В огненном кольце - Евгений Дворянский

Наращивая удар, фашистское командование направило под Ленинград огромное количество авиации. К началу боев на ближних подступах к Ленинграду в составе ВВС Северного фронта оставалось 759 боевых самолетов, а непосредственно под Ленинградом - 592. Фашисты же только на ленинградском направлении имели 1200 самолетов, да со стороны Карельского перешейка действовало свыше 200 самолетов. В последних числах июля фашисты перебросили под Ленинград 8-й авиакорпус ближнего боя в составе 400 машин. Летчики в нем были кадровые, отборные{56}.

Имея такие силы, фашистское командование бросало на бомбежку большие группы - от 50 до 100 и более бомбардировщиков под прикрытием истребителей. Массированными налетами авиации на войска и город фашистское командование стремилось не только нанести потери, но и морально подавить защитников Ленинграда и таким образом расчистить дорогу своим танковым и моторизованным войскам. В одном из налетов в первой половине августа участвовало до 300 бомбардировщиков под прикрытием истребителей. Они двигались на Ленинград несколькими эшелонами на высоте от 3000 до 4000 м.

Для их отражения была поднята вся истребительная авиация ПВО, ВВС фронта и флота. Наши истребители встретили вражеские бомбардировщики в районах Витино, Большая Пудость, Красное Село{57}. Над сравнительно небольшим пространством ревели, носились несколько сот самолетов. Уже по одному этому можно представить ожесточенность боя. Фашистские летчики яростно рвались к Ленинграду, и все же им не удалось подойти к городу.

Воздушные бои шли беспрерывно. Нашим летчикам-истребителям приходилось ежедневно делать по пять-шесть боевых вылетов. К концу дня летчики от изнеможения еле держались на ногах.

По три самолета за один день 18 августа сбили прославленные летчики молодые коммунисты лейтенанты Александр Петрович Савушкин (44-й истребительный авиационный полк) и Дмитрий Ефимович Оскаленко (26-й истребительный авиационный полк). Трудно представить, какую нагрузку вынесли в этот день наши летчики!

Исключительное мужество и самоотверженность проявил командир первой эскадрильи 192-го истребительного авиационного полка капитан Василий Титович Шаповалов. 10 августа 1941 года шестерка истребителей под его командованием вылетела на штурмовку наземных вражеских войск. В это время они встретили до 45-50 фашистских бомбардировщиков и истребителей, державших курс на Ленинград. Сбросив бомбы на вражеские позиции, наша шестерка устремилась на перехват этой армаде. Коммунист-командир своим примером воодушевлял летчиков. Он первым атаковал врага и меткой очередью сбил МЕ-110. Но враг поджег и его самолет. На пылающей машине Шаповалов ринулся наперерез другому "мессершмитту" и таранил его. Фашистский самолет развалился.

Свидетелем этого подвига командира оказался старший лейтенант Мотыленко, который поблизости вел бой с двумя истребителями. Мотыленко и сам находился в тяжелом положении: он был ранен в обе ноги, поврежден мотор, самолет вошел в штопор. Мотыленко собрал все силы, поставил перебитые ноги на педали и вывел самолет из штопора. Ему удалось перетянуть подбитую машину на свою территорию{58}.

Встретив активное противодействие противовоздушной обороны Ленинграда, фашистское командование попыталось подавить ее и расчистить себе воздушные пути. Оно предприняло целый ряд массированных налетов на аэродромы и позиции зенитных батарей.

21 августа около 40 самолетов нанесли удар по одному из наших аэродромов и шести батареям 169-го зенитного артиллерийского полка. Зенитчики сбили пять фашистских самолетов. 29 августа более 30 самолетов совершили налет на позицию 1-й железнодорожной зенитной батареи, прикрывавшей станцию Мга. Зенитчики сбили три вражеских самолета{59}.

Сложная обстановка обязывала командиров и политработников повседневно вести работу с людьми, держать их в курсе" событий, разъяснять задачи, всемерно развивать боевую активность. Об этом и шла речь на совещании командиров и военкомов полков 7-го истребительного авиакорпуса, состоявшегося 24 августа{60}. На нем обсуждались итоги двух месяцев боевых действий и задачи по защите Ленинграда. С докладами выступили командиры полков капитан А. Г. Ткаченко, майоры В. Г. Благовещенский, Б. Н. Романов и А. Ф. Радченко.

Летчики корпуса сбили за два месяца 126 вражеских самолетов, но и корпус понес ощутимые потери, а напряженность боев все возрастала.

Поэтому на совещании шел разговор об освоении новых тактических приемов, совершенствовании мастерства воздушного боя. Особое внимание обращалось на прикрытие истребителя во время атаки и выхода из нее, скрытное сближение с врагом, открытие огня с коротких дистанций, навязывание фашистам боя на горизонталях и на наиболее выгодных высотах. Об этом, в частности, говорил на совещании командующий ВВС Северного фронта генерал-майор авиации А. А. Новиков.

После совещания в авиационных полках прошли партийные собрания, на которых обсуждались итоги боевой деятельности за два месяца войны и задачи коммунистов по повышению боевой активности.

В зенитных частях состоялись делегатские партийные собрания, на них обсуждались проблемы воспитания у воинов непоколебимой стойкости. С такой же повесткой дня проходили партийные и комсомольские собрания в батареях и ротах. На многих собраниях присутствовали работники политотдела 2-го корпуса ПВО. Политотдел уделял особое внимание тем подразделениям, которые находились на направлении главного удара фашистов. Туда чаще ездили работники политотдела, помогая командирам и политработникам лучше организовать воспитательную работу, обеспечивать непоколебимую стойкость подразделений в боях. А от зенитчиков требовалось именно это качество.

На батареи часто налетали большие группы вражеских самолетов, в то же время их позиции нередко обстреливались и артиллерией. Но зенитчики не могут укрыться в окопах, они должны стоять на своих местах и вести огонь. Тут нужны очень крепкие нервы и сильная воля.

В районе ст. Горелово занимала огневую позицию батарея лейтенанта Г. Г. Касьянова из 169-го зенитного полка. 21 августа через район ее действий на Ленинград шло более 80 фашистских самолетов. Часть из них развернулась для штурмовки батареи. Зенитчики открыли огонь такой плотности, что строй фашистских самолетов смешался. Первый самолет сбил из пулеметной установки наводчик красноармеец Лаврентьев, второй загорелся от зенитного снаряда.

Над огневой позицией носились "мессершмитты", свистели осколки и пули. А зенитчики не ослабляли огня. От орудия к орудию переходил младший политрук Бейлин, подбадривая зенитчиков. Самоотверженно работали подносчики снарядов комсомольцы Орлович и Денисов, заряжающий Гомон. Повар Хрипач заменил выбывшего из строя заряжающего. Связисты и шоферы взялись за винтовки.