Борьба миров (пер. Пименова) - Герберт Уэллс

Казалось, что яма, в которой лежал цилиндр, стала шире. Из нее все время вырывались клубы зеленого дыма, взлетали вверх к светлеющему небу и, постепенно расплываясь, пропадали…

В стороне Кобгэма были видны столбы пламени, которые с появлением первых утренних лучей казались окрашенным кроваво-красным светом.

XII

Как были разрушены Уэйбридж и Шеппертон

Как только рассвело, мы отошли от окна, из которого наблюдали за марсианами, и тихонько сошли вниз.

Артиллерист согласился со мной, что нам было опасно оставаться в доме. Он предполагал направиться к Лондону, чтобы соединиться там со своей батареей. Мое желание было немедленно вернуться в Лизсерхед; и так силен 6ыл мои страх перед марсианами, что и твердо решил увезти свою жену в Ньюгэвэн и вместе с ней совсем покинуть страну. Я уже тогда предвидел, что вся ближайшая к Лондону местность неизбежно станет полем опустошительных сражений, прежде чем удастся уничтожить этакого врага.

Но на пути в Лизсерхед лежал третий цилиндр, охраняемый трехногими гигантами. Если бы я был один, то я пожалуй рискнул бы итти напрямик. Но артиллерист удержал меня: "Хорошей женщине, — сказал он, — не оказывают услуги тем, что делают ее вдовой!" Я дал себя уговорить, и мы решили итти вместе через лес, к северу до Стрит-Кобгэм: там мы должны были расстаться, и я должен был сделать большой обход через Ипсом, чтобы добраться до Лизсерхеда.

Я был готов итти хоть сейчас же, но мой спутник не даром состоял на действительной службе и знал, как нужно пускаться в такое путешествие. Он заставил меня перерыть весь дом, чтобы найти дорожную фляжку, которую он наполнил водкой, а все карманы мы набили пакетами с сухарями и ломтиками нарезанной говядины. Затем, крадучись, мы вышли из дому и, почти бегом, спустились по скверной дороге, по которой я поднимался накануне. Дома казались брошенными их обитателями. На улице лежали пораженные тепловым лучом обуглившиеся трупы трех человек. Повсюду лежали предметы домашнего обихода, потерянные во время бегства: часы, туфля, серебряная ложка и т. п. На углу, у почтовой конторы, стояла маленькая повозка, нагруженная сундуками и домашним скарбом, но без лошади и со сломанным колесом. Тут же валялась денежная шкатулка, взломанная, как видно, впопыхах и брошенная в мусор.

Кроме сторожки приюта, которая все еще горела, ни один из домов здесь не пострадал особенно сильно. Тепловой луч, разрушив дымовые трубы, направился дальше. И все же в Мейбурге, кроме нас, не видно было ни одной живой души. Большинство жителей села попряталось или искало спасения в бегстве к Старому Уокингу, по той самой дороге, которой мы ехали с женой в Лизсерхсд.

Мы спустились по дороге, мимо трупа человека в черном, и подножья холма вошли в лес. Лесом мы прошли до железной дороги, не встретив ни одной живой души. Лес по ту сторону железной дороги представлял из себя кучу раздробленного, обуглившегося дерева: большая часть сосен повалилась, а от тех, которые стояли, остались лишь унылые серые стволы с темно-коричневыми иглами вместо зеленых.

На нашей стороне сгорело только несколько стоявших вблизи деревьев. В одном месте остались следы субботней работы дровосеков: лежали свеже-срубленные подчищенные стволы, стояла паровая лесопильная машина, и валялись стружки и опилки. Невдалеке виднелся временный шалаш для рабочих, покинутый ими. В это утро не было ни малейшего ветра, и кругом царила мертвая тишина. Даже птицы не пели, и мы с артиллеристом, продолжая свой путь, говорили шопотом и поминутно оглядывались назад. Раза два мы останавливались и прислушивались.

Через некоторое время, уже подходя к улице, мы услышали стук копыт и увидали в просвете между деревьями трех кавалеристов 8-го гусарского полка, которые медленно ехали в сторону Уокинга. Мы окликнули их и побежали к ним. Они остановились. То был лейтенант и несколько солдат, везущих какой-то инструмент, вроде теодолита. Артиллерист объяснил мне, что это был гелиограф.

— Вы первые, которых я встречаю на улице сегодня утром, — сказал лейтенант. — Что собственно случилось?

В его лице и голосе была тревога, а ехавшие за ним солдаты с любопытством смотрели на нас. Артиллерист перескочил через ров и сделал под козырек.

— Нашу пушку разорвало вчера вечером, господин лейтенант. Я спрятался. Стараюсь соединиться со своей батареей, господин лейтенант. Я думаю, что, если вы пройдете полмили по этой улице, то вы увидите марсиан.

— А на кого они похожи? — спросил лейтенант.

— Великаны в полном вооружении, господин лейтенант. Сто футов высоты. Ноги и тела из алюминия, с огромной головой под колпаком, господин лейтенант.

— Перестаньте! — закричал лейтенант. — Что за нелепица!

— Вы сами увидите, господин лейтенант. Они носят с собой какой-то ящик, из которого пускают огонь и убивают.

— Вы хотите сказать, пушка?

— Нет, господин лейтенант, — и артиллерист принялся с живостью рассказывать о тепловом луче. Но лейтенант прервал его и взглянул на меня. Я стоял все еще на прежнем месте.

— А вы видели это? — спросил он.

— Все это сущая правда! — подтвердил я.

— Хорошо, — сказал лейтенант. — В таком случае и я должен посмотреть на это. Послушайте, — обратился он к артиллеристу: — мы разделимся, чтобы очистить дома от людей. Вы лучше всего сделаете, если явитесь к бригадному генералу Марвину и доложите ему обо всем, что видели. Он в Уэйбридже. Дорога вам известна?

— Я знаю ее, — сказал я.

Лейтенант повернул лошадь.

— С полмили отсюда, говорите вы? — спросил он.

— Самое большее, — ответил я и указал на лес к югу. Он поблагодарил меня и поехал дальше. Больше мы их не видели.

Немного подальше мы натолкнулись на трех женщин с двумя детьми около коттэджа рабочего. Они раздобыли тачку и складывали на нее какие-то грязные узлы и прочий домашний скарб. Все трое были так поглощены своим делом, что не заговорили с нами, когда мы проходили мимо.

У станции Байфлит лес кончился, и перед нами открылся вид на залитую солнцем деревню. Мы были теперь далеко за пределами действий теплового луча; если 6ы не тишина и опустелый вид некоторых домов, суета спешной укладки в других домах и кучка солдат, стоявших у моста и пристально глядевших вдоль линии, в сторону Уокинга, то этот день ничем не отличался бы от всякого другого воскресного дня.

Несколько телег и фермерских фур со скрипом тащились по дороге к Эддльстону. Вдруг мы увидели в открытые ворота огороженного луга шесть двенадцатифунтовых пушек, расставленных на равных расстояниях друг от друга и обращенных жерлами на Уокинг. Наводчики стояли около пушек, готовые по данному сигналу начать пальбу. Пороховые ящики находились на приличной дистанции, как перед боем.