Командир легендарного крейсера - Николай Руднев

Идя доложить Алексееву о своем прибытии, Руднев думал о том, как могло правительство вверить столь высокие полномочия такому ограниченному, тупому, бездарному человеку. Еще лейтенантом Руднев хорошо знал капитана 1-го ранга Алексеева — командира крейсера «Африка», а затем крейсера «Адмирал Корнилов», так как служил под его начальством на этих кораблях.

Пожалуй, единственным «талантом» Алексеева было его умение рассказывать неприличные анекдоты. Но дворцовые связи сделали свое дело, и карьерист Алексеев стал царским наместником.

Сколько солдатской крови стоило впоследствии это назначение!

Алексеев занимал лучшее здание в районе старого города с единственным во всем городе сквером, доступ в который преграждался многочисленной личной охраной.

Наместник принял Руднева с показным благодушием, сквозь которое сквозила надменность. Краткая-

беседа ничего делового нс содержала. Алексеев наира* вил Руднева к прямому начальнику последнего — вице-адмиралу Старку, командиру порта. Болезненный сухопарый Старк долго беседовал с Рудневым, объясняя положение дел в порту и крепости, медленно жестикулируя худыми руками. Кстати, медлительность и нерешительность Старка, ставшего во время войны командующим Тихоокеанской эскадрой, явились одной и.» причин ее гибели в 1904 году.

Алексеев и Старк с первых же дней войны обрекли эскадру на полное бездействие, укрыв ее на мелководном внутреннем рейде 11орт-Артура под прикрытием береговых батарей. Японцы псе время стремились запереть эскадру, пытаясь потопить у входа старые коммерческие суда-брандеры. Для отражения этих попыток русское командопанпе высылало в море мелкие соединения кораблей, что как нельзя лучше соответствовало стремлению командующего японской эскадрон адмирала Того уничтожить русский флот по частям.

Активные действия портартурской эскадры начались лишь в феврале 1904 года, после прибытия адмирала Макарова, сменившего неспособного Старка. Невзирая на то, что к этому времени флот уже понес в пассивной обороне большие потери, нашим силам иод командованием Макарова удалось нанести противнику ряд серьезных ударов. Но. к сожалению, деятельность Макарова продолжалась лишь около двух месяцев: он погиб на броненосце «Петропавловск».

5

Руднев поселился в старом городе, близ порта, в доме, принадлежавшем раньше какому-то китайскому мандарину. Дом, разукрашенный драконами н прочи-ми страшилищами древней китайской мифологии, напоминал дворец. Находившийся во дворе цветник доставлял некоторый отдых от тропической жары, тем более, что в городе и в окрестностях почти никакой растительности не существовало.

В числе нерешенных проблем, с которыми столкнул* ся Руднев, была проблема питьевом воды, отличавшейся краппе низким качеством и опасной из-за частых холерных эпидемий на Ляодунском полуострове. Ассигновании на строительство порта и города прежде всего направлялись на благоустройство и украшение домов начальства, а вопрос о водоснабжении откладывался.

Офицеры и сотрудники штаба командования порта приняли нового начальника, капитана 2-го ранга Руднева формально предупредительно, удивляясь при этом его малому чину для такой должности.

Отсутствие семьи, оставшейся в Петербурге, освобождало Руднева от целого ряда дел и забот, и он почти все время находился в порту. Что касается бытовых и климатических условий Порт-Артура, то пришлось привыкать к некоторым его особенностям. Не стоило больших усилий привыкнуть к китайским национальным блюдам, но вот пользоваться услугами рикшей, ездить на людях,— с этим Руднев нс мог согласиться. Он считал это издевательством над человеком, не имеющим возможности заработать на пропитание другим занятием. Между тем. по ночам на улицах нередко происходили «скачки» на рикшах пьяных офицеров.

Для Порт-Артура были характерны резкие перемены погоды. Знойное, почти тропическое лето сменялось периодом непрерывных дождей. Воздух становился настолько влажным, что кожаные перчатки, оставленные на столе, за ночь покрывались зеленым налетом плесени. Зима с морозами и сильными ветрами обычно была бесснежной. Летом на море свирепствовали тайфуны, представлявшие опасность даже для крупных кораблей.

