Начальник Нового года - Наталья Осис

Из кафе Тина выносила его, как медсестра раненого с поля боя. Славка тяжело опирался на ее плечи, а на его седеющую голову падал медленный снег.

– Зима-то какая снежная! – выдохнул он с восхищением. И прижал Тину к своему боку. Совсем уже не как раненый.

– Эй! – возмутилась Тина.

– А вот я тебя в сугроб сейчас отправлю! – Славик трезвел на глазах.

Тина, не глядя, сделала подножку, и он быстро и точно приземлился в небольшую кучку снега на углу Патриарших. Единственную, между прочим. Тина гордо отряхнула руки.

– Слав, ты мне скажи, какого черта ты глупости спрашивал, а? Откуда у тебя это? Зачем?

– А, это? – лучезарно улыбнулся Славик, поднимаясь из снежной кучки. – Это-то всегда было. Зачем бы мы, по-твоему, тебя на шкаф загоняли? А сейчас парты не было, шкафа тоже, рассмотреть, что ты носишь, никак нельзя – пришлось спрашивать.

На этот раз Тина не рассердилась. На дураков ведь нельзя сердиться.

Максим

Бронированная дверь тяжело закрылась – как будто лязгнула решетка замковых ворот. И куда повели его принцессу?

Макс задрал голову, чтобы посмотреть, в каком окне зажжется свет. Дом был узкий, высокий, темный. Макс хмыкнул: башня! Это страшная черная башня, и в ней теперь заточили его принцессу. Как в компьютерной игре! И он был готов карабкаться вверх по отвесной стене к светящемуся окну, сражаться с драконом и победить.

Только вот для героя он как-то плохо экипирован.

Прав был мальчик: достаточно взять телефон и позвонить. Макс потопал ногами и вытащил из кармана мобильный – мерзнуть ему оставалось теперь совсем недолго.

Через полчаса он уже сидел в своем Буцефале (так Макс звал свой автомобиль) и пил горячий кофе, не забывая при этом поглядывать на окна. Окна в доме-башне загорались нечасто, и Макс давно уже выбрал одно – то, в котором появился свет через несколько минут после того, как за Катей закрылась железная дверь. И чем больше он смотрел на это окно, тем более наглым ему казался яркий свет. И штора кремовая. Просто отвратительно.

Теперь, когда Максу не надо было заниматься физкультурой на берегу лужи, перед глазами его стали разворачиваться картинки одна другой неприятнее.

Вот потеющий толстяк склоняется над работающей Катенькой, трясет усами и блеет козлиным тенором: «Не угодно ли чашку чая?» Катеньке, конечно, не угодно, но она соглашается из вежливости, робко улыбается. Идет на кухню, аккуратно ставит свои ножки в ярких полосатых носочках. Толстяк трясет усами и блестит лысиной, открывает перед ней двери, указывает, слащаво улыбаясь, на угловой диван. У толстяка готов уже коварный план. Он хочет сесть рядом с Катей! Она не садится, конечно, на диван. Умница Катенька выбирает отдельно стоящую табуретку, чтобы никто не мог к ней поближе подсесть. Толстяк трясет своими усами: рухнул его коварный план, но у него есть другой. И вот уже, заслонив от Кати чашку своей толстой спиной, он сыплет туда порошок из белой бумажки. Снотворное! Теперь Катя в его власти! Нужно ее спасать!

Макс резко открыл дверцу машины, выпрыгнул наружу и подышал. «Мы же так не договаривались, – скомандовал себе он, – это же была компьютерная игра, а не черно-белое кино! Это, наверное, от темноты и духоты. Лучше уж на улице мерзнуть!»

Макс принялся ходить вокруг Буцефала. Подмораживало, и под ногами вкусно хрустели льдинки. Здорово, наверное, возвращаться из дальней прогулки на лыжах домой совсем уже под вечер. Когда голова легкая, кровь кипит и дышится легко!

