Нейропат - Р. Скотт Бэккер

Саманта Логан посмотрела на него долгим взглядом, и в этот момент была действительно прекрасна. В телевизоре хвалили «Хед энд шоулдерз»:

«Ведь когда ваши волосы светятся, вы светитесь и сами…»

— Но существуют ведь и истины помимо научных, профессор?

— Разве? Да, существует уйма ненаучных утверждений, звучащих вокруг, это верно. Но истины? Разве Библия 6олее истинна, чем Коран? Платон — чем Будда? Может, да, может — нет. Факт в том, что нам никогда не добиться подлинного знания, хотя бы и миллиарды рвали и метали, заявляя о противоположном. И несмотря на все наставления науки, не перестает казаться, что мы просто дурачим сами себя. Наш внутренний критерий исказился, агент, и мы доподлинно это знаем. Так отчего же нам следует доверять нашим старым меркам?

Большинство просто кивало и обходило спор стороной. Большинство считало, что их льстивым басням ничто всерьез не грозит. Тысячи сект, культов, религий и философов не могли прийти к единому мнению, хотя каждый полагал, что именно его вера вытянула выигрышный билет. Почему? Да потому что они держали его в руках. Каким-то непостижимым образом личный опыт глаголания на языцех, воспоминания о предшествующих существованиях, услышанная молитва или сбывшееся предчувствие оказывались единственным значимым опытом, единственной истиной…

Только единицам удавалось проникнуть в чрево спора и воистину понять. Весь фокус заключался в том, как выбраться обратно.

Томас наблюдал борьбу выражений на лице Сэм. Недоверчивое снисхождение. Саркастическое несогласие, мольба об утешении. Казалось, он мог различить все сменяющиеся оттенки.

— Должна признать, профессор, что этот разговор, несомненно, произвел на меня наиболее угнетающее впечатление из всех. У меня такое чувство, будто я утонула в собственной ванне.

Нейл рассмеялся, Нора застонала.

Несмотря на переполнявшую его печаль, Томас улыбнулся насмешливой улыбкой победителя.

— А теперь прошу пожаловать в семантический апокалипсис.

Сэм сдунула упавшую на лицо прядь волос и спросила:

— Так вы считаете, что Кэссиди добивается именно этого? Старается привести наиболее драматичные доводы?

Томас ответил не сразу, чувствуя пугающую пустоту внутри:

— Древние греки называли марионеток neurospastos, существами на ниточках. Думаю, что, вероятнее всего, Нейл стремится к этому…

— Вы имели в виду — показать нам ниточки?

— Именно. Он хочет поделиться своим откровением со всем миром.

Даже говоря это, он почувствовал, что это неправда, что на кону — нечто куда более страшное. Но, как часто случается во время спора, Томас не видел ничего дурного в том, чтобы подправлять факты, выдавая предположения за фанфары истины. Главное, чтобы в это поверила Саманта.

— Насчет Синтии Повски, — продолжал Томас — Представьте, что то видео было первым доводом. Что он хотел этим сказать? На какие выводы это наталкивает?

Сэм признательно кивнула.

— Что верховодит он. Что он может заставить ее сделать либо, что еще важнее, почувствовать все, что он захочет.

— Так ли? Тогда зачем он передает рычаги управления ей?

— Я не… Чтобы показать, что может заставить ее хотеть изнасилования? Разве не это кредо всех насильников? Мол, этого втайне хотят все женщины…

Томас нахмурился, взгляд его блуждал по бару. Количество людей за столиками, согнувшихся над своей выпивкой, поразило его. Мимо промчалась официантка с дымящимся блюдом жареного мяса.

— А может быть?.. Помните, что сказала Атта? Мы были свидетелями не изнасилования. Нейл — предположим, что это был Нейл, — вынудил женщину испытать нечто вроде множественных оргазмов. Но он даже не дотронулся до нее, по крайней мере в сексуальном смысле. Нет, мне кажется, что он хотел намекнуть на нечто более абстрактное. Мне кажется, что, с его точки зрения, занятая им позиция случайно совпала с тем, что было на видео, и, по сути, это не важно.

— Почему это?

— Почему? А вы спросите себя: если бы на месте Синтии Повски в том кресле оказались вы, вы бы этого захотели?

— Странный вопрос.

— Важный вопрос… Так захотели бы?

— Черт, нет.

— А если бы здесь сейчас оказалась Синтия Повски, то, как вам кажется, что бы ответила она?

Саманта сердито посмотрела на Томаса и неохотно согласилась:

— То же самое.

