Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

Если теперь тот, кто должен в молитве своей беседовать к Богу о всем вышесказанном, вращая то в уме своем день и ночь, если он, положим, и долгое время проговаривает все это языком только, а умом не знает что говорит, то не является ли он потерявшим смысл? Но всячески явно, что он не соделался еще верным, еще не вошел в содружество с Богом. Ибо верным именуется и есть тот, кому вверена и кто имеет благодать Св. Духа; благодать же сия просвещает ум, собирает его в себя и сосредоточивает, да разумеет, к Кому беседует и о чем беседует. Следовательно кто не так действует в молитве, тот не имеет благодати Св. Духа, неверным пребывает и далеким от Бога.

Итак прежде всего надлежит сделаться верным и с Богом примириться и содружиться, испросив у Него отпущение всех прежних грехов, словом, делом и помышлением соделанных. Душа с Богом примирившаяся и содружившаяся бывает кроткою, смиренною и сокрушенною. Это и служит признаком примирения и содружения с Богом. Ибо Бог обыкновенно эти первыя дает дарования верующим, то есть кротость и смирение. Душу же кроткую и смиренную уже не борют демоны, как прежде, ни сластолюбием, ни сребролюбием, ни славолюбием; и таким образом чрез эти два дарования Христовы душа обретает покой и не бывает смущаема никакими чуждыми и неуместными помыслами. Таковая душа и молится как подобает, то есть со страхом, благоговением и вниманием, а не одними устами. И это невозможно ни для какого человека, ни для мирянина, ни для монаха, ни для отшельника, ни для клирика, ни для диакона, ни для священника, ни для архиерея, если душа каждаго из них не соделается причастницею Святаго Духа, по мере веры их во Христа: ибо никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор. 12:3). Истинно кланяющиеся Богу, Духом кланяются и Духом молятся. А где Дух Господень, там свобода (2 Кор. 3,17), свобода от демонов и от всех страстей всеваемых ими в душу, от ненависти, печали, смущения, малодушия, злонравия, злобы, неверия, гнева и падкости на всякое самоугождение; и те, кои обладаются ими, пусть они будут постники, безмолвники, долгопевцы псалмов, толкователи божественных писаний, излагатели правых догматов, учители и проповедники церковные, пусть именуются высокопреподобными, многоучеными и всесильными, не имеют части со Христом, истинным светом, просвещающим всякаго человека, от своего злаго произволения грядущаго в истинный мир добродетелей: ибо тьма не имеет никакого общения со светом.

Каковый свет да сподобимся получить и мы о Христе Иисусе, Коему подобает слава, честь и поклонение, со безначальным Его Отцем и Животворящим Его Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

СЛОВО ДЕВЯТОЕ

1. Самый большой грех есть молиться без страха Божия, без благоговения и внимания. Допускающие его не ведают, как должно, Бога. 2. Для того, чтобы познать Бога, потребен божественный свет. 3. Всякий человек грешит умом, словом и делом. Чтоб охраниться от грехов, надо прежде всего уврачевать ум.

1. Нет греха больше, как молиться без страха Божия, без внимания и благоговения. Кто молится или поет псалмы просто, как попало, с небрежностию и презорством, тот явно не знает, что такое есть Бог, не знает и небрежничает. Почему Бог, от Коего исходит и отпущение грехов и всякое благо, хотел бы помиловать и его, но не может, а паче гневается. Лучше такому совсем не молиться, чем так молиться, то есть устами только. Душе не свойственно молиться устами, а умом, и тот, кто поет псалмы и молитвы творит, а ум его не заключает себя в молитву, которую он говорит, делает дело несообразное; почему подвигает на гнев Бога, Которому молится. Как ум видит и ум слышит, так надобно, чтобы ум же и молился посредством уст. Кто совсем не молится, тот не исполняет своего долга и остается должником Богу; но когда–нибудь он опомнится и может испросить себе отпущение долга у Бога, Коему должен. Тот же, кто молится кое–как, с небрежностию, подвигает на гнев самого долгов решителя Бога, Коему молится; ибо таковый устами Богу молится, а ум с бесами ведет беседу. От кого же после сего ожидать ему милости?

Итак надобно с устною молитвою молиться Богу и умом. Но поелику невозможно, чтобы с устами и ум молился, если не получит он прежде просвещения и воздействия Святаго Духа, то прежде всего другаго надобно попещись о том, чтобы приять просвещение и благодать Святаго Духа, дабы не молиться устами только и чрез то не быть в опасности вместо получения милости от Бога, подпасть гневу Его. Ибо нет другаго греха, который бы так много прогневлял Бога, как тот, когда кто устами молитвы Ему творит, а умом помышляет неуместное и срамное. Таковый ум еще не возобладан Христом и не хочет быть обладаемым от Него; и поелику не хочет, чтобы царствовал над ним Бог, есть враг Царя–Христа (Лук. 19:14).

