Ливийский вариант - Николай Николов

Но, решающую роль в принятии решения о его физическом устранении в 1980, скорее всего, сыграл конфликт в граничащем с Ливией Чадом. В этой бывшей французской колонии во время гражданской войны, которая продолжалась уже несколько лет, Каддафи помогал оружием и деньгами главе Переходного правительства национального единства Уэддею, тогда как на Елисейских полях ставили на практически совершившего военный переворот министра обороны Хабре. При этом Джамахирия предъявляла претензии на разделяющую Чад и Ливию спорную 100-километровую полосу пустыни — Аузу. В этом районе были обнаружены нефть и стратегические залежи урана. Полковник давно мечтал о собственной ядерной бомбе.

После неудачной попытки сбить самолет Каддафи противостояние в Чаде разгорелось с новой силой. В июне 1983-го объединенные вооруженные силы Уэддея и Ливии начали мощное наступление на севере страны. Под ударами танков и МИГов Хабре отступал и терял один ключевой город за другим. В ответ Франция перебросила из соседней Центральной Африканской Республики войска, включая вертолеты для уничтожения бронетехники и истребители-бомбардировщики. Наступление удалось остановить, к январю 83-го в Чаде установилось хрупкое равновесие.

В январе попытку продолжить наступление с севера французы пресекли авиаударами двух боевых самолетов. Практически признав разделение страны на две части, Франция договорилась с Ливией о выводе войск к 10 ноября 1984 года.

Франция выполнила свою часть договора, но Каддафи не поспешил последовать ее примеру и оставил в Чаде около трех тысяч военнослужащих. В феврале 1986 ливийские танки пересекли условную линию перемирия и атаковали укрепленный пункт Куба-Оланга. Полковник планировал путем слияния Ливии с Чадом значительно расширить народное арабское государство. Уэддей в этом не собирался участвовать и перешел на сторону своего бывшего противника Хабре.

Сплотившиеся против Каддафи чадские группировки оказывали активное сопротивление армии Джамахирии. Конфликт длился до конца 1987 года. Ливийские войска имели возможность оказать решающую поддержку в гражданской войне, но захватить, а главное, удержать власть в стране не могли.

Бомбежки американцами Триполи в 1986-м тоже сыграли свою роль. Франция вернулась в Чад и активно, огневой поддержкой с воздуха, помогала выбивать воинов Джамахирии из страны. Войска Каддафи под командованием генерала Халифа Хафтара удерживали только несколько отдельных районов на севере. Когда же французы снабдили отряды дружественных африканцев четырьмя сотнями внедорожников «тойота», на которых установили легкие противотанковые ракеты «Милан» или крупнокалиберные пулеметы, ливийцам пришлось уйти из страны. Боевой генерал Халиф Хафтар испугался гнева Каддафи за проигранную войну и удрал в США. Ливийским спецслужбам был отдан приказ на его устранение.

В сентябре 1989-го взрыв пассажирского самолета французской авиакомпании UTA над территорией Нигера унес жизни 170-ти человек. Французская полевая жандармерия нашла в Африке следы бомбы, заложенной в самолет: взрывчатку чехословацкого производства и специальные взрыватели. Парижская пресса назвала этот теракт местью полковника Каддафи за поражение в Чаде. Судя по материалам, руководил терактом соратник полковника еще по свержению короля генерал Юнис. Этого руководителя одной из спецслужб Ливии, выполнявшую личные распоряжения Муаммара Каддафи, и боялся больше всего на свете Халиф Хафтар.

Кофейная чашка на ореховом столике полковника Белова давно опустела. Алексей Емельянович отметил про себя, что до сих пор держит в руках чайную ложечку. И мало того, периодически постукивает ею о высокую кромку чистой хрустальной пепельницы. Старая привычка, от который он вроде бы давно избавился. Однажды такое звяканье по богемскому стеклу помогло ему выйти сухим из воды в одной из операций в Европе: звук сильно мешал работе чувствительных микрофонов врага и своих, впрочем, тоже.

Белов отложил ложку в сторону и продолжил изучение материалов, хотя, казалось, уже выучил содержимое этой папки наизусть. Вклеенную на странице черно-белую фотографию полковника Каддафи в диктаторской парадной форме на прогулке в Москве вместе членами политбюро КПСС во главе с Брежневым Белов изучал, наверное, в десятый раз. Тогда Леонид Ильич лично встретил ливийского лидера в аэропорту, у трапа приземлившегося самолета. На компьютере фото из досье смотрелись совсем иначе, чем напечатанные на бумаге.