— Именно. Возможно, вот куда метит Нейл. Все мы думаем, что свободны, что независимо от обстоятельств можем свободно принимать собственные решения. Нейл приводит доводы противного. Он просто показывает нам, что есть мозг: машина, порождающая тип поведения, который либо повторяется, либо нет, в зависимости от того, насколько обратная реакция на воздействие извне стимулирует системы боли или наслаждения. Как мог он что-то делать против ее воли, если воли как таковой не существует?

Саманта опустила глаза на стоящий перед ней пустой стакан.

— И заметьте, — сказал Томас, — он выбирает лучший путь. Иными словами, он демонстрирует… Совершая преступление, он доказывает, что этого нет…

— Чего нет?

Томас вскинул брови.

— Преступления.

— Так что же с ним не так, профессор? Я хочу сказать — с точки зрения психологии что с ним не так?

Не сводя с нее глаз, Томас обнаружил, что размышляет, каково быть ею, Самантой. Исследования показали, что красивые люди проживают более счастливую, долгую и успешную жизнь. Ученые назвали это «эффектом ореола». Поскольку красота порождает положительную обратную связь, красивые люди склонны вызывать положительное отношение, которое все — от доморощенных гуру до баптистских проповедников — отождествляют со здоровьем, счастьем и успехом.

Сколько дверей помогла открыть Саманте Логан ее красота?

— Но именно об этом я и толкую, — ответил Томас — Вполне вероятно, с ним все в порядке.

Саманта глубокомысленно нахмурилась.

— Конечно, но только потому, что вы знаете об этом семантическом апокалипсисе. Просто представьте себя заурядным психологом, которого не покалечил Скит. Каково было бы ваше мнение?

Хороший вопрос Томас набрал полную грудь воздуха, мельком взглянул на полутемное чрево бара. Прибывали все новые посетители, смущая тишину, которая таилась во всех оживленных местах.

— Что ж, — начал он, — скорее всего, я предположил бы, что Нейл страдает каким-то антисоциальным расстройством психики… ведь только психопат мог бы сделать то, что мы видели сегодня утром, не так ли? Хотя, после составления истории болезни, меня встревожил бы тот факт, что Нейл не похож на описание типичного грубого нарушителя социальных норм…

— Есть, между прочим, еще и ваша жена, — резко оборвала его Саманта. — Уж это точно похоже на описание психопата.

— Просто то, что все антисоциальные личности ублюдки, не означает, что все ублюдки — антисоциальны. Как бы мне ни хотелось расценить это предательство как своего рода нейрофизиологический дефицит, должен быть своего рода рисунок…

Томас помешкал, чувствуя, что у него защипало глаза. На какое-то время он почти забыл.

«Нейл и Нора…»

— Простите, — сказала Саманта.

Сложив руки на колене, Томас притворился, что закашлялся. Он понимал, что надо вести себя осторожно. Он почувствовал, что за его словами, мыслями смутно маячит подавленное «второе я» — потребность предстать героем перед этой красивой женщиной. Но следовало опасаться много-много большего. Люди постоянно приписывают эмоции, порожденные обстоятельствами, тем, с кем столкнулись. Пары, впервые встретившиеся на подвесном мостике через пропасть, явно считают своих партнеров более волнующими и привлекательными, чем пары, впервые встретившиеся на тротуаре. А ситуация с Нейлом вряд ли могла служить серьезным аргументом…

— Я бы предположил также, что он страдает какой-то острой формой психического расстройства, связанного с деперсонализацией, либо…

— Что вы имеете в виду? — спросила Саманта.

Вперив взгляд в одну точку, Томас попытался отогнать возбуждение, наэлектризовавшее самый воздух вокруг нее… них. У него нашлось бы, что сказать и о Саманте Логан. Неуклюжая и честолюбивая. Резкая на словах и вовсе не глупая. Честная и вежливая. Он постарался, чтобы горящий взгляд не выдал его, постарался напомнить себе о творящемся вокруг безумии. Но Саманта была вездесуща, она звала и манила, целиком сконцентрированная на нем.

Но было и то, что сказал бы по данному случаю Нейл и что было прекрасно известно профессору Томасу. Благодаря мощному сочетанию заданности и социальной укорененности мужчины гораздо более склонны видеть сексуальный подтекст там, где его нет и в помине. Они постоянно путают внимание со стороны женщин с сексуальной заинтересованностью. Печальная правда заключается в том, что мнимые посулы с лихвой окупают сексуальную мужскую кичливость. Мысль о том, что каждая женщина готова кинуться на тебя, всего лишь еще один способ опровергнуть свою несостоятельность, отхватить местечко получше за столом эволюционных отбросов.