Шрамы Мафии (ЛП) - Грэй Хардин

  Я покачала головой. - Как я не знала всего этого о тебе?

  - Думаю, мы обе сдерживали то, что причинило нам самую глубокую боль. Я не говорю о том, что случилось с моим отцом. Я была горда, что он вернулся, и даже когда он был в тюрьме, меня это не смущало. Я знала, что он был там, потому что он пытался кого-то спасти. Однако боль от его смерти иногда бывает невыносимой. Слишком сильная для понимания. Я все еще не думаю, что смогу осмыслить это. Так что я об этом не думаю.

  То же было и со мной. - Я до сих пор не знаю всей истории смерти моей матери, и я боюсь узнать об этом и обнаружить, что в этом меньше смысла, чем в том, что я знаю. Не знаю, зачем мама пошла в доки. Я до сих пор не знаю почему. У нее не было причин быть там.

  - Ее не было бы там без причины, Амелия, - предположила она. - За всем стоит какая-то причина. Просто отстой, что ты не знаешь.

  Мой отец знал все, что произошло. Он все это знал. Слезы снова выступили у меня на глазах, и я тяжело сглотнула.

  Что бы я почувствовала, увидев его снова?

  Как бы это было?

  Когда я вспоминала, все, что я могла видеть в своей голове, там был человек, похожий на моего отца, стреляющий в агента Петерсона. Я слышала его голос, звенящий у меня в голове, как эхо на повторе. Он все время говорил Я оторву его голову, а затем я вызвала в воображении образ безголового тела. Безголовое тело агента Петерсона.

  Все это было так ужасно. Мой отец кого-то убил, и я не смогла бы этого сделать.

  Однако глупо было то, что агент Петерсен был всего лишь одним человеком, о котором я знала.

  Мой отец был главой мафии в Чикаго. Он практически владел государством. Народом и землей. Что заставило меня подумать, что он убил только одного человека?

  Все это было против меня, моей натуры, моей личности.

  Быть с Люком было… тоже против моей натуры.

  Ну и шутка. Коп и бандит.

  Я не могла быть полицейским и иметь романтические отношения с человеком, который, как я знала, был преступником.

  Однако кое-что происходило. Серьезные вещи, которые были выше меня, и неважно было ли мне хорошо или неправильно быть с Люком.

  Джиджи вытерла слезы, и легкая улыбка расплылась по ее пухлым губам.

  - Ты улыбаешься. - Я приподняла брови. Иногда настроение Джиджи могло сильно меняться.

  Мы сидели здесь, оплакивали наши потери, а она все еще могла улыбаться. Я же просто хотела вернуться в постель.

  Снова в постель с Люком.

  Черт. Мне нужно было овладеть своим разумом.

  - Потому что ты думаешь о Люке.

  - Как, черт возьми, ты это знаешь? - я приподняла брови.

  - Я могу сказать это.

  Я закатила глаза и вздохнула, откинувшись на спинку стула, положив руку на голову.

  - Как это случилось со мной, Джиджи?

  - Что именно?

  - Всё, но особенно Люк. Как будто я не могу контролировать свой разум. Почему я не могу просто понять реальность и увидеть ситуацию такой, какая она есть? Он работает на моего отца. Этот человек пришел сюда, чтобы попытаться завоевать меня, жениться на мне и получить права на империю моего отца. Одно это должно меня разозлить.

  - Но ты же знаешь, что ему не нужна империя твоего отца. Ты знаешь, что он хочет тебя. - Ее улыбка прояснилась.

  Вот что сказал мне Люк, когда сказал правду и рассказал, что его послал мой отец.

  - Что, если это ложь? - я смеялась. - Почему это не может быть ложью? У моего отца состояние миллиардера. Деньги, которые продолжают увеличиваться.

  Когда я все проверила, я поняла, что наш маленький бизнес с недвижимостью был золотой жилой. Шло время, и мне стало ясно, что наш бизнес приносит столько преимуществ.

  Я знала, что папа начал это с отмывания денег. Я выяснила это, когда провела небольшое исследование. У меня был друг, который работал в ФБР. Кэндис Кент.

  Люди думали, что я крутая, но по сравнению с ней я выглядела как ангел.

