Нечаянная любовь - Хелен Брукс

– Я не хочу об этом говорить.

Она попыталась отвернуться, однако он нежно, но крепко взял ее за руку.

– На сей раз вам это не удастся, Поппи. Мне нужно получить ответы на кое-какие вопросы.

– Я не могу дать вам никаких ответов.

Отчаяние, прозвучавшее в ее голосе, заставило его прищурить глаза.

– Почему? Потому, что лично я вам не нравлюсь, или потому, что вы вообще ни с кем не можете об этом говорить?

Глаза его, потемневшие при лунном свете, буравили ее, принуждая к чему-то. Он был красив, как никогда.

– А вы?

Подсознательно она перешла в нападение, поддавшись первобытному инстинкту выживания.

– Я? Мы ведь говорим не обо мне, – удивленно и сухо возразил он.

– А может, стоило бы? – отчаянно настаивала она, не обращая внимания на предупреждение, прозвучавшее в его голосе. – Почему вы все время так враждебно ко мне настроены? Что довело вас до этого?

– Хватит. – Он быстро встал и направился к дому. – Поздравляю вас, – бросил он через плечо, исчезая в доме. – Вам опять удалось все повернуть по-своему. Разговор окончен.

Поднявшись к себе в спальню, она быстро разделась, с удовольствием забралась между прохладными мягкими простынями и закрыла лицо руками. Как получилось, что всего за несколько дней жизнь ее так круто изменилась? Неужели то чувство, что она к нему испытывает, и есть любовь? Разве может любовь разрывать человека на части? Разве она повергает его в пропасть невыразимого отчаяния?

– Я больше не могу, – прошептала она в подушку, и из глаз у нее потекли слезы. От отчаяния она всхлипнула, но вскоре забылась сном, обхватив серебристую голову точеными руками. Она не услышала легкого стука в дверь, раздавшегося через час.

Высокий человек, подошедший к ее кровати, смахнул с ее ресниц слезинку, и она, глубоко вздохнув, слегка пошевелилась. Когда он вышел, она беспокойно заворочалась на огромной кровати.

Рано утром ее разбудил церковный колокол, звавший верующих к заутрене. Рия нежилась в полудреме, временами поглядывая сквозь ресницы на розовато-лиловые тени, стоящие по углам. Пока она спала, кто-то открыл балконную дверь, и слабый солоноватый ветерок обдувал и освежал ее.

Ей очень захотелось выйти на улицу в это свежее утро, и, быстро натянув на себя белые брюки и теплый свитер и тщательно расчесав волосы, пока они не засверкали, как расплавленное серебро, она потихоньку сбежала вниз.

Собак нигде не было, и она немного постояла в притихшем саду, впитывая в себя запахи южной природы. Птицы распевали гимн рассвету, небо постепенно розовело. Сильный сладковатый запах жимолости и жасмина, росших рядом с каменной стеной, опьянял ее, а пурпурные гибискусы и ярко-розовые олеандры приветствовали восход солнца, соревнуясь с яркокрасными и багряными цветами герани. Мягкие краски рассвета потихоньку таяли.

Далеко-далеко несколько лодочек раскачивались на волнах, сопровождая рыбацкое судно, возвращавшееся с ночным уловом.

– Мир и покой, верно?

Она резко обернулась – Димитриос стоял на дорожке сада. Он указал на две огромные плетеные корзины у своих ног.

– Ночь была удачной.

– Вы рыбачили?

Рия не могла скрыть удивления. Грязная одежда и блестящая, просоленная кожа доказывали, что на рыбалке он не был простым наблюдателем. Впервые она видела Димитриоса небезупречным. И ей показалось, что теперь он даже более привлекателен, если такое вообще возможно. Он смотрел на нее, как всегда, непроницаемым взглядом, а собаки бешено носились между ними. Он щелкнул пальцами, и они послушно улеглись у его ног, вытянув вперед лапы и высунув языки.

– А вас это удивляет? Помимо всего прочего, я еще ем, сплю и делаю множество других вещей, как все нормальные люди.

Глаза у него были насмешливые.

Она быстро опустила голову, но он все же успел разглядеть, как она опять зарделась в ответ на его поддразнивания.

– С моей точки зрения, ловить рыбу в море вовсе не стандартное развлечение, – выдавила она с трудом и в ответ услышала, как он насмешливо фыркнул.

– Море под боком, – вдруг серьезно сказал он. – А чем, вы думаете, живет здесь большинство людей? Море – друг и хозяин.

– У вас есть лодка? – спросила Рия, пока он закидывал корзины себе на спину, напрягаясь всем телом.

– У меня есть флот, – коротко ответил он и, заметив ее удивление, продолжал: – Мой дед по линии отца много лет тому назад построил огромное рыбоперерабатывающее предприятие в городе. Дело пошло хорошо и быстро разрослось. Отец, унаследовав его, вложил деньги во множество других предприятий. Он был умным бизнесменом, насколько я понимаю. Теперь большую часть доходов мы получаем из других сфер, но рыбообработка по-прежнему рентабельна и дает людям возможность достойно жить. А это главное для таких маленьких общин, как наша.

– Понимаю.

Видимо, семья Кутсупис богаче, чем она вначале предполагала.

– Мне бы не хотелось, чтобы мои дети забыли о своих корнях, – сказал он, словно читая ее мысли.

– Ваши дети? – выдавила Рия с бьющимся сердцем, и он улыбнулся.

– Это на будущее, – мягко сказал он. – Пока на земле еще нет маленьких Димитриосов. Может, исправите положение? – Не глядя на нее, он продолжал подниматься по дорожке сада, согнувшись в три погибели под тяжестью корзин. – Вы не попросите Розу приготовить кофе и булочки и накрыть на стол здесь? Я очень проголодался, приму душ потом. Присоединяйтесь ко мне, если вы еще не завтракали.

Он исчез в небольшой пристройке, где работали огромные морозильные камеры. Накануне вечером Кристина объяснила, что они делают запасы раз в квартал, чтобы не суетиться каждый день.

Когда он вернулся, завтрак уже ждал его, и, сидя за горячим сладким кофе и мягкими булочками, Рия вдруг подумала, что они похожи на одну из тысяч молодых супружеских пар, наслаждающихся несколькими минутами наедине перед началом рабочего дня. Солнце уже поднялось из-за гор, осветив разбросанные по склонам домики, и, точно огненный шар, катилось по ясному лазурному небу. Легкий бриз шевелил волосы Рии, и они переливались на солнце. День будет прекрасный, подумала она и вздохнула.

– Как будто вы всю ночь рыбачили, – с обидой заметил Димитриос. – А на самом деле ничто так живительно не действует на человека, как ночь в море.

– Боюсь, мне не очень нравится этот запах, – быстро парировала Рия, наморщив носик, и кивнула на засохшую кровь и грязь на его рубашке.

– Touche, спасибо, что были так терпимы ко мне. Я немедленно освобожу вас от своего грязного присутствия и позволю выпить последнюю чашку кофе в одиночестве. Вам хватит часа, чтобы собраться?

Он встал, потягиваясь.

Приглашение застало ее врасплох, хотя с самого утра она все ждала, когда же он его повторит. Она подняла на него огромные серые глаза, серьезные и тревожные.