Плащ и галстук (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Зачем тебе маска? — поинтересовалась Юлька, — Есть же я.

— Это тогда какой-то в щи странный выходной получается, — рационально ответил ей я, раздеваясь, — На рыбалку без удочки, отдыхать, не плавая… А вообще — у тебя, если что, сил хватит из воды рыбу кило на пять достать?

— Не хватит, — признала призрак мою несомненную правоту, — Нужна лодка.

Лодки не было.

— Лодка должна быть, — внезапно сказала Юлька, — Я видела. «Казанка 5-Р-4», цельнометаллическая, почти новая. С двумя моторами «Вихрь-3».

— Кажется, вон она, — потыкал я пальцем в море, — И на ней кто-то есть.

— Возможно, это Егор. И он рыбачит.

— Полетели к нему, может, подскажет, где взять центнер рыбы.

Превратившись в туман, я скрутился в Великого Белого Глиста, а затем, привычно «всосав» в себя Юльку, снялся с места. Набрав высоту в пару десятков метров, я неторопливо полетел к лодке, попутно вспоминая, каких усилий мне поначалу стоило хотя бы не потерять часть своего «тела» из-за сквозняка в щелочку еле-еле приоткрытой двери. Всё познается в сравнении и начинается с нуля. Единственное, чего мне не хочется развивать, так это свою сверхсилу, когда я остаюсь голым. Она и так избыточна и опасна.

Егор встречал нас, встав во весь рост и с хмурой рожей. Та немного просветлела, когда из меня-облака вылезла Юлька, но тем не менее, первое, что я услышал от него, было:

— Мудак ты, Витька! И не лечишься!

— Не понял? — выпучил превратившийся я глаза на шкафообразного раздраженного мужика.

— Ты, дурилка картонная, ко мне сюда по атакующей дуге шёл, паразит! — сплюнул за борт бессменный водитель майора, — Что я должен был подумать?!

— Упс. Извини.

— С тебя сто грамм!

— Заметано!

Не водки, конечно. «Сяпы», сухого спирта плюс. Штука почти запрещенная, но необходимая неосапам, чтобы себя травануть также, как травят обычные люди, принимая внутрь алкоголь. Это я еще худенький и жалкий, поэтому вполне могу нарезаться литров с пяти коньяка, а Егор его может пить как газировку. Так что растрясу запасы, растрясу…

Каким бы хорошим оперативником Егор не был, рыбак из него был полное говно! Две несчастные рыбки грамм по двести каждая за четыре часа — это курам на смех, так что мы, действуя нагло и в общих интересах, лодку у него реквизировали. Подчиненный Окалины не стал множить сущности, а просто-напросто выпрыгнул в чем был, да почесал себе брассом на берег, предупредив, чтобы мы удочки не сломали, они его личные.

— А маску мы так и не нашли…, — задумчиво пробормотал я, — Тогда будем ловить на живца…

— Может, сначала поговорим? — спросила девушка, — Мне многое надо тебе рассказать.

— Нет, Юль, — решительно мотнул я головой, — Сначала рыбалка. Потом я отнесу рыбу на кухню, лягу на этом чудесном взрослом пляже, а ты мне всё расскажешь. Устал. Сильно устал. Морально.

Это было правдой.

Снаружи все выглядело идеально. Вожатые вожатят, дети вожатяться на своих конкурсах и прочей хрени, «коморские» помогают то там, то тут, взрослые отдыхают в свободное от своих обязанностей время. Изнутри же… всё происходящее было куда паршивее. Подопечные, в буквальном смысле дети звезд КПХ, были заодно и детьми без родителей. Они росли в атмосфере пусть и не вседозволенности, но понимания, насколько круты их родители, поэтому, проще говоря, вожатых за авторитетов не считали. Выросшие в атмосфере постоянной безопасности и надзора, пионеры всё сильнее и сильнее распоясывались, несмотря на все усилия их утомить до мертвецкого сна.

Комсомольцы из Первого района также теряли терпение. Вынужденные постоянно что-то придумывать, гасить вечно возникающие мелочные конфликты, они, скажу так, смотрели в будущее безо всякого восторга. Заказы на «сяпу» от них увеличивались буквально с каждым днем. Отношение к детям тоже менялось, чего те не могли не ощущать и… соответственно реагировали, раздувая противоречия до опасных величин. Что с этим можно было сделать — решительно непонятно, как минимум мне.

С «коморскими» было чуть полегче. Давно уже привыкшие к изоляционизму, мои получали больше всего кайфа от происходящего, но при этом вылезли внутренние терки между мужской и женской частью населения. Проще говоря, девки, весьма озлобленные тем, что вожатые мужского пола держат дистанцию от «изгоев», стервозничали, а наши немногочисленные пацаны отвечали своей монетой. Опять же, с каждым днем всё грубее и грубее.

Кое-как исправляли положение я и Кладышева. Моё мнение принималось во внимание, потому что другого способа добыть разные продукты никому не оставили, ну а мелкая чертовка умела без мыла залезть куда угодно. Но… Да проще можно сказать! Молодежь! Энергии жопой жуй, особенно у неогенов, а вот мозгов как у обычных подростков, которым подавай драму, разборки, претензии и прочую хтонь! Просто тюленить, лежа на пузе, они не могут!

А ведь все, кто у нас в «Лазурном», неосапианты… Если они еще и способности начнут использовать… брр… В общем, намаялся я, но понял это, лишь оказавшись с голым задом на лодке, и с яйцами, обдуваемыми теплым черноморским бризом!

Рыбалка поначалу не задалась. Юлька безо всяких проблем могла находиться под водой, но она была слишком медленной. Не желая устраивать экологическую катастрофу, мы искали выход и…

— Чувствую себя идиотом…, — пробормотал я, замахиваясь удочкой. Вжик! И половинка рыбы, присобаченная мной к крючку, отправляется в полет. К голове наживки в свою очередь прицепилась Палатенцо в почти двухмерной форме, так что это не совсем православная рыбная ловля, а нечто более соответствующее ситуации.

Теперь садимся за весла, зажимая пальцами ног удилище, и неторопливо плывем. Из разорванной рыбешки, выловленной Егором, тем временем вытекает разное вкусное для морских обитателей, те подплывают ближе и ближе, а затем хлоп! …и Юлька производит разряд! Стоп-машина, собираем всплывшее. Разную мелочь в мешок, Палатенцо на борт. Отплыть на полкилометра, мелочь распотрошить в воду, закинуть удочку, плавать вокруг прикормки с призраком на крючке!

Хлоп!

Было вполне эффективно. Правда я, не разбираясь ни на грош в морских рыбах, попадавшихся под горячую юлькину руку в своем многобезобразии, решил поступить проще, набрав таким образом полтонны. Повара же разберут? Разберут.

— Что-то лень мне их мешками таскать. Или в тазу, — высказал я умную мысль на берегу девушке, — Давай поступим так…

Есть удачные идеи, есть неудачные. Скажем, остаться с голой жопой, но иметь возможность нести над собой «Казанку 5-Р-4» — это очень удачная идея, великолепно экономящая время. А вот просить девушку, известную на весь Советский Союз, превратиться в большую призрачную змею и таким образом прикрыть мне срам, пока тащу лодку — это непродуманный шаг. Вызывающий ОЧЕНЬ много внимания.

Точнее — вообще всё! Всё! Даже Янлинь из подвала вылезла, чтобы посмотреть на обвившую меня анаконду с головой Окалины-младшей, притулившейся на плече!!