присел, а потом направился указанным курсом.

— Совсем разума лишились, — бубнила вслед женщина, и я был с ней полностью согласен. Искать со странным упорством запрещенные торговые ряды во времена, когда против них сами боги, действительно безумие. И как раз с ним я сейчас был намерен бороться.

Раскрыв крылья, добрался до холма быстро.

А когда заслышал гомон и зазывающие крики торговцев, сердце бешено застучало, вплескивая в кровь щедрую порцию азарта.

Надо бы подождать моих вояк, но скольких несчастных девиц успеют продать за это время похотливым самцам? И хуже всего, их успеют вывезти отсюда. Им я помочь уже не смогу.

— Дерр, пожалуйста, верните меня домой! — услышал я плачущий голосок.

— Твой дом теперь рядом со мной, у моих ног, детка, — басил удачливый покупатель. Он тянул за руку тоненькую, молоденькую девицу полуэльфийской наружности. Легко догадаться, что ей предстоит выдержать.

Увы, задерживать их — значит выдать себя. Сделка совершена. Рабыня куплена. Пытаясь спасти одну девушку, я подведу остальных, потому что торговцы быстро смекнут про облаву и подготовятся к встрече. Уже такое бывало.

Предупрежденные об опасности дельцы приказывали запуганным девицам говорить, что это рынок по найму рабочих, и тут вовсе не торговля.

С учетом того, что общественное мнение до сих пор не на стороне полукровок, арест и обвинение в том, что все знают, но доказать невозможно, сыграет только против меня.

Ужасная, неповоротливая машина запуска перемен. Мне приходится скользить между ее жерновами.

Сжав кулаки, я проводил взглядом девицу и ее нового хозяина. Надеюсь, этот драторин вернется за новой жертвой и не успеет уехать до того, как нагрянет мой отряд.

Вглядевшись в занесенное облаками небо, я разглядел очертания летящих драконов. Если это подмога, то все закончится быстро.

Ободренный, я направился на рынок.

В суете на меня не обращали внимание.

Обычный покупатель, скрывший лицо, чтобы остаться неузнанным.

Перед одним из торговых рядов выстроилась группа драторинов. Они тыкали пальцами, рассматривая какую-то невольницу.

— Ядреная какая, рыженькая.

— Сейчас скинет свои тряпки и мы увидим, везде ли она такая.

Мерзкий хохот.

— Покажи товар со всех сторон! — орал пьяный голос. — Сверху и снизу. Желаю понимать, не будет ли мне на ней жестко.

Мне стало стыдно за свою расу.

И это мы кичимся превосходством над другими?

Примитивные дикари.

Обойдя народ, я снова взлетел, чтобы увидеть происходящее сверху. Здоровенный мужичина разрывал убогую одежду на рыжеволосой девушке.

Грубый черный ошейник полукровки странно смотрелся на светлой коже.

Зрители, которых становилось все больше, заулюлюкали.

Я и сейчас не могу вмешаться, надо, чтобы прозвучало так называемое торговое предложение, после которого никто не может сказать, что это найм прислуги.

Девица была хороша.

В меру стройная, без болезненной худобы. Есть, на что посмотреть. Высокая юная грудь четко обрисована тканью лифа. На беглый взгляд, нижнее белье дорогое, из хорошей ткани. Явно рыжую красотку выдернули из неплохой семьи.

Как она попала в лапы охотников на полукровок? Вышла погулять в безлюдный район?

Взгляд, которым рабыня наградила нахала-торговца, мог бы убить. Такой бешеный… сколько в нем яда и страсти.

Ох, наверняка не зря на девушке целых два браслета, сдерживающих магию. Чем-то она сумела насолить охотникам, боролась за свою свободу.

Красотка пыталась прикрыть наготу скрещеными руками, и даже в такой позе, стоящая на потеху публике у всех на виду, почти обнаженная, она не вызывала жалости. Гораздо более жалкими выглядели глупцы, что на нее пялились, выплевывая склизкие похабные шуточки немытыми ртами.

— А ну иди сюда, — крикнул торговец, — у высокорожденных дерров нет времени смотреть, как ты ломаешься. Они платят за другое. Так что скидывай тряпки и танцуй!

Тут я уже понял, что пора заступиться.

Иначе девушку продадут, чтобы унизить, сломать, надругаться и погасить бешеное пламя в ее взгляде.

— Кто же танцует без музыки?

Я вылетел в пространство над помостом так, что меня увидели все.

— Дерр, если вы просто поглазеть, так пролетайте мимо, — рявкнул торговец, — у меня тут товар стынет.

Ничего-то ты не видишь, дуралей. Эта девушка не остынет, она так горяча, что может спалить весь этот жалкий рынок своим взглядом.

— На твоем месте я бы устроил распродажу, рынок вот-вот закроется, — решил я попугать негодяя.

— Вот балабол! — заорал один из пьянчуг внизу. — Лавочка только открылась. И пока мы тут, никто не разойдётся.

И тут же вмешался второй:

— Проваливай! Эту малышку мы для себя присмотрели.

Ого, так несчастную невольницу собираются купить вскладчину?

Где уже подмога?

Я окинул площадь взглядом, но не увидел своих. Что ж, придется делать то, чего совсем не хотелось бы. Торговаться.

— А если я сам хочу пополнить свой гарем горячей рыжей полукровкой? — заявил я как можно развязнее.

— Она наша, мужик! — вякнул уже новый покупатель.

Их трое, не меньше. Вот мерзавцы.

— Так