Муаммар Каддафи родился в бедуинском шатре в 30 километрах южнее города Сирт — по прямой через залив до Бенгази около 300 километров. Закон кровной мести в Ливии никто не отменял. По шоссе от Сирта до Бенгази около 500 км. Фотография мистера Стивенса, улыбающегося и показывающего пальцами знак Victory, у тела убитого Каддафи есть даже в Интернете. Характер ножевых ранений посла и полковника совпадают. Версия рабочая, фактами не подтверждена. Если бы сторонники Каддафи решили отомстить, то рвануло бы в Париже или Лондоне еще пол года назад.

Папка цвета морской волны отправилась в сейф, кофейный набор — в распоряжение Тамары, а «хрустальная» пепельница, одна из немногих, сохранившихся в бесконечных переездах, осталась на своем рабочем месте.

Когда Белов курил, — а курил он с 18 лет, — то собирал коллекцию пепельниц. Дарили друзья, покупал, иногда уводил понравившийся экземпляр из кабака. Позже стал привозить сувениры из загранкомандировок. Эту, на самом деле из богемского стекла, он привез с собой из Чехии.

Теперь на глухой стене в новом кабинете висел персидский ковер, украшенный коллекцией холодного оружия. Стоило, пожалуй, найти и повесить на него штык-нож образца 1954 года, который крепился на автомат АКМ. Им в 1986 году пехотинец советских войск мог поразить в наступлении в центре Европы живую силу противника. Или, особым способом соединив ножны и штык-нож, разрезать колючую проволоку.

Общевойсковой дневальный по роте вооруженных сил СССР при попытке поиграть в «ножички» неизбежно портил оружие — незакаленная сталь лезвия не выдерживала такой нагрузки, и нож ломался. В случае атомной войны, по Уставу, штык-ножи отбирались у личного состава и срочно проходили процесс закалки стали в специально оборудованных печах.

«Привет матросам гражданского и военного флота от защитников Севастополя», — подумал Ершов. Он окончательно закрепил парашют на красном биотуалете с надежным грузом в виде минибара и целой банкой оливок. Настроение у Сергея было хорошее. Он знал, что Белов проводит операции красиво, как шахматные партии, и у каждой фигуры на доске есть своя, уникальная роль.

Глава 6. «Нас не догонят»

Веселая картинка — аквалангист с сигарой и подпись «Не догонишь» по борту летящего турбовинтового гидросамолета, хорошо читалась на мониторе дежурного офицера TFCC (Tactical Flag Communications Center). Радиосвязь с пилотом установлена, вся доступная информация проверена — оказалось, греческий самолет наняли русские. Они бы еще нарисовали дым от сигары — как раз для рекламы подводного плавания.

Офицера, лишившегося законного отдыха, поставили дублером в текущую смену. Он не любил карри, но с утра в меню окозалась только курица, и сейчас ему очень хотелось пить. Однако держать жидкости под рукой на боевом посту запрещалось.

В нескольких десятках морских миль, почти по курсу гидросамолета, медленно перемещался теплоход «Академик Петров». Многоцелевой вертолет SH-60B «Sea Hawk» находился в районе и следил за тем, как к русскому сухогрузу приближается гидросамолет. «Морской ястреб», не входя в зону визуального контакта держался за линией горизонта.

Кока-кола в почти пустой пластиковой бутылочке на полке у входа в оперативный отсек TFCC уже была теплой. Офицер передал наблюдение коллеге, основному оператору, и на одну минуту покинул пост, чтобы набрать в кулере воды без газа.

Звук постукивающей по пепельнице ложечки напомнил полковнику Белову совсем другие события. Звучание, конечно, не то, что у горного хрусталя, да и ложечка не серебряная. Казалось, что это происходило очень давно — хрустальная пепельница на белой скатерти и мадам в коротком красном платье с глубоким декольте, курившая венгерские сигареты «Фэчкэ» (Ласточка) без фильтра, но через длинный мундштук темного дерева. В 1990-м в Будапеште в табачной лавочке Алексей, не разобравшись, купил «Кэмэл» тоже без фильтра. В пачке, как обычно, двадцать штук, но стоили они дешевле всех других импортных. На их покупку Белов не мог списать командировочные, а то, что они без фильтра, было написано на ценнике по-мадьярски. На четвертый день пребывания в стране, без знания языка, с запретом входить в контакт с посольством и венгерскими коммунистами, он просто зашел в магазинчик и купил сигареты. Самый дешевый «Кэмэл» аккуратно ложился под легенду о загулявшем в столице Венгерской Народной Республики иностранце, оставшемся почти без денег.