6

Глубоко изучив стратегическое значение Порт-Артура и Владивостока, как опорных пунктов военно-морских сил России на Дальнем Востоке, Руднев определил и свои служебные задачи. Печальные выподы сделал он. анализируя готовность порта и базы к боевым операциям. Но время еще позволяло улучшить положение. следовало лишь как можно быстрее завершить строительство основных объектов порта и возвести береговые дальнобойные батареи для прикрытия внешнего

рейда.

Пользуясь разрешением Старка действовать самостоятельно. Руднев обращается со своими планами в постоянную комиссию по строительству и реконструкции крепости. И здесь возникают разногласия по ряду вопросов. касающихся наиболее важных объектов. С мнением Руднева не соглашаются. Дело доходит до курьезов. Например, по планам комиссии в первую очередь намечено строительство двух новых сухих доков, а затем расширение существующего, но приступить к строительству нельзя из-за недостатка средств, старый же док предположено реконструировать лишь по вторую очередь, хотя средств для этого достаточно. Но такую задачу бюрократы из комиссии решить не могут потому, что план уже «высочайше» утвержден царем.

Было немало таких нерешенных дел, по которым Рудневу приходилось бороться с бюрократизмом начальства. в том числе со своим прямым начальником Старком. Руднев не успокаивался и по особо важным вопросам обращался непосредственно к наместнику, у которого, благодаря своей настойчивости, иногда получал поддержку. Больше того, в первое время кипучая деятельность Руднева даже понравилась Алексееву, и в декабре 1900 года Руднев зачисляется постоянным членом комиссии по строительству Порт-Артура в порядке совместительства с основной должностью.

Это назначение вселяло надежду, что может быть удастся изменить ход строительства порта. Несмотря на весьма скудные ассигнования, Руднев верил в свою энергию, в поддержку близких товарищей.

Не поколебала его и одна из бесед со Старком. Закончив как-то прием Руднева. Старк, будучи в благодушном настроении, сказал:

— А не кажется ли вам. Всеволод Федорович, что ваше усердие в Петербурге, да и здесь может быть расценено как чрезмерное, а следовательно, несколько неуместное?

И. ехидно усмехнувшись, добавил:

— Да и памятники у нас принято ставить только после смерти.

Намек был ясен. Руднев ответил:

— Ваше превосходительство, говорят, что червь, когда по земле ползет, и тот след оставляет. Я никогда не задумывался о посмертно»! славе, но если бы зна . что оставлю после себя хоть какой-то след в истории флота России, которому служу по совести и чести, то считал бы себя счастливым.

Старк промямлил:

— Ну, желаю вам успеха, дорого»! мой. но все же рекомендую не слишком проявлять служебное рвение. Зачем доставлять лишние хлопоты и себе, и другим?..

На этом разговор законч»!Лся. Он снова пробудил у Руднева тяжелые мысли.

Но раздумывать было некогда. Слишком много работы! За что ни возьмись — везде недостатки, прорехи, разгильдяйство.

Внимание Руднева пр»1влекает состояние снабжения. Дело в том, что не только Порт-Артур, но и вся русская армия, расположенная на Дальнем Востоке, снабжались исключительно за счет центральной России, причем, все доставлялось в основном морским путем, через Влад»!-восток. Случись война — и морские коммуникации будут немедленно перерезаны японским флотом, а с помощью Сибирской железной дороги, имеющей одну колею, даже при максимальной ее загрузке обеспечить потребности армии и флота невозможно. Вызывало большие опасения и то. что снабжение портартурско-го гарнизона, флота и населения продовольствием было полностью доверено подрядчику, крупнейшему китайскому купцу Тифонтаю, довольно темной личности. Интендантское начальство прекрасно видело, что, например. овощи Тнфонтай привозит не из России, а добывает где-то на месте, но где именно? И как обойтись без услуг Тифонтая в случае необходимости? Этими вопросами никто нс интересовался.

Поставщиком оборудования и угля для эскадры являлся некий Гинзбург, составивший огромное состояние на этом деле. Когда однажды Руднев начал доказывать Гинзбургу, что он чуть ли не вдвое повышает цену на уголь, этот стяжатель, нагло улыбаясь, показал на украшаошнс его грудь царские ордена. При этом он наклонился к Рудневу и полушепотом произнес:

— Вы должны понимать, господин Руднев, что прибыли мне приходится делить кое с кем там, наверху...