2. Итак не подобает молиться Богу без страха и благоговения. Кто не имеет страха и благоговения, пусть испрашивает прежде всего света страха Божия, да ведает, пред сколь страшным Богом предстоит он и молится, чтоб удостоиться за то получить просимое. Ибо кто познает, коль страшен есть Бог, тот преисполнится и страхом Божиим, и страх Божий научит его достодолжной молитве. Кто ж не познал сего, тот во тьме и не умеет молиться, как должно. Пока солнце еще не возсияло и тьма покрывает землю, кто может видеть хорошо вещи? И тот, кто прошел грамматику, риторику и философию и обогатился познанием всего сущаго, не может без света прочитывать книг, в которых содержатся такия учения, а новоначальный, который только приступил к такому учению, что может увидеть без света, или чему может научиться? Ничему. Таким же образом и душе всякой потребен сокровенный свет божественнаго ведения, да видит и познает и постигает силу и значение божественных словес псаломских. Ибо сей сокровенный свет божественнаго ведения есть некая мысленная сила — властная, которая окружает и собирает подвижной ум, отбегающий обычно туда и сюда, в то время, когда слушает или читает божественныя оныя словеса, и держит его в себе, да внимает тому, что читает или слушает. Если же не войдет в кого сей божественный свет, то он устами будет произносить или читать молитву, и ушами слушать, а ум его будет оставаться безплодным; и не только это, но он не будет стоять на одном, а будет кружиться там и сям, и помышлять о том, о чем не подобает, держа притом ту мысль, будто ему неотложно необходимо обдумать то, о чем думает, и позаботиться о том, в чем прельщается, не понимая, что состоит в сие время рабом мысленнаго тирана диавола, и им мысленно влачим бывает туда и сюда. Тем–то и бедственна и пагубна эта болезнь, что, тогда как враг мой влачит туда и сюда мой собственный ум, я думаю, что все эти кружения моего ума, все эти заботы и попечения суть мои собственныя и неотложно необходимы для меня. Вот первая и величайшая из всех болезней душевных, для уврачевания которой, яко первейшей, хуждшей и сильнейшей всякой другой болезни душевной, надлежит нам подвизаться до пролития крови. Ибо она препятствует нам молиться как должно и не позволяет молитве нашей восходить прямо к Богу; она есть большая и крепкая стена, которая мешает уму нашему приближаться к Богу, Который есть везде сый и вся исполняяй. Сие омрачение души есть начало кромешной тьмы адской, и если не разгонит его Христос во всяком подвизающемся о спасении своем, то никто не узрит Господа. Почему и Давид говорит: Богом моим прейду стену (Пс. 17:30). И Христос Господь, прогоняющий сию тьму, возвещает: Аз есмь свет миру (Иоан. 8:12). Если не будет развеян и изгнан из души сей мрак прежде всякаго другаго зла, то тщетна вера всякаго такого христианина, тщетно именуется он именем верующаго, тщетны посты его и бдения, тщетно трудится он, вопия в псалмопениях своих.

3. Если камни нападают в какой–либо тесный канал или трубу и загородят их, то нельзя вынуть того камня, который на самом низу, ни того, который на средине, ни даже того, который близко к первому, если наперед не вынешь этого перваго, а потом по порядку и другие. Это же самое бывает и с людьми. Тремя образами грешат люди: умом, словом и делом. Первый грех, грех умом, есть причина и всех тех грехов, в каких грешат словом и делом; ибо не ум заканчивает грех, а слово и дело заканчивают, что изобретает ум. Итак из этих трех, чему прежде и более всего необходимо быть уврачевану от Христа? Очевидно, первому, то есть уму. Ибо когда уврачуется и освятится ум, когда придет он в доброе состояние и не будет сносить, чтоб сказано или сделано было что–либо Богу неугодное, тогда душа будет охранена и от всякаго другаго греха. Итак сколько сил есть, надлежит нам подвизаться, да освятится Христом ум наш, восприяв благодать Святаго Духа. Для этого одного Христос, будучи Бог, соделался человеком, для этого распялся, умер и воскрес. Это, то есть освящение ума, и есть воскресение души в настоящей жизни, вследствие коего можно сподобиться и будущаго воскресения телом к славе и блаженству.