Катарсис - Евгений Анатольевич Аверин

— Да уж так устроены мужики, одних не оставишь, сразу ищут, куда себя приложить.

— Не обобщай. Я же держусь.

— Знаю, — вздохнула она, — и я держусь. В обороне.

— Говори прямо. Мне кого-то прибить?

— Этих не прибьешь. Николай Павлович изволили еще два раза подробности выспросить про путешествие. Велели китайский танец показать, так они твои упражнения назвали. Если коротко, то симпатию с его стороны я чувствую, но он старается не обнаруживать ее явно. Все в пределах приличий. А вот брат его, Михаил Павлович, очень даже проникся и ухаживать начал. Не хмурься, только начал. Я сразу сбежала.

— А ему что надо? Он же женат. На немецкой принцессе, как все.

— Он ее не любит совсем. Да еще и дочь в августе родилась. Куда ему податься? Но он тоже очень прилично себя вел. Видно, что через силу, но держался. Только вот букет цветов прислал инкогнито. Целую корзину. Потом корзину конфет, потом снова цветы. И так далее. Я попросила Никифора разузнать, кто там такой щедрый. Он разузнал, да тебе и доложил?

— И правильно сделал. А ты что?

— А я с Александрой Федоровной все обговорила. Она хотела меня рядом видеть, пока младенцу год не исполнится. Но раз такое дело, согласилась отпустить.

— И что, серьезный человек братец Императора?

— Душа компании. Шутник и балагур. С виду суровый, но в душе добрый и порядочный. Не стал бы он давить против моей воли. Но лучше нам вместе быть всегда. Съедят нас поодиночке.

Мы обнялись и нырнули в одеяла.

Глава 5

Муки творчества особенно щемящие, когда имеешь ресурсы, а дальнейшие перспективы туманны. Ну, есть у меня деньги. Но без людей с ними мало, что сделаешь. Нужны оружейники, механики, саперы и минеры. Ребята у меня с горящими глазами, конечно. Стараются изо всех сил. Но даже местное систематическое образование дает огромное преимущество перед самоучками по одной простой причине. Оно учит системно думать. А мой учебный центр в области точных наук пока слабоват. Своих выпускников институтов и училищ покаждем. Обходимся теми, кто не усидел на старом месте.

С другой стороны, у меня получилась этакая шарашка, научный монастырь, в которой энтузиастам никто не мешает заниматься самообразованием. Жизнь у них намного интересней, чем когда они отвлекались бы на изучение древнегреческого и латыни. Большинство научных изданий на немецком. Это язык российской науки. Потом на французском и английском. Вот их изучать надо.

Не смотря на недочеты, в учебном центре готовят хороших руководителей и организаторов, в первую очередь. Во время учебы научные специалисты тоже проходят оперативную практику. Видят всю изнанку мира. Кто сколько берет, кто с кого и кого имеет.

С полицией тесная связь, особенно, с московской. Генерал-губернатор неоднократно выражал свое удовольствие нашей помощью. В связи с таким расширением деятельности устроили криминалистическую лабораторию, где научились снимать отпечатки пальцев, проводить баллистическую экспертизу и освоили прочие тонкости.

— Что нам с полицией? — наедине спросил как-то Петр, — жили без нее прекрасно. Они вроде как враги, а тут помогаем.

— Все то же с ней. Контроль. Вот скажи, чьи полиция и суд?

— Известно, государевы.

— А мы чем занимаемся, когда свой суд вершим и за порядком смотрим?

— Так то мы. Имеем право, поскольку рождены быть свободными!

— Ишь как тебя на высокий слог потянуло. Не имеем. Нет у нас изначально никакого права. Так получилось. Мы сами его забираем. Где силой, а где хитростью. И больше хитростью. И почему полиция враги?

— Потому что против нас.

— Нет. А потому что они не наши. А будут все наши, тогда что?

— Тогда делать станут, что нам потребно. Только кем же командовать губернатор будет? Да и все не пойдут за нами.

— Правильно. Значит, нужны фигуры на ключевых постах и направлениях, раз пока всех не перевербовать. Нужно знать про каждое движение и вздох. А для этого надо часть занятий оттянуть на себя, кое-где стать незаменимыми, что мы и делаем.

— Понял.

— Что у нас по мастерам оружейникам?

Хотелки мои сами по себе и на одном энтузиазме не сделаются. А хочу я многое. Особенно, оружие. Особенно, после той перестрелки в Москве. Вот голову и ломаю в очередной раз. Надо ли оно? Для вооружениясилового блока хватает и существующих систем оружия. В открытом противостоянии войска все равно сметут нас в один миг, как Пугачева. Наше преимущество не в огневой мощи, а в тактике.

Но помечтать можно. Револьверы по типу кольта делать? Это нужен свой завод. А смысл? Государство на вооружение сразу его не примет и заказов больших не даст. Скопирует и будет продавать частным образом. А на Западе скопируют моментально.

Да и какой толк повторять то, что уже было? Не интересно. А что привнести нового? То-то и оно. В этом и муки.

Но огневая мощь нужна? Ой, чую, что нужна. За счет чего ее добиваться? Так и придется идти по проторенной дорожке. Если бы еще знать в тонкостях, как и что устроено. И долго это. Пока людей подберем, пока разработаем модель, пока патрон придумаем с капсюлем. Но надо же? Надо.

ВТуле разыскивают мне мастеров, готовых взяться за работу. Мало таких.

А что можно быстро сделать? Вот, что бы я хотел на том поле при разборках с московскими жуликами? Желательно, чтоб накрыло их быстро и сразу всех. Пушки роль сыграли прекрасно. На один раз. И при условиях хорошей маскировки. Их на себе не потащишь. Укрепить на телеге? Ерунда. Заряжать долго. Не то, что ракеты. А почему не ракеты? Снаряд Шрепнела, конечно, новое слово в поражении пехоты картечью. Трубка позволяет взорваться ядру до падения на землю. Но заряда хватает только на разрушение корпуса. Поражающее действие получается за счет инерции самого ядра. Когда артиллерийские снаряды станут не круглыми, а вытянутыми, тогда в них встроят поддон с вышибным зарядом. Получится летающая минипушка с картечью, которая смертельным снопом накроет весьма приличную площадь. Но до таких систем артиллерии еще далековато. Лет тридцать. А заряд ракеты уже сейчас можно сделать вытянутым. Я предложил Засядко такой вариант. Восхитились новизной идеи. И на этом все. Скопировали только корпус малой ракеты. Остальное оставили без изменений. Ну и хорошо. Займусь сам.

Я вызвал на срочное совещание всех, кто причастен к испытанию ракет. Фрол во главе всех, хорошо одетый на мещанский манер, в новых сапогах, с карандашом и тетрадкой в кожаной обложке.

— Последние испытания малых ракет удачны. Что еще тут скажешь? — Докладывает он, —