Ставка на любовь - Куревин Александр

– Юра! – застонала Надежда и потянула, было, к мужу, который ее не слышал, руки, но Львов аккуратно взял женщину за плечи и задержал:

– Надя, Наденька, здесь не надо ничего трогать! Нужно полицию вызывать.

Света приняла от Львова в объятия новоиспеченную вдову – свою сестру, усадила на скамейку, он же вызвал полицию.

Внимание привлекла зажигалка на сидении. Вдруг зародились некоторые подозрения. Достал платок, через платок приподнял ее. Угадал! В его руках была вовсе не зажигалка, а самый настоящий миниатюрный пистолет под два малокалиберных патрона. Подобную «игрушку» он видел у одного таксиста в девяностые. Народ тогда оборонялся от бандюков как мог.

Вынужденное безделье заставило мысли шевелиться. Вспомнил вдруг, как они с Машенькой пару дней назад забили сырой землей вперемешку с прошлогодней травой мотоблок, который хозяйка одолжила по-соседски у Юры попользоваться. Юра, объясняя Львову, как чистить, стал снимать рабочую деталь. Пришлось постучать молотком. Евгений обратил внимание тогда, что молоток Юра держит в левой руке. А выстрелил себе в висок справа? «Не имеем ли мы дело с хрестоматийной нестыковочкой?» – задался вопросом Львов.

Наконец, послышался звук моторов, который приближался. Подъехали две машины – полицейский «уазик» и серая «буханка», – эксперты, должно быть.

– И что случилось? Кто вызывал полицию? – спросил главный, судя по всему, сыщик. У него были румяные, словно от возбуждения, щеки. Он как будто был раздражен. Заранее не верил, что здесь могло произойти что-то серьезное. Сыщик Львову сразу не понравился.

– Я вызывал. Вот, – указал Евгений жестом на машину. – Сами смотрите.

Эксперты из буханки без вопросов все уже поняли и приступили к осмотру серебристого «Форда» с трупом в салоне.

– Кто обнаружил тело? – захотел узнать оперативник.

– Жена погибшего. В смысле, теперь – вдова. Вот она на скамейке, вместе с сестрой.

– А вы кем приходитесь погибшему? – поинтересовался сыщик.

– Да… никем. Другом соседки, – Львов увидел, что эксперт, пожилой дядька с венцом седых волос по краям лысого черепа, рукой в резиновой перчатке приподнял зажигалку. – Осторожно, эта штука стреляет и возможно еще заряжена! – громко сказал Евгений эксперту через плечо дознавателя. Тому активность Львова не понравилась. – По моим наблюдениям, убитый был левшой, а выстрел произведен с правой стороны, обратите внимание.

– Ладно, расскажите, что знаете, – будто сделал полицейский в штатском ему одолжение. – Только по порядку. Ваши документы, пожалуйста.

Львову пришлось идти в «дворницкую» за паспортом. Следующими, после Львова, который влез без очереди, допросили сестер, потом – Машеньку.

– Сейчас отца им позову, – сказала Мария Николаевна, отстрелявшись, и ушла в дом. Вернулась озадаченная.

– Не пойдет, говорит, к ним. Пускай сами идут! – Она не уточнила, куда, но Львов догадался, – идут наверх. В иных обстоятельствах, ее отец, человек с характером, как понял Евгений, мог указать иной «адрес». Машенька, по собственному признанию, в последнее время от него всякого наслушалась. Злой стал, раздражительный.

«Это от того, что его принуждают работать на иностранную разведку», – подумал Львов, на одно лишь мгновение превращаясь из ремонтника крыши, помощника частного детектива в подполковника СВР.

– Как все некстати! – сетовала Машенька. – Ириша с Бояном только приехали. Спят еще. Мне тоже так спать хотелось с утра!.. Боюсь, не убережем их от допроса… Так ты считаешь, это не самоубийство? Юра был левшой? Я не замечала…

От хозяина особняка сыщик вернулся с какой-то новой мыслью в глазах. И щеки будто – бы покраснели еще больше. Вместе с двумя своими помощниками погрузился в уазик и втроем куда-то покатили. Эксперты же, обнюхав машину погибшего, перешли в его дом, чтобы там все осмотреть.

