Источник душ - Вадим Кленин

неизвестная для него информация, и это резко ускоряло его постепенно дряхлеющие процессоры.

Но сейчас я увидел, что несколько строк кода приобрели фиолетовый оттенок. Я невольно вытянулся по стойке смирно – прям как S-345 совсем недавно. Все мои логические доводы и решения линейных уравнений сразу показались верхом некомпетентности, и я решил обождать.

Минута. Я тогда простоял всего минуту. Но она показалась мне бесконечно долгой. С каждой секундой мои тщательно проработанные аргументы уходили из оперативной памяти в отдаленный пассив, шаг за шагом погружая меня в состояние, близкое к панике.

На стене за спиной КАЛСа была прикреплена огромная эмблема НАСА, Американского космического агентства. Изначально наша станция была международной. Но на Земле отношения между партнерами вновь охладели – как это уже не раз бывало в человеческой истории. В результате русские вместе с китайцами отправились осваивать Марс – сейчас там разворачивались две огромные базы. Индусы неспешно свозили автоматические модули на Ганимед, спутник Юпитера. А европейцы и вовсе отказались от самостоятельной роли в покорении космоса. Видимо, тамошних инженеров вполне устраивало сочетание теплых французских круассанов, отличного немецкого пива и старинных преданий об империях, над которыми никогда не заходило Солнце.

Сами же жители Северной Америки, лишившись недорогих и эффективных космических двигателей русских, едва не законсервировали свой сектор. Лишь в последний момент светлая голова в Хьюстоне предпочла договориться и сохранить объект в работоспособном состоянии, сделав его открытым для космических туристов. А заодно – для раздела прибылей с другими космическими державами от поставок на Землю гелия-3, титана и редкоземельных металлов.

По сторонам побледневшей эмблемы висели две фотографии. На одной КАЛС стоял рядом с улыбающимся президентом Тэдди Малагуа, предшественником отца нынешнего главы Белого дома. Широкоплечий верзила, род которого явно вышел с Гавайского архипелага, широко улыбался на камеру, а по экрану нашего начальника бежали вперемежку красные и зеленые строки, словно он не знал, как себя правильно вести в той ситуации.

На второй – и эту карточку КАЛС, насколько я знал, особенно ценил – был легендарный Нил Армстронг. Еще крепкий, но уже глубокий старик, недавно разменявший девятый десяток. В правой руке тот держал чип, про который ему что-то рассказывал полный китаец в белом халате и смешных круглых очках. Чип был передовым по тем временам элементом, который стал основой всей интеллектуальной инфраструктуры будущего тела нашего босса.

Проследив, куда направлен мой взгляд, КАЛС встал и медленно, будто человек, подошел к широкому окну, из которого открывался потрясающий вид. Его кабинет находился в куполе южной башни космопорта, благодаря чему вся посадочная инфраструктура была как на ладони. Во всяком случае, ее надлунная часть.

В последнее время по понятным причинам там он появлялся редко. Его главный кабинет находился в другом месте – внутри исследовательского модуля, также служившего центром всей подлунной части нашей базы. От него жирными лучами отходили коридоры с каютами, киноцентром, развлекательным блоком и множеством других необходимых помещений. Другой стороной все они примыкали к широкой дуге, главными функциями которой было формирование гравитации и генерация электроэнергии. Весь этот внешний блок, по понятным причинам, полностью контролировали военные. И лишь один из лучей отходил далеко за пределы внешнего круга и поднимался на скальную гряду. Он заканчивался тем самым разрушенным кладбищем, остатки которого были разбросаны сейчас по скалам и ближнему космосу.

Но не это приковало мой взгляд к окну босса. В левой части, над такой же серо-черной скалистой грядой, висела половинка огромного голубого шара, покрытого белыми кляксами облаков. Да-да, над горизонтом поднялась Земля – редкое явление в наших широтах, любоваться которым выпадает счастье далеко не всем. Станция находилась на самой границе темной стороны Луны. И потому прекрасная гостья была зрелищем, которое каждый раз давало повод для бесед и споров обитателям нашей станции.

– Давид, расскажи мне подробнее, какое именно насекомое ты встретил в коридоре? – видимо, решив, что я достаточно уделил времени необычной картине, босс вернул меня в реальность.

– Это был таракан. Во всяком случае, он очень похож на изображение, имеющееся в наших базах данных. Оно полностью соответствует тому, что я видел.

– И как ты думаешь, откуда он мог тут возникнуть?

– Не знаю, – честно сказал я и тут же поспешил добавить. – Я тщательно убираю все коридоры. В моём секторе практически идеальная чистота.

– Практически?

– Идеальная. В моём секторе. Не могу дать гарантии, что грязь не проникнет из других помещений, но даже если такое случится, она пропадет достаточно быстро – я работаю строго по утвержденному графику.

Я перевел дух и всё-таки решил провернуть один из вариантов, который обдумывал по дороге сюда:

– Позвольте выдвинуть гипотезу?

– Давай.

– У таракана был только один способ проникнуть на нашу базу.

– Да? И какой же?

– Он мог прибыть с последним челноком. Как мне говорили, полгода назад сюда прилетал грузовой корабль с Земли.

– Вряд ли, хотя теоретически возможно. Вот только в челнок должна была попасть минимум большая семья этих насекомых, чтобы после прилунения мы его тут встретили. Один таракан давно бы сдох.

В коде босса вспыхнуло несколько красных закорючек, но в целом шрифт по-прежнему оставался синим.

– Кстати, а ты уверен, что таракан был живым?

Я удивленно на него посмотрел и на всякий случай осторожно ответил:

– Не понимаю вопроса.

– Ты уверен, что он не был таким же роботом, как ты или я?

Вопрос меня озадачил, и я не знал, как правильно на него ответить. Ведь то насекомое я не догадался отсканировать.

– Извините, но я об этом даже и не подумал. Как тут мог появиться неопознанный робот, да еще и в виде таракана? Ведь единственный оставшийся канал связи с Землей идет из американского Хьюстона.

КАЛС отвернулся к окну и секунд десять молча смотрел на прекрасный пейзаж. Потом несколько раз прошелся вдоль своего стола. Остановился, будто нехотя кивнул и вновь заговорил.

– Первым человеком, ступившим на Луну, был американец Нил Армстронг. Это хорошо известный факт, который датируется 20 июля 1969 года. Да-да, мы с Нилом, можно сказать, заочно знакомы: он посещал лабораторию, которая потом выросла в корпорацию Huston Dynamics.

Он кивнул на фотографию с американской космической легендой и вновь замолчал, внимательно меня разглядывая. Сенсоры буквально завопили: мой процессор сканировали! Босс проверял, можно ли мне доверить тайну! Я вновь невольно вытянулся по стойке смирно.

– Загвоздка