Мы, аристократы - 3 - Бастет

Дамблдор прокашлялся и продолжил:

- В связи с побегом из Азкабана опаснейшего преступника Сириуса Блэка, о котором все вы наслышаны, Министерство приняло меры обеспечения безопасности будущего магической Британии - вас, мои мальчики и девочки! Для этого сюда присланы дементоры, у которых особый нюх на беглецов из Азкабана. Небольшое неудобство, вызванное обыском в поезде, даёт нам гарантию того, что Сириус Блэк не пробрался сюда на нём. Дементоры размещены у каждого входа, и пока они здесь, школу нельзя покидать без разрешения. Во время обыска все вы, надеюсь, убедились, что дементоры - очень неприятные существа, поэтому не приближайтесь к ним и не давайте им повода причинить вам вред.

Директор строго сдвинул брови и с глубочайшей серьёзностью оглядел зал. Драко возмущённо фыркнул:

- Не понимаю, зачем вообще понадобился этот обыск! Если Блэка до сих пор не поймали, он не настолько свихнулся в Азкабане, чтобы ехать сюда в нашем поезде, - презрительный комментарий Малфоя разнёсся чуть ли не на половину нашего стола. - Лучше уж он, чем дементоры, это любому дураку понятно, кроме министерских!

- Обыск провели не из-за Блэка, это была демонстрация силы, - откликнулся я на его запальчивый возглас. - Все ученики теперь знают, что такое дементоры, и будут обходить их десятой дорогой.

- А теперь о приятном, - продолжил Дамблдор. - Я рад представить вам двух новых преподавателей. Во-первых, это профессор Люпин, любезно согласившийся занять должность преподавателя ЗоТИ…

Он сделал выразительную паузу, слегка наклонив голову вперед и поблёскивая глазами в зал поверх очков-половинок. Все поняли намёк директора и зааплодировали.

- Во-вторых, - продолжил он, когда аплодисменты отзвучали, - профессор Кеттлбурн вышел на пенсию, и я счастлив сообщить вам, что его профессорскую должность займёт не кто иной, как наш дворник и лесник Рубеус Хагрид! - голосовой посыл директора призвал к жизни новую волну аплодисментов.

Винс и Грег отнеслись к этому факту философски, больше никого из нас Хагрид как преподаватель не волновал. Драко, всё еще злившийся за свой испуг в поезде, снова не удержался от замечания:

- Чего мелочиться, давайте сразу Дамблдора в дворники, а Хагрида в директора. Хуже всё равно не будет!

Наш стол оценил его реплику и отозвался одобрительным смехом. Малфой записал себе это в плюс и победоносно задрал кверху свой длинный породистый нос.

- А теперь давайте пировать! - возгласил Дамблдор, и столы заполнились едой и сервировкой. Разумеется, одним из коронных блюд была тыква - как же без неё?

После ужина грифы понеслись поздравлять своего собрата по разуму с профессорским назначением, а мы отправились в слизеринское общежитие. Наша с Тедом комнатка на двоих была такой же славной и уютной, как и в прошлом учебном году.

Вот мы и снова дома.

Глава 8

Утро началось с того, что в нашей гостиной подрались две «Чудовищные книги чудовищ». Когда Крэбб и Гойл стали готовить папки для сегодняшних занятий, они сделали одну и ту же ошибку, сняв путы со своих учебных пособий по уходу. Обе книги мгновенно накинулись друг на дружку, клубком выкатились в гостиную и устроили там такую потасовку, что только страницы во все стороны летели. Винс догадался постучать в нашу комнату, и мы с Тедом с помощью Вингардиум Левиоза растащили бешено трепыхающиеся фолианты.

- Может, ну его, этот уход… - задумчиво высказался Грег, обматывая свою книгу верёвкой. Книга дёргалась, рычала и пыталась укусить его за палец. - Мы ведь еще не опоздали поменять факультативы.

- Арифмантику мы не потянем, а прорицания с магловедением бесполезны вообще. Тут мы хоть чему-нибудь выучимся, - сказал практичный Винс, отвешивая своей книге хорошего тумака. Та жалобно взвизгнула и наконец позволила себя захлопнуть. - Видишь, с ней всё-таки можно справиться - главное, подход.

После завтрака они отправились к Хагриду на занятие по уходу, а мы пошли на арифмантику. Любителей высокой абстракции на курсе было мало, поэтому в классе профессора Септимы Вектор собрались ученики со всех факультетов - и всё равно группа была небольшая. Было трое нас и Равенкло в полном составе, хаффлпаффцы вообще проигнорировали арифмантику, а из грифов присутствовала только Грейнджер.

