Комната Наверху и другие истории - Терри Биссон

— Центральный, — ответил я. — Но, By, послушай…

— Прекрасно! Если я получу Нобелевскую премию, напомни поделиться с тобой, Ирв. Точный возраст Вселенной от Большого Взрыва и до момента…

— By! — перебил его я. Иногда его приходится останавливать. — Мне нужна твоя помощь. Можно все это пустить в обратную сторону?

— Ты о чем?

— Сжатие, схлопывание, антиэнтропический реверс или как там его…

— Развернуть Вселенную в другую сторону? — В голосе By слышалась обида.

— Нет, только маленький кусочек. Аномальные гармонические обертоны суперструн.

— Гм-гм-гм… — By был явно заинтригован. — Локально? Временно? Кто знает, кто знает, — задумчиво протянул он. — Если там струны…

Не могу сказать, рассуждал ли он о бусинах старого наборного сиденья или о Вселенной.

Древний факс Виппера Вилла зафыркал, потом загрохотал, потом зарычал и наконец взвыл. Дрожал пол, скрипели стены, из контейнера с надписью «IN» вылетел теплый листок и закружился над полом.

Я поймал его на лету. Со временем появляется сноровка.

— А зачем по-китайски? — спросил я.

— Мультикультурный синергизм, — вроде бы пояснил By. — Я объединил свои расчеты относительной линейной стабильности отдаленных полей антиэнтропии на осях суперструн с древним тянь-шаньским заклинанием для выпаривания ядов из колодца, чтобы верблюды могли попить. Этому трюку я научился в училище.

— В медицинском?

— Караванном, — непонятно ответил By. — Разумеется, это временное явление. Оно продлится всего несколько тысяч лет, не больше. К тому же тебе придется воспользоваться устройством антиэнтропического реверса.

— А это еще что такое?

— Да что угодно. Какая-нибудь мелочь. Рукоятка молотка или что-то в этом роде. Нужно только резко ударить. Проблема в том, что невозможно предсказать другие последствия. Ой! — Его голос стих. — Идет мой босс. Пока.

By повесил трубку, а я сел на подоконник и стал ждать, когда придет ночь. Ждать, когда позвонит Буз. В голове по-прежнему теснились ужасные мысли.

Наконец стемнело. Я спустился вниз и прошел к пустырю, прихватив с собой небольшую палку. Оказавшись на знакомой тропе, я прицелился и с силой ударил по земле рядом с наборным сиденьем один раз. Резкий удар. Потом ударил с другой стороны. Еще один резкий удар. С трудом преодолев желание как следует пнуть сиденье ногой — все-таки это эксперимент! — я забросил палку подальше в заросли.

Всходила луна (по-прежнему на востоке), на тропе бок о бок стояли и смотрели на меня собака и кошка, потом развернулись и так же, рядышком, потрусили прочь. В груди у меня возник холодный комок. Вдруг я натворил что-то еще похуже?

Заведение Хоппи было закрыто. Я зашел в туалетную комнату, потом вернулся в офис. На автоответчике было два сообщения. На первом звучал голос, которого я никогда не слышал, однако сразу понял, кто это такой.

— Где эта зассыха, моя дочь? Ты слышишь меня, сука? Я тебе говорил, что, если ты сунешь меня в больницу, я тебя пришью. Клянусь, так и будет.

Второе сообщение было от Буза.

— Слышишь меня, янки, у нас тут проблема, — говорил он. — Старик стал неуправляем. Он швырнул стул в стеклянную дверь, попал в кабинет Гейтерс, и теперь…

Послышался звук бьющегося стекла, крик, глухой стук, потом короткий гудок. Я понял, что сообщение кончилось.

Зазвонил телефон. Я взял трубку и снова услышал первый голос, но на сей раз не в записи.

— Ты… сука (он употребил уж совсем сильное выражение)! Где мой «олдсмобиль»? Ты что, отдала его этому черномазому придурку из больницы?

Я услышал, как Буз закричал:

— Нет!

— Ах ты… сука!

Раздался выстрел. Я бросил трубку и выбежал в ночь.

Когда долго не водишь машину, то, сев за руль, испытываешь некое волнение. Полиции я не боялся. Думал, они ни за что не станут останавливать «техпомощь» Хоппи, если только не увидят, кто за рулем. А потому я включил красную мигалку и, как летучая мышь из ада, вылетел по четырехполосному шоссе из города по направлению к «Беличьему Хребту», больнице.

Не выключая мотора и красного сигнала, я бросил машину на стоянке. Виппера Вилла я нашел в офисе Гейтерс. Пистолет он добыл из ее стола. Абсолютно новенькая дамская штучка с перламутровой рукояткой, тридцать восьмого калибра. Виппер Вилл держал под прицелом Буза, который прямо, словно проглотив аршин, сидел на одном из вращающихся офисных стульев. В стене, слева от его головы, зияло пулевое отверстие.

