Ван Ван из Чайны 3 - Павел Смолин

Шаг третий — нам с Чжан Цзэ велено сымитировать дружбу, в рамках которой фотка моих трусов проходит по категории «дружеский розыгрыш».

В процессе решения проблемы я по-новому взглянул на умение партийцев работать с народными массами — парочки звонков от нашего «куратора» хватило, чтобы запустить в Китае полноценный флешмоб: совершенно незнакомые мне люди фотографировали свое красное исподнее и лепили хештег «выигрывай как Ван», уже к вечеру «заразив» весь китайский интернет и выбившись в вершины трендов. Фотографии пользователи заливали вполне привычные, не забывая добавлять комизма типа лопнувших в людном месте и обнаживших красные трусы штанов либо прибегая к помощи братьев наших меньших — надевали красные труханы на питомцев.

Люди любят повторять за кем-то, пусть даже порой и не понимая смысла. Достаточно применить немного людского ресурса, и вуаля — вместо очень неэтичного поведения бывшего «вожака» сборной мы получили ловко проведенную рекламную кампанию новинки производства «АНТА» — собственно красное исподнее. Чжан Цзэ пришлось подписать с корпорацией контракт — на этом настоял партийный куратор. Уж не знаю, кто кому и сколько денег занес «за кадром», но с кризисом мы справились на твердую «десятку», повернув идиотизм одного члена сборной так, что в плюсе остались вообще все.

Интересно, сколько вообще людей пашет в интернете во благо Партии? Сколько миллионов ботов постят то, что заставляет общественное мнение склоняться к тому или иному мнению или желанию? И это ведь не только в Китае происходит, а по всей части мира, которая освоила Интернет. Даже мурашки по спине бегут от такого прозрения!

Поразительно, но у Чжан Цзэ, как и других членов сборной, имеется специальный сотрудник, ответственный за соцсети. Примерно как мой Ли, да. Да у всех более-менее заметных людей такой есть. Соцсетки и их ведение жрут очень много времени, и если ты не профессиональный блогер, который может целиком посвятить себя Сети, приходится нанимать специалистов. Тот, что работа на Чжан Цзэ чуть ли не на коленях пытался убедить «куратора», что он тут не причем. Не причем — придурок лично накосячил так, что пришлось суетиться, но своего «специалиста по связям с общественностью» все равно уволил.

Уволил, а мы с Ли, не забыв обговорить это с «куратором» и Фэй Го, решили «подобрать» бедолагу — другу нужен толковый заместитель с большим опытом, а Хуан Йи именно такой и есть. Сказать, что такое кадровое решение взбесило Чжан Цзэ, значит ничего не сказать — настолько красной от гнева рожи и таких натужных усилий по удержанию его в себе я никогда не видел, и с удовольствием сохраню редкий экспонат в памяти для любования в старости.

Через полчаса у нас церемония закрытия Азиатских Игр, и наше с Чжан Цзэ фото станет финальным аккордом занявшей всю ночь «операции». Партийный куратор очень доволен — удалось справиться с кризисом до церемонии, и за такое мужика погладит по голове кто-то очень важный. Возможно — лично многоуважаемый председатель Олимпийского комитета Китая и директор Государственного управления по делам физкультуры и спорта КНР Лю Пэн.

Такой важный человек прибудет на церемонию не только и не столько из-за наших, теннисных успехов: Китай в целом не напрягаясь набрал в Играх больше всего «золота». Будучи занятым, он прилетел всего двадцать минут назад, поэтому познакомиться и пообщаться с ним мы не успеем — просто постоим рядом на церемонии и коллективно сфотографируемся.

Временно попрощавшись с куратором, фотографом и даже Чжаном Цзэ, я отправился переодеваться в свою комнату, обнаружив там нагло растянувшегося на кровати тренера Ло:

— Все проблемы от зависти, — глубокомысленно заявил он, поиграв пальцами ног под черными носками.

— И глупости, — добавил я и полез в шкаф.

— И глупости, — меланхолично вздохнул Ло Канг. — Такой вот у наших спортсменов на высочайшем уровне средний уровень интеллекта: под камерами, будто так и надо, вламываются в чужое жилище и думают, что им за это ничего не будет.

— Ничего, у него будет время подумать о своем поведении, — нейтрально ответил я, принимаясь переодеваться.

Чжан Цзэ куратор пообещал законопатить в спортивный лагерь строгого режима на ближайшие полгода, голову подлечить. Ну и само собой идиот заплатил за порчу су-вида — в десятикратном размере, и я подумываю прикупить самый навороченный комплект из имеющихся на планете.

— Признаюсь честно, — заявил тренер Ло, пока я натягивал штаны. — Я только сейчас понимаю, насколько мне с тобой повезло — ты-то точно не будешь так глупо подставляться.

— Я и умно подставляться не буду, — пообещал я. — И вообще — «средний уровень» у нас, китайских спортсменов, все-таки выше,

чем у Чжан Цзэ. Я бы даже сказал, что он своего рода уникум. Может проведем исследование?

— Лучше человечеству о его результатах не знать! — хохотнул тренер Ло.

Глава 9

Серия российского мультфильма «Маша и Медведь» закончилась, и я выключил телевизор. Занятно на корейском языке смотрится! Даже не знал, что его в Корее крутят.

Поднявшись с кровати, я в последний раз шуганул жирных, важных сорок с подоконника — много их в Корее — сунул в карман смартфон и налегке направился в коридор. Удобно быть важным — персонал собрал мой багаж и позаботится о его доставке, мне остается только физическое тело в пространстве перемещать и играть в теннис. Играть в теннис высоких достижений, против мировых звезд. Ладно, с хорватом получилось, значит может получиться и с другими — в любом случае я буду в шоколаде, потому что после церемонии закрытия Игр лично многоуважаемый председатель Олимпийского комитета Китая и директор Государственного управления по делам физкультуры и спорта КНР Лю Пэн удостоил меня пары хвалебных фраз и отдельной фотографии с ним. Считай — выделил из всех, и окружающие это конечно же заметили. А я… А что я? «Спасибо, многоуважаемый, буду стараться и дальше» — что тут еще сказать можно?

По пути в аэропорт мы с Ли работали над поручением «куратора» — создать «экспортные» мои странички во всех заметных соцсетях мира. Он нам даже VPN выдал лично, несмотря на его де-юре запрет! Я теперь — часть «мягкой силы» Китая, и, если нужно для этого выпустить меня за «великий фаерволл», значит так тому и быть. Никаких чудес мы не ждем — за пределами Поднебесной (и вообще Азии) про меня почти никто не знает, потому что кому какое дело до этих странных узкоглазых? Ничего, Поднебесную я считай