Дети Велеса - Андрей Расторгуев

Крепость, как торчавшая в горле кость, перекрывала единственную дорогу на юг и не давала Скалу идти дальше. Неожиданно яростное сопротивление гарнизона, понесённые при этом потери грозили сорвать его дерзкий план. Видя, что силы защитников на исходе, Скал бросил все отряды на решающий штурм. Пограничники поняли, что этот бой последний. Они были готовы к нему…

Защитники, кто ещё мог сражаться, скинули доспехи, взяли в руки по два меча и бились на стенах, сдерживая каждый сразу несколько врагов. Они погибли в том неравном бою. Все до единого. Но прихватили с собой на Небеса намного больше скитов, чем сильно досадили Скалу, не дав ему в полной мере насладиться победой.

Юнос не знал, пойдёт ли Скал дальше или останется в приграничной полосе. Его потери были значительными, но не настолько, чтобы совсем остановить кочевников.

– Да, дела, – задумчиво протянул Ставр. – Выходит, други, поездка на ярмарку отменяется. Не могу я в такой час оставить своих.

За столом повисла гнетущая тишина. Собравшиеся с тревогой думали о будущем. Было ясно, что все планы, какие строили до этого, пошли прахом… Надвигается большая беда, несущая горе всем обитателям этого мира.

Со своего места поднялся домовой. Неторопливо подошёл к печи, звонко шлёпая босыми ступнями по деревянному полу. Пошевелил угли, подкинул дров. Снова уселся за стол. Гробовое молчание нарушал только треск поленьев. Бас кузнеца, прозвучавший в этой тишине, мог запросто поспорить с громовым раскатом в горах:

– Ну, а ты, Юнос, куда подашься?

– Сначала думал сразу в Трепутивель отправиться. Князю о скитах поведать. Но мы слишком долго их у Крепости сдерживали. За это время и мой гонец поспел, и беженцы вести разнесли. Наверняка он сейчас дружину собирает, чтобы на север выступить. А когда двинется, обязательно через Суматошье пройдёт. Там его и подожду. Присоединюсь, конечно. Даже простым ратником.

– Вот и славно. Гостей моих, значит, к Всегляду сведёшь. Сговорились?

– Сведу. Чего ж не свести-то…

С отъездом решили не тянуть. После недолгих сборов отправились в дорогу, простившись с хозяином и его домочадцами. Впервые после происшествия на реке Пырёв смог поговорить с Миланой. Та по-прежнему прятала глаза, только на этот раз в них стояли слезы. Он ласково взял девушку за плечи, заглядывая в грустное лицо.

– Прощай, милая Мила, – всегда называл её так в шутку, наслаждаясь красивой игрой слов и нежным звучанием этого имени. – Возможно, больше не увидимся с тобой, если нам удастся отыскать дорогу в свой мир. Ты славная девушка, у тебя вся жизнь впереди… Ещё повстречаешь своего суженого и будешь с ним счастлива.

Наклонившись, хотел поцеловать её в лоб, но Мила вырвалась из рук, в упор взглянула на Пырёва широко распахнутыми влажными глазами, горячо выпалив:

– Я не хочу другого суженого. У меня есть ты, а больше мне никто не люб. Возвращайся, Стас, я буду тебя ждать.

Быстро обвила его шею и неумело прильнула к губам. Пырёв не успел ничего сделать, когда девушка отпрянула и молниеносно скрылась в доме, оставив его стоять с бестолковым видом перед её родителями.

Кузнец только усмехнулся в бороду. По-отцовски обнял Стаса, сказав:

– Возвращайтесь, ежели что. Всегда с радостью вас примем.

– Давно уж пора, – подал голос Медяник. – А то я всё один да один. Всю работу, значит, делаю…

Грустно как-то сказал. И отвернулся сразу. Показалось, что по медной физиономии Митьки. от линзы, заменяющей глаз, течёт тягучая масляная струйка.

Маленькая Дара плакала навзрыд, нисколько не скрывая катившихся по щекам слез. У Пырёва защемило сердце. И когда только успели они стать такими родными этим добрым людям? Самое странное, что и он чувствовал к ним привязанность, настолько сильную, что готов был отказаться от возвращения на Землю и навсегда поселиться в этом мире. Пусть даже на Милане жениться. Где ещё найдешь столь славную, невинную во всех отношениях девушку, которая если любит, то изо всех своих жизненных сил, опаляя избранника жаром безумных чувств, прикипая к нему всем сердцем, всей своей неуёмной, страдающей душой. Необходимость поиска дороги домой и горькое, жгущее грудь нежелание расставаться с семьёй, давшей им приют, разрывали Стаса на части. Разум непримиримо конфликтовал с чувствами. Но годы научили Пырёва подавлять эмоции. Покидая двор, он твёрдо решил, что обязательно вернётся сюда ещё хотя бы раз из одного только уважения к первым повстречавшимся здесь людям.

