Пайола - Дей Кин

– Совсем бы не понравилось.

Лицо ее было абсолютно серьезным.

– А в моем случае дело обстояло бы еще хуже, потому что я... Ну, вы знаете: слово, которое начинается на букву "Д".

– Да, было бы намного хуже, – уверил я ее, открывая перед ней дверцу лифта. – А почему вы об этом спрашиваете?

Как и обычно, она ответила сразу и без оговорок.

– Я просто подумала.

– О чем?

Она посмотрела на свои часики.

– Вы несколько часов провели в этом прокуренном бюро, и сейчас уже почти девять часов. Сегодня вы уже мало что сможете предпринять. Поэтому...

Так как я хорошо знал ее, то внимательно посмотрел на нее.

– И что "поэтому"?

Она обняла меня одной рукой и тесно прижалась ко мне.

– Поскольку я уже так старалась, собирая ваш чемодан, – ведь парочки без багажа в хорошие отели не допускаются, – то почему бы нам не снять номер в приличном отеле, не стянуть с себя всю эту висящую на нас грузом одежду... и я бы помогла вам поразмышлять обо всем этом деле?

Я рассмеялся.

– Должно быть, я забыл вам рассказать старую гавайскую прибаутку.

Уже когда мы проходили по холлу, она недоверчиво спросила:

– Какую прибаутку?

Я усмехнулся.

– Младая дева, отправляющаяся с парнем после захода солнца в отель, никогда к утру не остается девой.

Я сказал это почти все на гавайском наречии, но поскольку она работала со мной уже два с половиной года, то довольно хорошо понимала меня.

– Я уже не младая дева, – обиженно сказала она. – Мне уже почти двадцать. Да и вы уже не парень: я совсем не хочу оставаться девой.

Я покачал головой.

– Я так и знала, – хмуро буркнула она. – Спокойно, девочка, ничего не будет. Я должна сохранить это для вас. – И добавила с темпераментом: – Может быть, сохраню, а может быть, и нет. Я что, ваш личный счет в банке? Ну, вы еще переживете кое-какие неожиданности! Ведь я могу перевести ваш счет кому-нибудь другому!

Я рассердился.

– Если вы это сделаете, я вас уволю. – Видя ее огорчение, я тут же предложил: – Но я знаю, что мы можем придумать.

На мгновение глаза ее засветились надеждой.

– Вот как? Вы хотите пригласить меня к себе на квартиру?

– Нет. Но я хочу пригласить вас на ужин. Я куплю вам большой бифштекс, с которым вы со всем пылом расправитесь.

Она признала себя побежденной.

– Если вы не можете предложить мне ничего, кроме бифштекса, то он должен быть обязательно из телятины. А когда наши отношения пойдут дальше бифштекса, Джонни?

– Пойдут, – пообещал я ей.

Ради предосторожности, чтобы избежать нового покушения, я поставил машину как можно ближе к зданию, как раз под фонарем, и запер на ключ обе дверцы. Я уже собирался посадить в машину Бетти, как из "кадиллака", стоявшего рядом с моей машиной, высунулась головка Ивонны Сен-Жан.

– Хелло! Добрый вечер, мадмуазель и монсеньер! О, да это ведь мистер Алоха и его миленькая девушка!

Похоже, она была не совсем трезвой.

– Добрый вечер, – ответил я.

Француженка еще больше высунулась из окошка и посмотрела вверх, на освещенные окна полицейского управления.

– Мне бы очень хотелось знать, куда пропал Тод? Он оставил меня в машине и сказал: "Жди меня". Вот я и жду уже несколько часов.

– Вы можете еще очень долго прождать. Тод, Вирджил и Сэм взяты под арест.

Ее, казалось, порадовало это сообщение.

– Отлично! Надеюсь, не по пустяку какому-нибудь?

– За драку.

Она не поверила.

– Драку? С кем?

– С Марти Амато и двумя его людьми.

Она откинулась на сиденье.

– Теперь понятно, почему они так и не возвратились. А я как дура сижу в этой проклятой машине! – Спиртное явно вызвало в ней еще большую жалость к себе. – Бедная, бедная Ивонна!

– Только не вздумайте еще ее пожалеть! – предупредила меня Бетти сдавленным голосом.

– И как долго они еще останутся под арестом? – поинтересовалась Ивонна.

Маленькая француженка распахнула дверцу машины. Бутылка, из которой она пила, выпала при этом на мостовую и разбилась.

– Если Тод думает, что я буду ждать его здесь, то я буду... как это по-английски? Дура дурой – так, кажется?

Она соскользнула с сиденья и попыталась выпрямиться, держась за дверцу.

Она все же была слишком пьяна и упала бы, если бы я не подхватил ее и не поддержал.

– Вы, кажется, немного понимаете по-французски, – сказала она. – Я это уже заметила.

– Да, немножко. А также знаю португальский, итальянский, испанский, китайский и японский.