– Что-то полисмен узнал от твоего отца интересное, – поделился своим наблюдением с Машенькой Львов. – Подорвалась гвардия. Молодежи повезло. Пока, во всяком случае. Поспят еще. Может, пойдешь, спросишь, что за наколку отец дал сыщикам? Ненавязчиво. Придумай предлог по хозяйству, чтобы на грубость не нарываться, совета спроси, а уж потом…

– Хм! Психолог, – улыбнулась Машенька. – Хорошо.

Он заметил, прислушиваться к его желаниям, стало одним из пунктов ее выстраивания отношений. Что сказать? Хорошая женщина. Умная, красивая. Неважно, что ему казалось, будто в проекте Машеньки новый «муж» изначально словно нарисован на листе фанеры пляжным фотографом. Вместо лица – дырка, подставь любое. Физиономия-то его, а антураж – бог с ним!..

Львов вывел Жорика из «дворницкой», повел на прогулку, надев на длинный нос мягкий намордник, и взяв на поводок. А то Жорик насовершал уже здесь подвигов в каждый свой несанкционированный выход за забор! В первый раз принес в зубах соседского петуха. Горлопан сам напросился, конечно, – будил по утрам. «Это беспредел какой-то!» – прочитал Львов в глазах птицы. К счастью, петух отделался легким испугом, не считая нескольких потерянных перьев. «Жорик всегда подает дичь вежливо», – говорили друзья-охотники. В другой раз Джордж догнал козленка, – видно, с первого взгляда определил, в кого тот превратится в недалеком будущем. Ничего страшного – просто придавил его лапами к земле. Но, хозяйке животного что скажешь за собаку? Ей в любом случае своя скотина дороже. Даже та, что пьет без просыпу… Ну, а венцом славы стал случай, когда Жорик пригнал в Тантурово стадо коров, голов эдак в семь – восемь. Взятая им на себя роль пастуха импонировала, конечно, хоть он не овчарка, а родезийский риджбек – охотник на львов. Смущало то, что эти коровы, они были из другой деревни…

На краю селения, на площади с набатом на «виселице», сваренной из швеллеров, Евгений увидел полицейский «уазик». Он знал, что здесь обитают браконьеры, как местные их окрестили. Постоянно снуют на озеро проверять свои сети. Наладили промысел. Когда он вернулся с прогулки, Машенька поделилась добытыми разведданными:

– Отец напомнил, да это и все в деревне знают, Юра с браконьерами конфликтовал. Те сетями весь пруд перекрыли, блесну забросить некуда! Юра стал им сети резать. До драки доходило…

– Слабоват повод для убийства, – высказал мнение Львов. Главное, он не мог представить себе, чтобы деревенский рыбак, будто бы начитавшись «Трактата о войне» Сунь – Цзы, встает пораньше с целью застигнуть врасплох соседа, который к нему плохо относится, и, когда тот садится в машину, открывает пассажирскую дверь и стреляет в висок из диковинной зажигалки. Это что, похоже на почерк сельского рыбаря? Если бы он в гневе сломал весло о голову соседа – тогда да.

Войдя с собакой в холл, Евгений увидел молодежь – Машенькину дочь Иришу и ее болгарского друга Бояна. Встали, наконец, счастливые люди. Вид, правда, имели потерянный. «Знают уже», – понял Львов.

Ирина глянула на Львова своими черными очами. Разрез глаз как у матери, но взгляд уж больно серьезный. Особенно, когда смотрит исподлобья. Похожа на победительницу шахматного турнира какую-нибудь. Боян внешне производил приятное впечатление. Симпатичный парень. Коротко постриженные, темные, вьющиеся волосы, серые глаза, немного веснушек под глазами, ровный загар на красивом, молодом теле. Одежда новая, весь такой аккуратный. Словом видно, человек в гостях, иностранец.

– Скажите, Евгений, – обратилась Ирина к Львову, если можно так выразиться, по-офисному. То есть, просто по имени, но на «вы». – Вы ведь общались с полицией? Юру убили, да?

– Этого никто пока не знает, – наморщил лоб Львов. – Будет экспертиза, идет следствие.

– Дед сообщил полицейским, что Юра ссорился с рыбаками, мне мама сказала. Но, я общалась со Светой. К рыбакам приехал какой-то друг, который оказался бывшим сослуживцем Юрия. Он Юру с рыболовами помирил.

– А где служил Юра? – обратил Львов внимание именно на эту деталь.

– Не знаю. Но встречу, по словам Светы, отметили тепло. Она переживает, что не сказала об этом полиции, поскольку не думала, что Николай Иванович сразу направит полицейских к браконьерам.