Сердолик без оправы - Айлин Даймонд

— За президента — тем более. Наверное, я самый недостойный гражданин Соединенных Штатов, потому что во время предвыборных кампаний я всегда выбираю горы.

— Ох, попался бы ты моей мамочке! — Аннабел ласково похлопала Гарри по рукаву. — Она бы тебе внушила всеми доступными способами, что отлынивать от исполнения гражданского долга — это тяжкий грех, по сравнению с которым нарушение всех десяти заповедей детские шалости! — Аннабел рассмеялась, снова откинулась в блаженном отдыхе.

Гарри вздернул брови.

— Боюсь, меня она не переубедит, я вечный странник! Принадлежу только самому себе и прячусь в горах от всей этой чепухи.

— Кстати, о чепухе, — повернулась к нему Аннабел с серьезным видом. — Мама считает, что горы самое опасное, что есть на свете. Особенно для ее безотказной помощницы Аннабел. Но боюсь, что опасность поджидает ее совсем не здесь.

— Не понял.

— Ну прикинь! Бывшая жена шерифа и домохозяйка, а ныне успешный политик Джоан Кловер — и влюбилась в мальчишку! В свои сорок с хвостиком — в почти моего ровесника! Ну что за пара для нее? Она же станет просто посмешищем!

— Бывает по-разному, — отозвался он. — Ну, вспомнить хотя бы нашего Бобби… Эта миллионерша, помнится, тоже была не первой молодости. У одиноких женщин после сорока иногда съезжает крыша, и они хватаются за любой шанс. Но если Джоан твоя мать, она, наверное, красива?

— Ну, приятной внешности, да, — выпятила губу Аннабел. — Только не знаю, считать ли приятной разницу лет между Джоан и Огденом.

— Огденом? Погоди, я не понял одного. А зачем бегать разговаривать по телефону с бывшим женихом?

Сказать ли, что дело в его голосе? В неуловимой ауре добра и тепла, которая порой оказывается единственной защитой?

Аннабел скорчила озабоченную гримасу.

— Ну, я время от времени звоню ему для контроля над ситуацией. А честно сказать, это просто забавно. И никакой он мне не жених!

У Гарри заблестели глаза.

— Вот как? Понятно. А я думал…

— Что? — лукаво покосилась на него она.

Гарри замялся. Встал. Вдруг резким прыжком запрыгнул на длинный плоский валун. Балансируя на камне, широко раскинул руки, чтобы не упасть.

— Теперь начинаю соображать…

— А что тут соображать? Мать решила, что будет лучше, если она останется с Огденом одна. Вот поэтому я тут, а Огден там. Выполняет мои секретарские обязанности.

— Бедный парень. — Гарри оседлал валун, как боевого коня.

— Почему? — удивилась Аннабел.

— Догадываюсь по твоим рассказам, какую осаду ему предстоит выдержать.

Аннабел засмеялась:

— О, это верно! Мама у меня полководец! До сих пор в ушах стоят ее рассказы, как она окрутила лучшего полицейского, моего папу! Она до сих пор убеждена, что именно ей он был обязан тем, что так быстро дослужился до шерифа! Но, по правде сказать, я не думаю, что он уж так нуждался в энергичной помощи. Многие говорили мне, что звания шерифа он был достоин больше, чем кто-либо другой. — Аннабел снова погрустнела, вспомнив мужественную улыбку отца на фотографии.

Гарри слез с валуна, снова взглянул на небо и часы. Но промолчал, лишь принялся разминать мышцы, прохаживаясь по плато и изредка посматривая на Аннабел. А она сидела, вглядываясь в водопад, на безопасном расстоянии, углубившись в свои мысли. Вдруг неожиданно произнесла:

— Слушай, Гарри…

Гарри резко остановился напротив.

— Что? Устала?

— Нет. Признайся, Гарри… Зачем все-таки ты привел меня именно сюда? Ты ведь сам говорил, что вокруг полным-полно других водопадов и добраться до них, наверное, куда проще?

Он замялся, сел на корточки и принялся разгребать мелкую упругую травку, торчавшую из трещины в скале.

— Мне почему-то очень захотелось, чтобы ты увидела эту штуку. — Он кивнул в сторону грохочущего потока. — И весь этот мир… Чтобы ты увидела их моими глазами. — Рухнув рядом с Аннабел, продолжал, обводя ущелье счастливым взглядом: — Это мой заветный уголок. Мое прибежище. Здесь я впитываю энергию, которой хватает на полгода тренировок, полгода всей этой тягомотины с ленивыми и неповоротливыми туристами, полгода ожидания…

— Ожидания чего?

Гарри решительно вскочил.

— Хватит. Я тебе и так сказал слишком много. Слушай, ведь ты еще не видела озеро! Это вон там, на выходе из каньона. Туда-то и стекаются результаты буйной деятельности нашего друга. И превращаются в мирную тихую заводь. Символ жизненного пути своего рода!

