Где ни был бы ты - Наталия Ларионова

В один из дней, подойдя к месту, на котором располагался раньше табор, а теперь было разбито ристалище, ее внимание привлек рыцарь в начищенных доспехах. Он скакал на коне, опробуя ристалище перед предстоящими состязаниями. Его доспехи сияли, и солнце отражалось в них.

Заметив девушку, он резко повернул коня, подъехал к краю арены и спешился. Подойдя ближе, девушка увидела, что доспехи его покрывали вмятины, выглядевшие словно старые шрамы. Забрало рыцарь не поднял и Роза не могла понять, разглядывает ли он ее или просто смотрит в ту сторону, откуда она пришла.

— Кто ты, красавица? — неожиданно прозвучал вопрос, голос из-под забрала звучал глухо.

— А ты кто такой, чтобы я тебе называлась? — вопросом на вопрос ответила Роза, — и с какой стати должна с тобой разговаривать.

— Я? — задумался рыцарь, — Что же, — после некоторого раздумья продолжил он, — мои титулы и регалии ничего тебе не скажут. Но, став победителем турнира, я могу рассчитывать на твою благосклонность?

— Станешь победителем? Хорошо. Только одно условие — искать моей благосклонности ты приедешь на черном коне из потустороннего мира, — ответила она со смехом.

Сказав это, Роза, не оглядываясь, убежала, и с легкостью, присущей юности, забыла об этом разговоре и рыцаре в сияющих доспехах.

Поиски табора так и не принесли успеха. Цыгане словно растворились в воздухе. Во всяком случае о них не знал ни один человек, встреченный Розой в ее путешествиях.

Тем временем турнир закончился. Рыцари разъехались, вместе с ними исчез и рыцарь в сверкающих доспехах. Жизнь городка вернулась в привычное русло.

Только Роза продолжала находиться в странном состоянии. Слова старой цыганки не шли у нее из головы. Девушка пыталась поговорить об этом со старухой, но та даже не пожелала слушать, то ли из-за своей нелюбви к цыганам, которых она считала проклятым народом, то ли еще по какой-то ей одной ведомой причине.

Роза пыталась поговорить со старухой и о любви, но старуха считала любовь чисто физиологическим процессом, а высокое духовное родство душ и прочее считала бреднями молодых девочек, наслушавшихся баллад и сказок.

В городке ни одна особа мужского пола не привлекала внимания девушки. Все они казались ей какими-то блеклыми, серыми, суетливыми.

Девушка была красива, но по какой-то причине и мужчины предпочитали посматривать на нее издали, не решаясь даже подойти к ней.

Усугубляло ее одиночество и то, что фактически все горожане постепенно стали избегать ее общества, буквально разбегаясь при ее приближении. Словно какое-то невидимое клеймо отпугивало их.

То же самое происходило и на ярмарках. Стоило ей появиться в толпе, как вокруг нее сразу же образовывалось пустое пространство, как будто какая-то сила не позволяла никому приблизиться к ней.

Первое время ее это забавляло, а потом Роза устала от всего этого и стала все реже выходить в город. Все это вскоре привело к тому, что Роза начала чувствовать себя в этом месте совсем чужой. Все больше времени она проводила со старухой, начав помогать ей в ее делах и коротая время в ничего не значащих разговорах. В какой-то момент она вдруг открыла для себя, что дети, с которыми она росла, стали уже взрослыми людьми, обремененными различными обязанностями, а она продолжала оставаться молодой и прекрасной.

Все больше накапливалось у нее вопросов, на которые старуха не знала ответов, или же просто не желала отвечать. А у Розы все сильнее становилась потребность найти эти ответы и найти себя.

И однажды она поняла, что ей надо уйти из этого места, что она и сделала. Ушла, чтобы раз за разом возвращаться сюда. И почти в каждое ее возвращение в город на каменном мосту Розу встречала старуха, молча смотрящая на нее. Так же молча выслушивала она Розу, и только провожая, что-то неразборчиво шептала вслед.

— На том самом мосту, где я встретил вас? — отважился я на вопрос.

— Да, — улыбнувшись, ответила девушка.

Тысячи вопросов роились в моей голове, но неожиданно для себя самого я спросил:

— А что вас испугало вас по пути сюда?

— Об этом лучше расскажу я, — внезапно вмешался в беседу Василиск, — тем более, что эту историю лучше меня не знает даже и ее герой.

Этот человек происходил из рода ныне уже забытого, стершегося из памяти людей, но в свое время весьма богатого и влиятельного.

Глава этого рода был воином волевым и жестоким и видел в своем первенце наследника, которому он сможет передать всю заботу о родовом хозяйстве. Поэтому уже с младых ногтей он старательно учил своего сына всему, что знал и умел сам.

Но как это часто бывает, сын унаследовал отцовский характер, который будучи умноженным на юношеский максимализм и неспособность к компромиссам, с каждым голом все чаще приводил к конфликтам между ними.

Причем старший был уверен, что только ослиное упрямство молодого заставляет противоречить отцу и опровергать истины, добытые потом и кровью, а сыну казалось, что его хотят запереть в четырех стенах, лишить возможности увидеть мир и снискать себе заслуженную славу.

С каждой стычкой отношения между отцом и сыном все ухудшались, и однажды ночью сын оседлал своего коня, взяв отцовские доспехи и оружие, и ускакал прочь из родительского дома, желая начать свою собственную жизнь. С этого-то момента и появился Рыцарь в Сверкающих Доспехах без имени и герба.

Мысль сражаться в начищенных до блеска доспехах зародилась у него довольно давно, когда во время тренировок в родительском доме пропускал целый ряд ударов, ослепленный случайным лучом солнца. Теперь же он сделал из этих начищенных доспехов себе имя.

Надо сказать, что юноша от природы был наделен талантом воина, а талант, умноженный на упорство и желание добиться успеха, сделал его настоящим победителем.

Слава его катилась перед ним. Одно известие о том, что в турнире будет участвовать Рыцарь в Сверкающих Доспехах, было предвестником того, кто станет победителем турнира.

Эта женщина была не первой, встреченной им. Некоторых женщин привлекали рыцари, уверенные и сильные мужчины, не боявшиеся вступать в схватку с другими, лишь бы только доказать свое превосходство и этим в их глазах выигрывавшие перед мягкотелыми горожанами, прячущимися в своих домиках, словно улитки в раковинах при первых признаках конфликта или опасности. А уж человек, бывший признанным лидером среди этой касты, и вовсе был обласкан их вниманием. Но все эти встречи носили случайный характер и не оставили следа в его сердце. Он с трудом мог вспомнить, сколько таких встреч было, а уж о том, чем различались все эти женщины, можно было и не спрашивать. И вот теперь он увидел ту, что покорила его сердце.