На мисс Сен-Жан это произвело впечатление.

– И где это вы все успели выучить?

Я честно признался ей:

– В старой части города красных фонарей в Гонолулу. Будучи мальчишкой, я там чистил сапоги и выполнял поручения прилежных девочек. Должен был как-то зарабатывать себе на хлеб.

Теперь уже я вызвал у нее жалость:

– Бедный мальчик! Значит, у вас было тяжелое детство?

– Ни в коем случае, – возразил я. – Мне каждый миг доставлял удовольствие. Просто я никогда не знал своего отца, а мать моя умерла, когда мне было лет пять.

Она так нализалась, что из моих слов до нее вряд ли дошла и половина. Но и пьяная она не потеряла своей привлекательности. И пока я вот так на нее смотрел, то невольно подумал, что простое белое спортивное платье, которое было сейчас на ней, должно быть, обошлось Хаммеру в двести долларов. Палантин из белого меха стоил еще тысячи две. А потом еще ее бриллианты...

– Бедный, бедный мальчик! Как это все печально, – продолжала лепетать она. При этом пыталась погладить меня по голове и чуть было не выколола мне глаза своим маникюром. – Бедный мальчик! Совсем один на белом свете. – Она отпустила мои плечи и чуть было не упала к моим ногам. Я вынужден был подхватить ее.

Бетти смотрела на все это с явным неодобрением.

– Теперь она уже повисла у вас на шее. Что вы собираетесь с ней делать?

– К сожалению, не знаю.

– Почему бы вам не засунуть ее обратно в машину? – предложила она. – У нее может возникнуть желание нажать на газ. Или снова вылезет. Насколько я знаю пьяных, она скоро начнет бродить как лунатик. Ну и пусть себе бродит!

– В этом районе? С мехом на плечах и с бриллиантами она не дойдет и до ближайшего перекрестка, как получит удар по голове.

– В таком случае, давайте затащим ее в полицейское управление.

Я покачал головой.

– Первый же полицейский, который ее увидит, посадит ее в отрезвиловку. А я ведь работаю на нее и на ее друга.

Ивонна сдунула прядь волос с глаза и с улыбкой посмотрела на меня.

– Знаете что?

– Что?

– Вы очень милый.

Этот эпитет, конечно, мало подходил к парню весом шести фунтов и ростом шести футов и двух дюймов, в жилах которого текла гавайско-ирландская кровь, с перебитым носом и ушами, похожими на кочаны цветной капусты.

Ивонна теперь буквально повисла на мне. Тело ее стало для меня сладким грузом. Я возвратил ее комплимент:

– А вы, Ивонна Сен-Жан, чертовски пьяны.

Глаза Бетти уже сверкали гневом.

– Так, так, – наконец выдавила она. – До отеля у нас дело не дошло, а теперь эта милая дамочка захочет лишить меня и бифштекса. Что ж, хорошо! Вам даже не нужно меня об этом просить. Я отправлюсь на вашей машине в контору. А вы делайте, что хотите. Погрузите ее и доставьте в проклятые апартаменты под крышей. И позаботьтесь о том, чтобы ее проклятая служанка или ее проклятый дворецкий позаботились о ней, дали бы ей еще одну бутылку и уложили бы спать в ее золотую кроватку. Но на одно я хочу обратить ваше внимание.

– На что?

– Чтобы вы не изменили своего счета в банке.

Глава 9

Пока засовывал мисс Сен-Жан в машину, я быстро оценил обстановку. Она была не из приятных. Хотя я находился рядом с полицейским управлением, мне казалось, что меня снова подцепили на мушку.

Две женщины уже были убиты. Наверняка это было связано с "Пайолой". Ну, а как обстояло дело с двумя покушениями на мою личность?

Ивонна нежно смотрела мне в лицо, когда я сажал ее на сиденье "кадиллака".

– А вы действительно очень милый, – повторила она.

– Спокойно, крошка, – буркнул я.

Конечно, обладать такой женщиной было настоящим блаженством. Но я попытался мыслить реалистично. В конце концов у меня не было времени забавляться с пьяной красоткой. К тому же она была девушкой Хаммера. А Хэнсон не сможет долго держать ни Амато, ни Хаммера. Сейчас оба подонка уже похлопывают, наверное, чиновников по спине, напоминают им о своих бывших и будущих любезностях и с ухмылкой наблюдают за перьями, которые, скрипя, выписывают им акты об освобождении.

Хаммер должен как можно быстрее выбраться на свободу, так как он хотел спасти Мулдена и доказать, что именно Амато доставил такие неприятности его человеку. У Амато такие же цели, с той лишь разницей, что он хотел "пришить" все дело Хаммеру.

Я сел за руль "кадиллака" и закурил сигарету. У меня было такое чувство, будто я упустил в этом деле что-то очень важное. Как говорится, картина висела на стене косо. Но я ничего не мог поделать.