  Женщина была свирепой и принимала любую помощь от местной полиции, когда появлялись крупные преступники.

  Я встретила ее на втором году работы в армии, а затем решила использовать имеющиеся у меня ресурсы, чтобы провести небольшое исследование о моем отце.

  Он несколько раз попадал в список федералов, особенно в восьмидесятые годы, но никогда не было достаточно улик, чтобы поймать его. Всегда, что говорит о том, что он контролирует людей на высоких постах, которые могут подделать доказательства и заставить определенные вещи исчезнуть.

  Все это помогло ему заработать состояние.

  Деньги, власть, практическая непобедимость.

  Если бы Люк возглавил бизнес, он бы тоже получил это.

  Почему он отказался от этого ради меня?

  - Это могло быть ложью, - повторяла я больше себе, чем Джиджи.

  - В самом деле? Это то, что ты действительно чувствуешь? - Она наклонила голову в сторону и посмотрела на меня понимающим взглядом, который сказал, что она знала, что я не полностью этому верю.

  - Не хочу, но было бы глупо не подумать об этом.

  - Делай то, что тебе говорит сердце.

  Я ухмыльнулась. - Ты шутишь, да?

  - Нет.

  - Джиджи, я не могу просто быть с Люком. Я коп. Я останавливаю плохих парней и должна стоять за правду и справедливость.

  - Что значит «плохой»?

  - Если он работает на моего отца, то он - плохая новость. Синклер тоже все это нашел на него.

  - Синклер? - с отвращением спросила она.

  - Это все было правдой. - Я встретила Люка в роли Люка Смита, а не в роли Люциана Мориенца.

  Синклер обнаружил, что он не только использовал номер социального страхования умершего человека, но и имел проблемы с мошенничеством, рэкетом и, неожиданно, с отмыванием денег.

  - А мой отец был крупным наркоторговцем, попал в тюрьму, потом отсидел там, много раз попадался за вооруженное ограбление, а затем за убийство. Но он изменился, - добавила Джиджи.

  - Точно, он изменился. Он предпринял шаги, чтобы измениться. Люк, говорящий мне, что он хочет меня, не меняется.

  - Амелия, если он хочет быть с тобой, я думаю, он знает, что не может быть преступником, чтобы это произошло. - Она кивнула и посмотрела на меня, как будто это было так очевидно.

  Я открыла рот и снова закрыла его. Что я на это скажу?

  Любой ответ, который я собиралась дать, прерывался, когда дверь кухни открывалась, и вошел красивый темноволосый итальянец с оливковой кожей в кожаной куртке.

  Вот тогда у меня упал рот.

  Джиджи вскочила со стула и схватила скалку из держателя на стойке.

  Мой пистолет, где он был?

  - О, не обращайте на меня внимания. Просто захожу приготовить завтрак. - Он ухмыльнулся и поднял руки.

  - Кто ты, черт возьми? - я возмутилась, вставая.

  Черт, на мне все еще был проклятый халат, тонкий, тонкий халат.

  - Морис Витали к вашим услугам.

  - К чьим услугам? Что ты делаешь в моем доме?

  - Ну, дело в том, что вас, двух девиц, к этому времени обычно уже нет, так что я бываю здесь каждый день.

  - Это был ты? - рявкнула Джиджи. - Съел всю еду из своего шкафа. Мои пирожные.

  - Кукла, я прихожу сюда только ради них. Ням-ням. На вкус они как рай. - Его глаза остановились на Джиджи.

  Я скривилась, когда ее лицо смягчилось, и она улыбнулась. - Ты так думаешь?

  - Да, кукла, на сто процентов. Кстати, я собираюсь попросить тебя выйти за меня замуж.

  Ее рот опустился, а затем она перевела взгляд с меня на него.

  Это было нелепо. Я схватила у нее скалку, подошла к нему и сильно ткнул его ей в грудь.

  Он был чуть ниже Люка, с такими же мускулами, и эта дерзкая уверенность напомнила мне самого Люка.

  - Почему ты здесь?

  - Приказ босса. Я твой телохранитель. Я должен быть рядом с тобой следующие два дня. Я и несколько парней.

  - Что! - Невероятно. Во что играл мой отец? - Ты можешь сказать моему отцу, что мне не нужен телохранитель.