Саламандра - Полевка

раз обсуждали эту проблему, и сейчас не нашли ничего другого, как продолжить разговор. Сканд проигнорировал Алекса за спиной брата, казалось, он его просто не заметил. Хотя, как можно было не заметить единственного рыжего как солнышко и вдобавок ко всему почти не одетого?

Казалось все гости дожидались именно Пушана, поскольку не успел наследник поздороваться и с половиной гостей, как двери зала открылись, и младший хозяин дома пригласил всех в атриум***.

Пир

Оказавшись внутри, Алекс пораженно замер. Большой зал с огромным проемом на потолке был освещен светильниками и факелами. Огонь отражался в позолоте мебели, стен и высоких ваз с живыми цветами. Золотые маски на стенах и драгоценное оружие явно показывали, насколько богаты и имениты хозяева дома. По периметру стояли ложа с двумя подголовниками. Причем по центру стояло всего три ложа в ширину, а остальные располагались более кучно, развернутые к центру только одним подголовником.

Наверное, места были заранее распределены согласно статусу, поскольку Пушан, нисколько не сомневаясь, занял центральное место. По одну сторону от него на ложе уселись хозяева дома, а вот на следующее улегся невозмутимый Сканд. Он был, пожалуй, самым крупным из всех присутствующих мужчин и выглядел как лев во главе своего прайда. Пушан улегся головой к Сканду и как ни в чем не бывало продолжил разговор о сроках и поставках, между делом притянув к себе Алекса и усадив его на скамеечку у своих ног. Все остальные гости расселись или разлеглись на своих ложах и приготовились к развлечениям. При этом младшие мужья или сидели рядом со старшими, или укладывались к ним под бок, игриво стреляя глазками на соседей.

Прислуга стала заносить столики с едой. Музыканты вышли на середину зала и начали исполнять что-то медленное и почти меланхоличное. Служанки в длинных белых туниках выносили новые и новые блюда и проносили по залу, предлагая гостям. Если кому-то нравилось блюдо, то он подзывал ее жестом, и служанка сразу накладывала на блюдо, стоящее на столике, понравившиеся кусочки. Отдельно ходили служанки с графинами с вином, они внимательно следили, чтобы в кубках у гостей всегда было полно. Гости неспешно разговаривали и кушали, на смену одним музыкантам пришли другие, которые начали играть более динамичную музыку, следом появились танцовщицы в полупрозрачных, как шаровары у Алекса, одеждах.

Вскоре в зал зашли служанки, которые поставили на столики возле лож широкие кубки с вином. Судя по тому, как обрадовались гости, это были те самые лакрицы. Алекс заинтересованно стал присматриваться к кубкам. Внутри чаш, в вине, что-то копошилось. Младший хозяин дома что-то радостно прочирикал и первый запустил в свою чашу пальцы. Он вытащил оттуда какую-то черную сороконожку, которая очень энергично извивалась в его пальцах, и со счастливой улыбкой скормил ее довольному мужу, который давно уже лежал на своем ложе.

Алекса передернуло, стоило только представить, как эти маленькие лапки перебирают во рту. Нет, попутешествовав по миру, он ел разную местную еду и всегда был достаточно неприхотлив. Жареных насекомых тоже приходилось есть. И порой жареные тараканы к пиву были вкуснее чипсов, главное, чтобы они были правильно приготовлены. Но есть живых насекомых! Бр-р! Какая гадость! Но вот гости придерживались другого мнения, и вскоре в атриуме хруст панцирей многоножек и довольное чавканье гостей перекрывали даже звуки музыки… Алекс закрыл глаза, чтобы не видеть, как извивается очередная гадость, прежде чем ее начнут жевать.

Но долго так просидеть не получилось. Пушан достаточно бесцеремонно пнул его сандалием под ребра и увидев, что на него смотрят, милостиво протянул Алексу лакрицу, которая масляно поблескивала черным панцирем и перебирала своими лапками, стараясь вырваться и убежать.

— На! — Пушан по всей видимости хотел угостить деликатесом.

Алекса внутренне передернуло. С одной стороны, надо поддерживать с ним дружеские отношения, но вот с другой стороны… Алекс как зачарованный смотрел на крупную многоножку которая перебирала множеством лапок. Она была похожа на крымских кивсюков* — толстое гладкое тело с лапками как бахрома. Такая гадость! Он и в лучшее время не взял бы ее в руки, а не то, чтобы есть! Особенно живую и очень энергичную!! Но от подобного ужаса его спас, как ни странно, генерал.

— Опять балуешь? — Сканд насмешливо посмотрел на наследника и откусил очередному кивсюку половину туловища. — Похоже, прошлое тебя ничему не научило! Нельзя баловать маленькую дрянь, а то он опять тебе на голову заберется.

— Не волнуйся. — Пушан сам съел извивающееся тело и откинулся на подушку возле брата. — Ему никогда не стать моим младшим. Отец уже ведет переговоры с северным соседом. Там подрастает славный младшенький — Гаури. Говорят, красавчик. Милый и нежный и, главное, хорошо воспитан. У него как раз вторая линька будет скоро. Они переживали, что не смогут найти ему мужа, и придется отдать родное дитятко в храм. А тут очень кстати мне нужен младший, они сами рады его отдать и заодно в качестве приданого сможем подписать наконец договор на поставку леса для флота.

— Отец своей выгоды никогда не упустит. — Сканд довольно зажмурился и целиком засунул в рот извивающееся тельце насекомого. Послышались хруст панциря и довольное чавканье. Алекс с ужасом отвернулся, но его поступок был расценен иначе. — Что кривишься? — Сканд запустил в Алекса откушенной головой насекомого. — Недоволен, что упустил такого мужа и теперь вместо почета и уважения простой раб? А тебе говорили, что ты еще не раз пожалеешь о содеянном!

Алекс только посмотрел на обоих братьев и промолчал. Что тут скажешь? Но генерал, похоже, не мог так просто успокоиться.

— Молчишь? Раньше такой говорливый был. Тебе слово, ты десять в ответ, и все с издевкой! С каким-то тайным намеком на наше несовершенство! Куда уж нам до твоей красоты и добродетели! И чего ты добился своим длинным языком? Твой отец убит, город разграблен, жители проданы в рабство, а брат пропал как последний трус! И все из-за твоего длинного языка! Если бы раньше помалкивал, то был бы сейчас замужем!

— Не злись на него! — Пушан дал знак служанке, чтобы брату подлили вина в кубок. — Он старается быть послушным рабом, потому что теперь за свой длинный язык он получит не конфетку и улыбки подпевал-подхалимов, а плетей!

— И это правильно! — Сканд взмахнул кубком, расплескав вино. — Научи его, брат, вежливому обращению!

Алекс присмотрелся вначале к генералу, а потом к наследнику. Похоже, оба брата были хорошо под кайфом. Расширенные зрачки, излишне плавная нарушенная координация движений. И если Пушан предвкушающее улыбался как маньяк,