Макс живо представил себе кудрявого прожигателя жизни со сноубордом, как он входит, отряхивая снег, к себе домой, глядь – а вдалеке, в глубине его квартиры, в теплом свете лампы, работает Катенька. Ого! – говорит себе прожигатель жизни. Сноуборд его больше не интересует. Катенька! Вот теперь цель его жизни! Он медленно идет к освещенному кабинету. Подходит и останавливается у Катеньки за спиной. Дышит ей прямо в макушку, негодяй! Катенька, умница, отстраняется. А он хвалит ее работу, она улыбается – о, как она улыбается! Робко и весело. Но, черт возьми, она улыбается ему! Прожигатель предлагает ей чаю, коварный злодей! Но Катя все знает, она отказывается. Тогда коварный злодей, негодяй, прожигатель жизни достает из кармана маленький пузыречек и дает Кате понюхать. Катя падает в обморок. Она теперь в его руках! Ее нужно спасать!

Макс осознал, что он медленно, но неуклонно, как бандерлог в пасть удаву Каа, идет к тяжелой подъездной двери, скрывшей от него его Катеньку. Ног своих он при этом уже не чувствовал. Быстрее! Обратно в машину!

Макс полез на заднее сиденье. Включил печку. Укрылся пледом. Вытянул ноги. Пусть еще будет радио. Вот теперь хорошо.

Из радио лилось танго. Бередил душу, томился, звал куда-то маленький оркестр Астора Пьяццолы. «Разве в нашем климате могло бы родиться такое танго? – думал Макс. – Ночь южная, небо звездное, цикады поют – вот почему такие звуки».

И вот уже знойный красавец с гитарой поправляет, завидев Катю, набриолиненный кок. Катенька его не видит, она умничка, делом занята! Красавец медленно идет к ней, бряцая струною! Он хочет увлечь ее под сень струй! Ах, Катя на него посмотрела. Будь осторожна, Катенька! Они все обманщики! Они под этой сенью знаешь что норовят выкинуть? Страшно даже подумать! А красавец уже поет. Что-то он поет, кстати, странное? «On this night of a thousand stars». А, это «Эвита», – хотел было тряхнуть головой Макс, но красавец уже откупоривал бутылку, вращал глазами. Катя качает головой! Молодец, Катя! «Один глоток, – воздевает руки к небу темпераментный красавец, – неужели это так страшно? Ах, да вы на севере пьете чай. Тогда чашку чая?» Катя растерянно пожимает плечами. А коварный злодей под полой черного плаща уже сыплет сонный порошок.

– Катя, я спешу к тебе на помощь! – крикнул Макс, проснулся, выключил радио («…песня из мюзикла «Эвита» – последней совместной работы великих Тима Райса и Ллойда Вебера…» – успело сказать радио, прежде чем замолкло).

Снежную вечернюю тишину прорезал звук сирены. Озарив тревожным мерцающим светом подножие темной башни, подъехала и остановилась «Скорая помощь». Макс насторожился. Сердце тяжело бухало в груди. Вот из подъезда вышли санитары и понесли кого-то на носилках. Кого? Макс выскочил и побежал туда, пытаясь протиснуться через невесть откуда взявшуюся толпу. Кто-то маленький и хрупкий на носилках. Неужели Катя? Черт, лица не видно.

– Ох, повезли нашу Катю, – сказал где-то старческий голос.

– Что? Катю? – взвыл Макс и даже подпрыгнул, чтобы разглядеть того, кто сказал.

«Скорая» уже отъезжала. Макс сломя голову помчался к верному Буцефалу. Ну, верный друг, не подведи! Макс давил на газ, и Буцефал мчал вперед, не отставая от «Скорой». Дома, фонари, витрины, машины – все неслось, качаясь у Макса перед глазами. Иногда они останавливались на светофоре или в узком переулке, и тогда Максу становилось совсем худо. Что делать? Бежать разгонять машины перед «Скорой»? Откатить вставших во втором ряду? Но «Скорая» как-то справлялась с ситуацией, и Макс ехал за ней дальше.