Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии. Попытка принудить читателей к пониманию - Иоганн Готлиб Фихте

выражению, то он не может это единство свободно измыслить; ибо действительно и без содействия философа существующее многообразие должно ведь и находиться в соотношении с этим единством также без содействия философа. Столь же мало может он, как уже сказано, найти это единство путем своего систематического выведения; ибо уже для возможности выведения предполагается это единство. И, наконец, столь же мало может он найти это единство посредством восприятия в действительном сознании, ибо в последнем, согласно предположению, имеется только многообразие, но отнюдь не единство. Как, следовательно, и каким образом прийти к этому единству?

Автор. Для тебя достаточно будет принять, что это случилось лишь благодаря счастливой догадке. Он угадывает это единство. Это, правда, дает пока только предположение. И ему приходится начать строить свою систему наудачу. Если при этом исследовании окажется, что все многообразие сознания может быть действительно сведено к этому предположению, как к своему единству, то посредством этого, но только посредством этого доказано, что предпосылка его была правильной. Она доказана делом, доказана посредством выполнения системы.

Читатель. И это пусть будет так. Но пойдем еще дальше. Мастеру еще прежде, чем он создает себе понятие об изделии, известны необходимые и неизменные законы механизма, с которыми он считается; связывая многообразие для получения задуманного результата, ему известны материалы и их свойства, из которых он хочет образовать многообразие и на неизменность которых он точно так же рассчитывает и в своем понятии. Точно так же и философу еще до его выведения должны были бы быть известны неизменные законы, согласно которым многообразие сознания привело бы к предположенному главному результату, и, если я не совсем ошибаюсь, и материал, который был бы уже определен, согласно этим законам, был бы определен, говорю я, без содействия философа.

Останавливаясь пока лишь на первом, т. е. на законах, я спрашиваю, откуда философ получает знание этих законов? Угадывает ли он их также только благодаря счастливой догадке еще раньше, чем становится ясным, что они истинные законы? Из того, что, согласно им, из многообразия сознания можно вывести предположенный главный результат, как и обратно, из того, что, согласно этим законам, получается именно этот результат, вытекает, что предположенный результат был правильным.

Автор. Ты издеваешься над наукоучением и с большим остроумием, чем это обычно имеет место. Нет, наукоучение не поступает так, как ты предполагаешь: это был бы явный порочный круг.

Оставайся постоянно при выбранном сравнении. Пусть наукоучитель будет мастером, который строит механизм сознания; последний, однако, уже существует, как он сам утверждает, – следовательно, он его лишь изобретает вторично; он, однако, начисто изобретает его, не обращаясь к уже существующему механизму во время своей работы.

Но великое различие заключается в том, что изготовитель механического изделия имеет дело с мертвой материей, которую он приводит в движение, философ же с живой, которая движет себя сама. Он не столько порождает сознание, сколько дает ему возможность порождать самого себя у него на глазах.

Если сознание подчинено известным законам, то оно, без сомнения, будет определяться ими в этом своем самозарождении; он и при этом случае будет одновременно заодно наблюдать и законы, несмотря на то что, собственно говоря, его интересуют не столько они, сколько исключительно их результат, т. е. совокупное сознание.

Читатель. Сознание, которое само себя зарождает, и все же не есть действительное сознание, у всех нас имеющееся и всем известное!

Автор. Отнюдь нет. Ибо это последнее не порождает себя систематически, и его многообразие связано лишь благодаря простой случайности. То же, которое порождает себя на глазах у философа, является только копией действительного сознания.

Читатель. Копия, которая сама себя порождает! Я совершенно перестаю тебя понимать; и я не пойму тебя, прежде чем ты не дашь мне краткого наброска твоего образа действия.

Автор. Ну, хорошо. Предпосылка, из которой мы исходим, это та, что последний и высший результат сознания, т. е. то, к чему все многообразие его относится, как условие к обусловленному или как колеса, пружины и цепи в часах к часовой стрелке, – есть не что иное, как ясное и совершенное самосознание; такое, какое мы в себе сознаем, ты, я и мы все.

Я говорю, подобное тому, какое сознаем в себе ты, я и мы все; и, таким образом, согласно вышесделанному замечанию, я начисто отбрасываю все индивидуальное, которое, согласно предпосылке, отныне совсем не должно входить в нашу систему. То, что ты приписываешь только себе, но не мне, так же, как и я со своей стороны, совсем исключается; разве только, если ты вообще приписываешь себе нечто, что не может принадлежать никому другому; точно так же и я, и мы все.

Вот это – что совершенное самосознание есть высший и последний результат всякого сознания – является, как сказано, простой предпосылкой, которая ожидает своего подтверждения от системы.

От этого самосознания в его основном определении и исходит выведение.

Читатель. В его основном определении? Что это значит?

Автор. Что имеется в виду то, что в нем совершенно не обусловлено каким-либо другим сознанием; что таким образом не может быть получено посредством выведения, но из чего, наоборот, должно исходить последнее. Предполагается, что многообразие сознания содержит условия полного самосознания. Но тогда в этом самосознании должно быть дано нечто, что само не было бы обусловлено ничем другим. Это должно быть установлено, и из него начинается выведение.

Читатель. И каким образом ты находишь это?

Автор. Также лишь благодаря счастливой догадке; но оно, будучи раз найденным, не нуждается в дальнейшем доказательстве и не способно к нему, но очевидно само собой.

Читатель. Что же имеется в этом установленном, что непосредственно очевидно, если я даже предварительно освобожу тебя от обязанности отдать отчет о самой этой очевидности, этой непосредственной ясности?

Автор. Установленное – это абсолютно безусловное и характерное для самосознания.

Читатель. Я тебя пойму не раньше, чем ты мне укажешь это непосредственное очевидное, из которого ты исходишь, это абсолютно безусловное и характерное для самосознания.

Автор. Это – яйность (Ichheit), субъект – объект и больше ничего, утверждение субъективного и его объективного, сознания и сознанного им, как единого; и абсолютно ничего больше, кроме этого тождества.

Читатель. Я много раз слышал, что всех вас находили очень непонятными и, кроме того, смешными именно из-за этого первого пункта, который вы должны считать совершенно ясным и общепонятным, так как вы с него начинаете все ваши объяснения. Не согласишься ли ты, для того чтобы я мог ответить другим, дать мне вспомогательные средства, для того чтобы это могло стать несколько понятнее для них; впрочем,