— А можно искупаться? — спросила Аннабел с наивным видом.

— Не советую, — засмеялся Гарри. — Едва ли озеро намного теплее водопада. Но, чтобы умыться, вполне подойдет. — И предоставив ей следовать за собой, он запрыгал по валунам к озеру.

А водопад принялся приманивать внезапно возникшей в нем дрожащей и переливающейся радугой.

Меньше всего мог Гарри догадаться, что произойдет через несколько минут. Хотя, если бы он знал Аннабел лучше, этого можно было ожидать.

16

Аннабел не спешила следовать за проводником. Или другие, более могущественные силы управляли в этом странном месте? Дойдя до водопада, она, как и прежде, застыла на месте, уставившись завороженным взглядом в бешеный гремящий поток, любуясь радужным мерцанием. Она не отдавала себе отчета, почему ее так притягивает это зрелище, почему так сильно манит к себе, туда, в эту бездну, почему совсем нет чувства страха?

Вспомнилась легенда о древнем индейском предназначении водопада. Обшаривая взглядом камни, на которые рушился поток, Аннабел невольно подыскивала тот, который казался самым плоским, самым устойчивым. Не этот ли, с правого края? До него два — нет, три — почти таких же плоских камня. Шагов десять, не больше. Наверное, именно на этот постамент становился юный индеец, проходя свой невероятный ритуал, когда сама судьба решает, жить ему дальше или нет?

Но не юноша в индейском убранстве привиделся ей в эту минуту, а девушка — такая же юная, как Аннабел, застывшая в позе обреченной статуи, впервые принимающая на свое обнаженное тело всю силу природной мощи. Достойна ли она в ожидании решения судьбы принять испытание первой брачной ночи, когда произойдет одно из величайших таинств — соединение с мужчиной. А затем — другое, главное женское испытание — рождение ребенка.

Водопад отбирал самых сильных, самых выносливых женщин и мужчин, которые оказывались достойны сохранить и передать из поколения в поколение лучшие качества маленького индейского племени. И не только индейского, подумала Аннабел. Каждый человек, сумевший продержаться хотя бы минуту на самом краю грохочущей и сверкающей лавины, станет неуязвимым для любых жизненных испытаний.

Вот он, главный экзамен, через который должна пройти по-настоящему сильная девушка!

Это видение так завладело Аннабел, что она расстегнула молнию на куртке, сама не замечая, что делает. Грохот водопада перекрыл крик с другого конца ущелья. Она не видела, как стремительно мчится, оскальзывается, падает в ледяную воду, вскакивает и снова несется обезумевший от ужаса Гарри. Никто не мог бы сказать, чье безумие было сильнее в эти минуты. Тут распоряжались не люди.

Прежде чем Гарри успел подбежать к ошалевшей от водяного гипноза Аннабел, она успела легко и быстро избавиться от походной амуниции и, оставшись в изумрудном пляжном бикини, решительно шагнула в воду.

Ей не удалось сделать и двух шагов до того камня, который казался самым подходящим для принятия страшного душа. Ледяная вода мгновенно свела ноги судорогой. Мощное течение захлестнуло и уронило в воду. Аннабел плашмя и неловко упала лицом прямо в поток. Перехватило дыхание.

Она хотела закричать, но вмиг нахлебалась ледяной воды и закашлялась. Бешеная лавина закрутила беспомощно дергавшую руками и ногами девушку, безжалостно увлекая в свой водоворот новую жертву.

Гарри Стоун, застыв ниже по течению, не отрывал глаз от приближавшегося тела. Когда расстояние между ними сократилось до нескольких метров, он прыгнул на прочный плоский уступ посреди потока, распластался на нем, одной рукой вцепился мертвой хваткой в край камня, другую вытянул над водой. Ухватил оказавшуюся рядом Аннабел поперек тела и сильно и точно прижал ее к надежной ровной стенке уступа.

Поймав момент, быстро перехватил ее обеими руками и мощным рывком вырвал из купели, едва не оказавшейся глоткой дьявола. Отдышался, встал, поднял Аннабел на руки и медленными четкими движениями шаг за шагом выбрался на берег.

Вынес ее к валунам, нагретым солнцем. Выполнил все процедуры, положенные по инструкции. И только когда по пульсу, дыханию и раздавшимся звукам понял, что Аннабел ожила, побежал к месту, где оставалась ее одежда, попутно подхватив рюкзак.

Через полчаса Аннабел лежала на том же камне, но уже совсем в другом состоянии. Качественно растертая, согретая волшебным зельем из термоса, тепло одетая. Она лежала и плакала навзрыд. Она не смела говорить. Только теперь До нее дошло, что она едва не натворила.