Ставр с Ладой дошли до ворот и остановились под аркой. Низко, в пояс, поклонились гостям, а после долго ещё стояли, махая на прощание, пока бредущая по дороге троица, сопровождаемая навьюченным поклажей скитским конем, не скрылась из виду…

Остывающее солнце постоянно светило в спину, почти не грея. Ещё и от реки, вдоль которой пролегал путь, веяло прохладой. Дорога с каждым последующим километром всё дальше отходила от русла и вскоре углубилась в густой лес. Теплее ничуть не стало. Однако непрерывное движение разгорячило путников. Куртка Стаса и плащ Аркаши давно перекочевали в седельные сумки. Свой пиджак Башка тоже снял и нёс в руках, то и дело вытирая рукавом рубашки евший глаза пот.

Когда вышли из леса, плотные свинцовые облака закрывали весь видимый небосвод, не пропуская на землю ни единого солнечного луча. Все выбились из сил, особенно Юнос, которому последние дни приходилось непрерывно сражаться и бегать от врагов. Решив передохнуть, спустились в небольшой овраг, способный защитить от ветра, и устроили в нём привал. Ведун распряг коня и снял поклажу. Стас развёл костер, а Башка взялся за раздачу еды.

Наскоро перекусив, Юнос тут же свалился на землю, положив рядом с собой меч и арбалет.

– До города уже недалеко, – пробормотал, засыпая. – Скоро будем на месте.

Почти сразу послышалось его равномерное сопение.

Первым караулить их небольшой лагерь вызвался Стас. Такая предосторожность не казалась ему излишней, хоть и не заметил по пути никаких признаков преследования. Мало того, им не встретилась ни одна живая душа. Неживая, кстати, тоже.

Сев на склоне, чтобы иметь хороший обзор, а самому при этом оставаться незаметным, Пырёв устроился поудобней. Застегнул куртку и поднял воротник.

Облака всё плотнее укутывали небо. Стало темнеть. Из оврага поднимался туман, медленно расползаясь по долине. Недавний тёплый солнечный вечер в считанные часы превратился в промозглые предночные сумерки, дыхнув холодным предчувствием грядущей зимы. Света почти никакого, и густое марево повсюду. Ни черта не видно. Какой смысл пялиться в непроглядную серую муть? Плюнув, Стас вернулся к костру. Что за дурацкий климат. Где-то там, за облаками ещё светит солнце, которое никак не может спрятаться за горизонт. Да только на небе от него даже пятнышка светлого нет. И сразу холод, туман…

Мир, вроде, ничем от Земли не отличается. Однако многие, даже самые неуловимые на первый взгляд нюансы, складываясь, как мозаика, в общую картинку, заставляют Стаса чувствовать себя, что называется, не в своей тарелке.

Примерно те же ощущения испытывал и Аркаша. Сейчас они подспудно ворочались в нём, сверлили мозг, не давая спокойно спать. Поёрзав на лежанке в поисках более удобного положения, он перевернулся на другой бок и увидел сидящего невдалеке Стаса. Тот при свете костра чистил пистолет.

– У тебя ещё остались патроны? – удивлённо спросил Башка, приподнимаясь на локте.

– Нет, боезапас кончился.

– А чего таскаешь? Выброси к чертям. Лишний груз. Какой смысл чистить совершенно бесполезную вещь? Им даже бутылку не открыть по причине её полного отсутствия.

Пырёв пожал плечами. Посмотрел на огонь через ствол пистолета, проверяя, не остался ли нагар. Пробормотал:

– Оружие любит ласку, чистку и смазку. Его всегда надо в чистоте содержать. А выкидывать… Зачем? Не такой уж он и тяжёлый. Вдруг пригодится когда-нибудь. Да и потом, не возвращаться же без табельного оружия. Начальство с меня голову снимет.

– Сначала доберись до своего начальства. А под раздачу попадать тебе не впервой. Пора уже привыкнуть. Из-за одного меня сколько шишек набил?

– Помолчал бы, умник. Сейчас-то ты конкретно влип. Не отмажешься, как раньше. Давно бы на нарах парился, если бы не эти чёртовы Врата. Дай только в Управление тебя доставить.

– Как знать, как знать, капитан, – Аркаша сонно зевнул. – Ещё неизвестно, сколько времени здесь проведём. А за этот срок всякое может произойти.

– Думаешь смыться? Зря. Тогда не сможешь обратно на Землю попасть. Вся наша надежда теперь на Юноса и волхва этого, Всегляда. Выхода у тебя нет.

– А с чего ты взял, что здесь только эти двое владеют нужной нам информацией? Мир большой, населения всякого разного до чёрта. Наверняка найдётся ещё хотя бы парочка таких умников. Главное, их отыскать. А уж договориться с ними я смогу.