Скверная жизнь дракона. Книга восьмая - Александр Костенко

— В животном молоке проблем не будет. Но… — Лутарикий замялся, поводив взглядом по стене за моей спиной. — Зачем последнее?

Я показал рукой на дверь. Несколько секунд назад девочку привели обратно, она покорно встала у дальней стены.

— Считайте это экспериментом. И служанка, которую вы предоставите на время, должна не только заниматься с девочкой, но не сметь поднимать на неё руку.

— Вряд ли найдётся такая, не переживайте.

— Девочка — троптос, — сказал я. Эльфы округлили глаза. — Всеобщая Церковь отказалась от неё, — на моё своевременно замечание Лутарикий улыбнулся, все трое понимающе закивали.

— Смешать разное молоко с грудным — это ваш эксперимент?

— Я хотел чередовать дни, но ваше предложение мне нравится больше.

— Надои вёдрами не пообещаем, но четверть литра в день мы обеспечим.

— Столько же коровьего, козьего и овечьего. Смешать. Половину утром, половину к ужину. Что с занятиями и жильём?

— Вам предоставят пропуск в княжеский двор, выделят лучшие гостевые комнаты. Служанку подберём, будет заниматься с девочкой речью нутонов и ратонов.

— И немного одежды ей сделайте. Она будет жить здесь, я по пять дней в лагере, — я показал на карту, на то самое место, где будущая группа собиралась входить в осквернённый сад. Место находилось с северной стороны сада, а столица княжества на западной стороне. — Почему именно отсюда?

— Вы прозорливы, Ликус. Думаю, вы самостоятельно отыщите ответ на свой вопрос.

— И что случится после?

— Мы зимой договорились, что доверяем вам наши секреты. Вы не хотите довериться нам?

— В одном из худших случаев один ксат ничего не противопоставит всей банковской системе. Ведь может так случиться, что вся ваша группа погибнет, а я захочу посмотреть, что же там такого в центре, — я взглядом показал на огромный километровый ствол главного дерева.

— Если вы сделаете и это, — эльф замолк, покосился сначала на одного приятеля, потом на другого. Двоица прищурилась. — Не мы решаем об ответе, но заверю, что и в таком случае никто из фалаас-аялуш-руулаан не посмеет навредить вам прямо или косвенно.

— Что скрывается за словом «ответ»?

— То и есть, — Лутарикий поднял правую руку ладонью ко мне, показывая, что готов принести клятву. Так же поступили двое других длинноухих. — Будьте уверены, мы все обещаем вам доброе отношение. Если, конечно, вы справитесь с возложенными на вас обязательствами.

— В последнем сомнений нет, — я ткнул пальцем на карту. — Нужно подобрать место, чтобы нежити не было у границы. Хотя бы метров триста в глубину. И мне нужны отчёты о поведении нежити, и скорости её восстановления.

— В этом промежутке нет нужды, — хитро, даже хищно улыбнулся Лутарикий. — Мы поставлены в известность об инциденте у Чалой равнины.

— Что? — я напрягся, рука невольно крепок сжала посох.

— Ваша тайна не уйдёт от нас, но о ней нам рассказали, чтобы склонить решение в вашу пользу. Не расскажи младший инквизитор Хубар об инциденте, и вы бы здесь не сидели.

— Белобрысая сука, — процедил я. — Допустим, вам известно поведение нежити. Тогда, почему вы согласились отправить меня с вашей группой?

— Именно поэтому и согласились, — эльф постучал пальцем по карте. — Вам всё станет понятно в день отправления. Что до вашей просьбы о лагере, то он вам всё ещё необходим? Поверьте, никто не посмеет подсматривать за вами.

Я спросил, когда именно отправляется группа вглубь сада. Точная дата ещё не определена, но тридцать дней в запасе у меня есть.

— Четыре дня там, на пятый день утром еду в город. Отдыхаю, и на следующий день обратно. И так пять раз. На первый раз мне нужно такое свободное место. Три следующих под вопросом. В последний раз осмотрю предстоящую дорогу.

— Мы предоставим всё необходимое. Наши помощники разобьют вам лагерь и уйдут, — утверждающе закивал эльф. — Провиант и воду привезут сразу на все дни. Когда хотите отправиться?

— Завтра же. В ближайшее время приду к воротам твердыни князя со своими вещами, — я встал, показывая, что мы обо всём договорились. — Последний вопрос. Ураллаи? Магические трофеи.

— Всё ваше, — сказал Лутарикий, смерив меня пристальным взглядом. Мы обменялись кивками. Все три эльфа отправились по коридору вглубь княжеского дома, сопровождаемые длинноухой охраной.

Я вышел из кабинета. Девочка посмотрела на меня как щенок на любимую игрушку, но от стены не отошла. Я подозвал её жестом, и вздохнул.

— Руки после туалета мыла? — спросил я у девочки, на что та низко кивнула. — Ртом говори, а не кивками. Да или нет?

— Дя.

— Да.

— Д… Да, — выпалила девочка, подобрав правильную гласную.

— Молодец. Пошли, у нас мало времени, — я только развернулся, чтобы следовать за княжеским слугой к выходу, но девочка схватила меня двумя левыми руками за край плаща и потянула на себя.

— Соя, — сказала та, обеими правыми руками показав себе на грудь.

— Именно так, пошли, — сказал я, но девочка опять дёрнула меня за край плаща.

— Соя? — пролепетала та каким-то жалобным и грустным голоском.

— Ты ж неделю назад куском мяса была. Откуда такие эмоции?

— Соя⁈ — практически чуть не плача выпалила девочка

— Мелкое наказание моей скверной жизни, вот ты кто, — я раздражённо потёр переносицу. — Соя ты, Соя. Довольна?

Девочка широко, счастливо заулыбалась.

* * *

Подрагивая на ухабах и скрипя осями, повозки уезжали к столице княжества. Хлопал тканевыми стенками просторный шатёр, в нём уместилась небольшая кровать, провиант на следующие дни и магический бочонок с водой. А кувшинчик с вином, единственный, который я позволил себе взять, стоял около костровища в ожидании ужина.

В полукилометре высились деревья с гладкой серовато-коричневой корой, толщина их стволов доходила до двух обхватов руками, а массивные ветви раскачивались на сотнях метров высоты. На некоторых ветвях шелестела листва цвета старого болезненного замшелого мха, в других местах листва окрашена во всевозможные тёмные тона, а кое-где сквозь проплешины виднелись скрюченные ветви.

Я переоделся в комплект из кожи кракчата, повязал на пояс чёрное полотно с золотым рисунком, прицепил к нему кинжал, надел гримуар, взял посох — и покинул лагерь. «Структурная прочность» посоха и гримуара велика, их скверна поглотит только если они неделю непрерывно пролежат