Слабость плоти - Мастер_Угвей

отход и положив Дорогана внутрь. Сразу же после этого сам залез, метнулся к панели управления и на полной скорости погнал к выезду из этого города. В голове же уже сделал заметку — вернуться сюда, как только приобрету более совершенное оружие.

*Ещё один факт — подобное понимание машин часто фигурирует и в каноне, однако никто до сих пор не знает, это варповская способность или нет? Тот же Коул может общаться с машинными духами, как со своими, а также даже в состоянии создавать новых. Но в то же время есть всадники Титанов и Рыцарей, а также прочие Святые Омниссии, исцеляющие механизмы одним касанием.

Глава 7

Совершенный инструмент

Я услышал шаги Утора задолго до того, как он подошёл к двери моей мастерской. Хотя я полностью погрузился в процесс изучения и разработки нового устройства, мой разум оставался на удивление ясным и способным одновременно решать несколько задач. Казалось, я мог бы разделить поток собственных мыслей на десятки разных ручьёв, занимающихся отдельными делами, и нисколько бы не запутался в этих потоках.

Этот процесс приносил отнюдь не приятные ощущения, а серьёзную головную боль и ментальную усталость, но одновременно держать в голове всего пару-тройку задач? Легче лёгкого.

Однако я оторвался от работы, только когда он постучался ко мне. Положив на рабочий стол недавно добытые приборы по изучению устройства наномашин, я поднялся и просто прикрикнул, чтобы великан входил. Тот не заставил себя ждать и сразу же зашёл внутрь моей мастерской.

Ко мне очень редко приходят гости, а потому его расширившиеся глаза показали, насколько он удивлён всем моим находкам и опытным образцам. В абсолютном большинстве случаев наставник находил меня либо на собственных занятиях, либо на обучении у прочих учителей в библиотеке.

Вот только с каждым годом и даже месяцем подобных уроков было всё меньше, ибо мало чего оставалось у великанов, чего я не умел или не знал, отчего больший упор отдал созданию чего-то нового или разбору найденного в одиночных экспедициях.

Благодаря этому стальные полки моей комнаты уставлены трофеями: экзотическими генераторами, работающими на десятках разных научных принципов, некоторые из которых вводили в ступор даже меня; образцами чрезвычайно редких металлов, что явно не могли находиться на этой планете; разнообразнейшими кусками машин, некоторые из которых даже были вполне разумны, и ещё сотни простых маленьких приборов и деталей, у каждого из которых имелась своя история и уникальное предназначение.

Мой главный компьютер, например, на две трети состоял из полностью отформатированных плат Железных людей, которые я добыл потом и кровью. Опасные даже для меня противники, однако их вычислительные способности просто поражали, полностью оправдывая риски.

Пришлось, конечно, повозиться над их блоками памяти, чтобы нивелировать любой шанс испортить мне работу, однако все хранящиеся в них данные былой эпохи стали значительно расширили моё понимание мира.

— Рад видеть тебя, Феррус. Вижу, что ты не терял время зря и продолжил развивать свой талант, создавая чудеса. Приятно видеть, какой личностью ты вырос. Воистину, ты Первый из нас, — не без некоторой гордости произнёс Утор, оглядывая меня и всё помещение.

Его слова были правдивы. Я объективно лучший воин храма, который расправился бы с Дороганом даже на его «пике», не говоря уже про ослабленное ранами тело старого воина. Недавно я достиг трёх метров роста, и моя физическая сила сводила с ума — с некоторыми усилиями я мог поднять десяток тонн над собой, после чего кинуть их с такой скоростью, что глаз обычного человека заметил бы только размытый силуэт.

И это не говоря про то, что с моей собственной стремительностью любой противник среди великанов был не быстрее застывшей статуи.

При подобном раскладе сил мастерство уже даже не имело значения. Да и, честно говоря, никогда не являлся фанатом ближнего боя с использованием рукопашного оружия. Дальнобойное оружие оптимальнее по всем показателям, и риски быть подстреленным с огромной дистанции куда меньше, чем шансы получить ранение от меча или копья. А потому я изучал ведение подобного сражения исключительно для общего развития и понимания того, как будет реагировать потенциальный противник.

С другими предметами всё также. Уже как больше года никто не был мне равен ни в каком из дел. Я лучший инженер, стратег, тактик, математик, исследователь, ремесленник… Лишь в философии и элементарном искусстве я уступал всем жителям храма. Ну никак не получалось у меня ни то что картины создать, а хоть что-то красивое. Голова словно бы просто не понимала, зачем это нужно, и оттого не выдавала ни единой интересной идеи, предпочитая практичность эстетике.

Теперь даже практически бесконечная библиотека гигантов стала казаться маленькой и ограниченной. Познакомившись с парой тысяч их трудов по всевозможным тематикам, начинаешь понимать, что ничего по-настоящему полезного в ней больше нет.

Научные труды полны неточностей, глупых гипотез и откровенных бредней народа, сохранившего примерное понимание прошлого мира, но ни разу не видевшего его. Из-за этого и появлялись «мифы» и с «легендами», где творилось всякое волшебство. И хотя я уважал творцов и писателей прошлого, настало время самому смотреть вперёд и творить историю…

— Только потому что меня учили лучшие, — ответил я единственным образом, который был допустим в этой ситуации. — Без вас я бы так и слонялся по пустыням и тундрам, либо просто умер бы от голода или дикой машины. А теперь подступил к тому, чтобы вернуть всё добро миру, который мне помог выжить.

Очевидно, что меня не устраивало положение умирающей планеты. Было физически больно видеть, как глубоко упала вся цивилизация, и как скоро последние следы былого человеческого величия падут в небытие. И пусть первые годы потрачены на обучение с развитием навыков, но это верное вложение. Только сейчас я смог подступиться к следующей части своего грандиозного плана по воскрешению жизни и цивилизации на планете.

— Не раскроешь, что задумал? Знай, что мы всегда готовы предоставить тебе всю помощь, что потребуется, если ты действительно планируешь вернуть былой свет человечества. Всё-таки мы не дураки и понимаем, что однажды сами будем стёрты песками времени, если что-то не изменится. И именно поэтому мы так сильно вложились в тебя — ребёнок, упавший с небес. Насколько больше может быть знак?

Ну вот как отвечать на подобное? Просто кивнул, сохранив лишённое эмоций лицо, после чего достал два адамантовых куба, содержимое которых изучал уже довольно долгое время.

Поставив их на стол перед Утором, я нажал кнопку сбоку, и