— Забрать все мои деньги и сунуть меня в этот долбаный дом для престарелых! Хитрая сука! — ревел Виппер Вилл. Это он о Кэнди, своей собственной дочери. Его волосы стали почти черными, и он стоял (я никогда прежде не видел его стоящим), прислонившись спиной к двери. Буз сидел ко мне лицом и подавал отчаянные сигналы бровями и сверкающей в носу серьгой, как будто я не мог оценить ситуацию самостоятельно. На цыпочках я пересек помещение, стараясь не наступить на битое стекло. — Я еще доберусь до этой бессердечной, хитрожопой…

Я решил, что выслушал уже достаточно, и аккуратно стукнул Виппера Вилла по голове слева. Аккуратно, но твердо. Резкий удар. То, что надо. Он рухнул на пол, я потянулся и вынул из его рук пистолет и только приготовился двинуть ему еще разок справа, как он растянулся во весь рост на линолеуме.

— Неплохой удар, — прокомментировал Буз. — Чем это вы его?

— Устройство реверса антиэнтропического поля, — объяснил я.

— А выглядит как кирпич в чулке.

— Ну, можно назвать и так, — согласился я, волоча вместе с Бузом Виппера Вилла в его палату со всей возможной аккуратностью.

Когда на следующее утро я проснулся в офисе Виппера Вилла на топчане, который называл своей кроватью, было уже почти десять часов. Я встал и подошел к окну. Под вывеской Хоппи «Добрая гавань» стояла «техпомощь». Все правильно, там я ее и оставил накануне вечером.

Натянув брюки, я спустился вниз и двинулся через пустырь. На наборном сиденье не хватало нескольких рядов бус по верхнему краю и почти половины в нижней части. В красноватой грязи валялось множество бусин. Я аккуратно, пожалуй, даже уважительно обошел их.

— Янки Виппера Вилла! — приветствовал меня Хоппи, который менял тормозные прокладки у еще одного «тауруса».

— Точно, — отозвался я.

— Как там старина Виппер Вилл?

— Надеюсь, все так же, — пробормотал я, решив, что нет смысла рассказывать Хоппи, что ночью я одалживал у него грузовик. — Сам знаешь, как со стариками.

— …сказал Нуф-Нуф, — отозвался он.

Когда я вернулся в офис, на автоответчике было два сообщения. Первое — от Буза.

— Не беспокойся насчет Гейтерс, янки, — успокаивал меня он. — Я рассказал ей басню насчет взломщика, она не будет вызывать полицию, оказалось, что на пистолет из ящика разрешения у нее нет. Так что никакой возни с дыркой в стене и отпечатками пальцев и всякой такой ерундой не будет. Думаю, не стоит рассказывать Кэнди про этот случай, ты как?

Так же. Второе сообщение было от Кэнди.

— Я вернулась. Надеюсь, тут все было нормально. Встретимся в «Бонни Бэг» в двенадцать.

Я достал диетическую вишневую «колу» без кофеина и разложил на подоконнике «Юридический журнал», а когда проснулся, было почти двенадцать.

— Я так чудесно съездила, — улыбаясь, сообщила мне Кэнди. — Спасибо, что остался на посту. По дороге в город я заезжала в «Беличий Хребет» и…

— И? И?

— Папа выглядит прекрасно. Он мирно спал в каталке перед телевизором. Волосы у него снова стали почти седыми. Мне кажется, Буз смыл с них всю «Греческую формулу».

— Ну и прекрасно. Я сразу подумал, что это ему не к лицу.

— Мне кажется, все налаживается, — чуть смутившись, проговорила Кэнди и слегка коснулась моей руки. — Может, стоит поехать сегодня к Беличьему хребту? К горе, а не к больнице. Ну, ты понимаешь?

— И что голубки сегодня закажут? — спросила Бонни, держа свой мелок на изготовку. — Как папа? Я не рассказывала вам, как он однажды…

— Конечно, рассказывали, — поспешно вмешался я. — Нам — как всегда.

Если бы я излагал придуманную историю, она заканчивалась бы прямо на этом месте. Но в реальной жизни всегда есть еще что-нибудь, и это что-нибудь никак нельзя выбросить. В тот вечер по дороге к Беличьему хребту, горе, мы с Кэнди заехали в больницу. Виппер Вилл спокойно сидел в кресле-каталке, поглаживал салфетку и вместе с Бузом смотрел на Пэм Тиллис по Ти-эн-эн. Волосы моего будущего тестя были абсолютно белыми, и я с радостью убедился, что во рту у него нет ни единого зуба. Буз незаметно подмигнул мне, и я подмигнул ему в ответ.

Бриллиант у него в носу выглядел просто роскошно.

В тот вечер на смотровой площадке я встал на колени, и вы знаете (или можете догадаться), что произошло дальше. На этом рассказ можно было бы и закончить, но, когда я вернулся в офис, древний факс жужжал, гудел, храпел, исходил паром и даже заикался, телефон не молчал тоже.