Вверх дном - Жюль Верн

Но сколько ни бесновались карандаши и перья, невозмутимый председатель Компании сохранял спокойствие. Пусть говорят, кричат, рисуют, насмехаются!.. Он продолжал своё дело.

И вот правление Компании, в чьей полной власти было эксплуатировать полярные владения по праву, полученному от федерального правительства, вынесло решение открыть общественную подписку на сумму в пятнадцать миллионов долларов. Были выпущены акции, по сто долларов каждая, и притом сразу за наличные. И что же? Вера в Барбикена и К° была так сильна, что подписчики валом валили. Но, надо признаться, они состояли главным образом из обитателей тридцати восьми штатов Федеральной республики.

– Тем лучше! – восклицали участники Арктической промышленной компании.

– Предприятие будет чисто американским!

Короче говоря, репутация Компании Барбикена была так прочна, биржевики настолько не сомневались, что Компания выполнит свои обещания, так твёрдо верили и в существование угольных залежей у Северного полюса и в возможность их разработки, что к 16 декабря акции были раскуплены и капитал Компании составил наличными пятнадцать миллионов долларов.

Эта сумма почти втрое превышала сумму, собранную Пушечным клубом для великого опыта – отправки снаряда с Земли на Луну.

ГЛАВА ШЕСТАЯ,

в которой внезапно прерывается телефонный разговор между миссис Скорбит и Дж.Т.Мастоном

Барбикен не только утверждал, что верит в достижение своей цели; он действительно был уверен в полном успехе и только потому решился открыть подписку на акции.

Итак, в самом недалёком будущем Северному полюсу предстояло сделаться достоянием человека.

Очевидно, Барбикен и его товарищи нашли средство сделать то, что не удавалось до сих пор никому. Они задались целью перешагнуть восемьдесят четвёртую параллель, вступить во владение обширной областью, приобретённою с аукциона и, водрузив на ней американское знамя, прибавить к его голубому полю ещё одну звезду в честь нового штата союза.

– Фантазёры! – продолжали повторять европейские делегаты и их сторонники в Старом свете.

А между тем ничего не могло быть проще, практичнее и разумнее того средства, которое «Северная полярная компания» готовилась применить для того, чтобы овладеть Северным полюсом. Это средство было уже изобретено Мастоном, знаменитым математиком. Его мозг, прикрытый гуттаперчевой заплатой, был очагом фантастических и смелых планов.

Секретарь Пушечного клуба, как не раз было сказано, отличался необыкновенной способностью к математическим вычислениям, выкладкам и т. п. Для Мастона не существовало затруднений в математике.

Ах, эти коэфициенты, показатели степени, радикалы и другие знаки алгебраического языка! С какой лёгкостью они выпархивали из-под его пера или, вернее, из-под мелка, укреплённого в его железном крючке, так как он предпочитал работать на чёрной доске. Здесь, на пространстве десяти квадратных метров – меньше ему бы нехватило – он с жаром предавался алгебраическим вычислениям. На его доске не было обыкновенных мелких цифр: это были цифры огромные, фантастические, начертанные рукою пылкого гения. Цифры 2 и 3 выступали важно, как бумажные петушки; цифра 7 возвышалась, как виселица, нехватало только повешенного; 8 – смотрела на вас, как большие очки, а 6 и 9 – далеко расчёркивались своими длинными хвостами.

А буквы в его формулах, первые буквы алфавита – а, в, с, которыми он обозначал величины, известные или данные, и самые последние буквы – х, у, z, которые применялись у него для величин неизвестных, – какая жирная определённая линия, без теней и недомолвок! Особенно замечательна была буква z: она судорожно извивалась, как молния в небе. А какое изящество в греческих буквах ?, ?, ?, – им позавидовали бы Архимед и Евклид!

Чисто и безупречно начертанные мелом знаки действия были просто чудесны: + определённо указывал, что он означает сложение двух количеств; – был скромнее, но выглядел всё же вполне прилично. = эти две чёрточки, неоспоримо одинаковые, говорили о том, что Мастон гражданин страны, где равенство не является пустым звуком, по крайней мере в отношении белокожих. С тем же размахом и также внушительно были выполнены знак <, знак > и знак ?.

Но что было его настоящим триумфом, так это знак ??, который обозначает корень числа или количества. Когда Мастон заканчивал его длинной горизонтальной чертой, вот так:

казалось, что эта протянутая рука выходит за пределы чёрной доски и угрожает всему миру, грозит всё подчинить себе.

Не подумайте только, что математические познания Мастона ограничивались пределами элементарной алгебры. Нет! Ни диференциальное, ни интегральное исчисления не были ему чужды; твёрдой рукой выводил он знаменитый знак интеграции, которым обозначают сумму бесконечного числа бесконечно малых элементов, букву простую и всё же страшную:

Словом, для Мастона в этой науке не было преград и пределов.[27]

Таков был уважаемый секретарь Пушечного клуба. И вот почему его друзья, возлагая на Мастона решение какого-нибудь вопроса, требующего математических познаний, вполне доверялись ему. Вот почему Мастону было поручено членами Пушечного клуба решить задачу о полёте пушечного ядра на Луну! И вот почему украшенный ореолом славы он пленил сердце Еванжелины Скорбит.

Впрочем, в данном случае, то есть в решении проблемы овладения Северным полюсом, Мастон не предвидел для себя особых трудностей. Предстоящая задача, очень сложная для всякого другого, для него была сущим пустяком.

Да, Мастону можно было довериться! Даже в таком деле, где ошибка могла обойтись в миллионы долларов! Никогда ещё во всю свою жизнь, начиная с детского возраста, когда его юная голова работала над решением какой-нибудь несложной арифметической задачи, не сделал он ни единой ошибки даже на тысячную долю микрона[28]. И если бы когда-либо в жизни с ним случилась подобная беда, он, не колеблясь, пустил бы пулю в свой гуттаперчевый череп.

Нам важно было остановить внимание читателей именно на этой особенности Мастона. Прежде чем продолжать рассказ, необходимо вернуться к событиям, которые произошли несколько недель назад.

Почти за месяц до опубликования известного читателям объявления о продаже Северного полюса, обошедшего Старый и Новый свет, Мастон получил поручение сделать все нужные для своего проекта вычисления.

Секретарь Пушечного клуба уже много лет жил в доме № 179, на Франклин-стрите – одной из самых тихих, спокойных улиц Балтиморы, вдали от беспокойных деловых кварталов города. Здесь к нему не достигал шум толпы, столь ему ненавистный.