Драко уже неделю как пытался начать новую жизнь с целью укрепления своего положения как наследника Малфоев, а поскольку он считал меня успешным, он теперь внимательно приглядывался ко мне. Резонно рассудив, что в превращении невзрачного детёныша, поступившего в Хогвартс два года назад, в нынешнего впечатляющего Нотта есть и доля моего участия, Драко надумал поучиться у меня уму-разуму, так сказать, из первого ряда. Но, к его досаде, весь первый ряд был занят Тедом, не собиравшимся ни на дюйм уступать свои позиции. На арифмантике Драко попытался сесть рядом со мной, но Тед опередил его на чуть-чуть и смерил неодобрительным взглядом. Малфою пришлось сесть с Терри Бутом с Равенкло.

Летом я сравнивал нашу и магловскую школьную программу. Основы магловской физики и математики у нас частично преподавались на астрономии, в объеме, достаточном для понимания устройства планетных систем и вычисления положения звёзд и планет. Нумерология относилась к методам прогностического анализа и должна была изучаться в прорицаниях, но профессор Трелони была сильно не в ладах с вычислениями и предпочла сделать вид, что такого раздела не существует. На арифмантику же, которую изучали только желающие, приходились более сложные разделы математики, вроде основ топологии, математической логики и теории групп. Предмет был непростой, поэтому даже вводная лекция профессора Вектор проходила в гробовой тишине. Полистав в перерыве учебник, я пришёл к выводу, что уже изучал всё это, будучи Томом Риддлом, но на сдаче экзаменов меня выручала скорее хорошая память, чем хорошее понимание предмета.

Драко тоже обнаружил, что предмет непростой.

- Во что вы меня втянули?! - напустился он на нас с Тедом, когда первое занятие закончилось и мы пошли на обед.

- Малфой, арифмантику ты выбрал сам, - напомнил ему Тед. - Наука очень полезная, в основе трансфигурации лежат топологические преобразования, если ты забыл. А потом, ты не находишь, что поэтапное отображение процесса преобразования одной гомеоморфной фигуры в другую очень проясняет мозги?

- Извращенцы… - простонал Малфой.

Больше никто из наших слизеринских однокурсников не рискнул грызть гранит арифмантики. Параллельно с нами они сегодня занимались у профессора Хагрида, и мы не без интереса ждали их на обед, чтобы узнать, как у них прошло первое занятие. Вошли они в Большой зал почему-то не с улицы, а со слизеринского входа, и причина этого сразу же выяснилась - оказывается, они не прозанимались и часа, как с Лонгботтомом произошёл несчастный случай.

Как это получилось, нам поведал Винс. Первое занятие Хагрид начал с гиппогрифов, закупленных летом по его заявке. Как и книзлы, гиппогрифы были условно-разумными волшебными животными, созданными еще в прошлом тысячелетии итальянским родом Доматори, родовым наследием которого было пробуждение животного разума. Речь маглов разумные звери не понимали, зато они понимали магов вне зависимости от их родного языка. В начале нынешнего тысячелетия род Доматори угас и его родовое наследие было утеряно, поэтому новых разумных видов животных давно уже больше не появлялось.

Большинство этих существ было наделено характерными чертами менталитета прошлого тысячелетия и делило магов на хозяев и слуг. Если хозяевам они подчинялись беспрекословно, то к слугам они относились примерно так же, как их хозяева. Профессор Хагрид знал только одну сторону обращения с гиппогрифами, по которой с хозяйскими животными следовало обращаться крайне почтительно, и стал обучать ей школьников.

- И чему этот Хагрид учит… - пренебрежительно обронил Винс, настроенный весьма критически после сегодняшнего занятия по уходу. - Маг не должен пресмыкаться перед зверюгой, хоть какой волшебной, а зверь должен быть послушным, чтобы он выполнял приказы, даже если лебезить перед ним некогда. Да и вообще, кто для кого - мы для гиппогрифов или они для нас?

В отличие от Крэбба, нам вопрос был не близок, но мы согласно закивали.

- Или гиппогриф - птица? - продолжил Винс. - Башка у него птичья, крылья птичьи - значит, он птица, какая бы задница у него не была. Вон кентавры, их тоже вровень с людьми считают, потому что человек познаётся по голове, а не по заднице. Вот так и гиппогрифы…

- Ты давай рассказывай, что у вас там вышло, - поторопил его Драко.

- Ну, сначала, как водится, Грейнджер вышла. Кроме мётел, она везде лезет первая. Когда Хагрид спросил, кто тут самый храбрый, чтобы подойти к гиппогрифу и поклониться, она и выскочила. Значит, она поклонилась чуть ли не до пола, он ей тоже кивнул, Клювокрыл этот. Хагрид ей - теперь, говорит, можешь на нём прокатиться, а Грейнджер - можно, говорит, на нём не кататься?