Адмирал Империи 15 (СИ) - Дмитрий Николаевич Коровников

Однако Анатоль Брагин, понимая, что развернись он и потеряй хотя бы пять — десять минут, в попытке разогнать огнем польские крейсера, его «Баязет» тут же будет настигнут, окружен и ему уже от врага не оторваться. Поэтому командир нашего крейсера все подгонял и подгонял своих штурманов и закусившего губу старпома Штольца, чтобы те делали все возможное, но оторвались от погони, будто Штольц и остальные стояли сейчас с лопатами и собственноручно кидали уголь в топку мчавшегося тепловоза.

Анатоль Брагин сильно упал духом, когда после четырехчасовой гонки, в которой нашему крейсеру все это время каким-то чудом удавалось сохранять дистанцию и не давать себя обойти более скоростным легким крейсерам, одна из силовых установок «Баязета» перестала работать.

— Что случилось⁈ — испуганно завопил кавторанг, обращаясь к сидящим рядом офицерам. — Почему скорость снижается⁈

— Прямое попадание в одно из сопел, — хмуро ответил ему, капитан Штольц, стараясь сдерживаться и не смотреть на своего командира, чтобы не пристрелить Брагина за все то, что тот натворил.

Штольц, впрочем, как и все остальные офицеры на мостике, сгорали от стыда после этого подлого и трусливого во всех отношениях бегства из сектора боя, в то время когда еще этот бой шел, и трем оставшимся нашим кораблям требовалась поддержка. Именно в это время «Баязет» развернулся и помчался прочь от «врат» перехода, покрывая себя и свою команду позором, от которого, чтобы ты не делал и не говорил, уже было не отмыться. Сейчас Штольц корил себя лишь за одно, за то, что в момент, когда услышал приказ Брагина на отход, смалодушничал и не арестовал кавторанга, взяв командование кораблем на себя.

Секундная слабость и непонимание ситуации и теперь всю оставшуюся жизнь придется за это расплачиваться. Бросить своих боевых товарищей в беде и убежать — это самый недостойный проступок, который только можно представить. Капитан третьего ранга Семен Штольц чувствовал эту боль буквально физически…

— Какое прямое попадание⁈ — возмущался в это время Брагин.

— Канониры с «Данаи» знают свое дело, — отозвался старший помощник. — Рано или поздно это должно было произойти…

— О чем вы говорите, Штольц⁈ — удивленно воскликнул командир «Баязета», бегающими по монитору глазками, пытаясь перепроверить данные и разобраться, что же произошло. — В смысле «рано или поздно»⁈ Может вы не в курсе, но наши двигатели защищены кормовым энергополем, которое несмотря на относительно небольшую мощность, все же способно выдержать несколько зарядов плазмы, тем более от артиллерии легкого крейсера, коим является упомянутая вами «Даная»! Почему полякам удалось добраться до одной из наших силовых установок, и почему…

В это мгновение Анатоль Брагин осекся, собственным глазами увидев, что произошло.

— А где поле? Почему кормовое поле деактивировано, я вас спрашиваю⁈ — заорал он во все горло, не зная к кому обращаться, поэтому орал на всех, кто оказался рядом. — Где энергощит? Он что обнулен артиллерией противника⁈ — спрашивал сам себя Брагин и тут же одновременно с этим проверял свои догадки, тарабаня пальцами по виртклавиатуре. — Нет, ни каких повреждений трансляторов и снижения мощностей! Для, черт вас возьми, за бардак творится на моем корабле⁈ Отвечайте, Штольц!

— Вам же сказано, силовая установка выведена из строя в результате прямого попадания, — капитан Штольц снова повторил свою фразу, единственное, что изменилось, это тон, которым он разговаривал сейчас с Брагиным.

И Анатоль, обладая чутьем, уловил эти нотки недоброжелательности или даже можно сказать угрозы, что сейчас исходили от старпома, смотревшего на Брагина исподлобья, как на своего кровного врага.

— Если я правильно понимаю, силовое поле на корме поляки не разрушали, — медленно проговорил командир «Баязета», боясь вслух произнести свои догадки и при этом ловя каждое движение Штольца.

— Не разрушали, — кивнул тот.

— В таком случае остается всего один вариант, — дрожащим голосом продолжал Анатоль, — энергощит был отключен изнутри…

— Вы абсолютно правы, господин капитан второго ранга, — согласился Семен Штольц, подходя к Брагину вплотную и смело взирая на того, вжавшегося в кресло, сверху вниз. — Технически силовое поле можно отключить только из рубки и сделать это мог только старший офицер команды, у которого при себе есть коды доступа…

— На «Баязете» только у меня и у вас есть доступ ко всем системам управления, — выдавил из себя Анатоль, озираясь по сторонам и ища глазами поддержки среди присутствующих на мостике космоморяков, но не находя ее. — И если я энергополе не отключал, то это сделали…

Брагин видел лишь отстраненные, напряженные и осуждающие его взгляды, направленные в его сторону, кавторанг понял, что ни один из стоящих рядом офицеров не вступиться сейчас за него. Капитан Штольц так и не ответил и не закончил фразу командира, презрительно отвернувшись от него и отойдя от капитанского кресла к пульту управления.

— Но зачем⁈ — ошарашенный собственной догадкой схватился за волосы Анатоль, силясь понять логику действий своего старпома. — Зачем вы это сделали⁈

— Вам не понять, — коротко ответил Семен Штольц, беря командование на себя и отдавая распоряжения операторам приготовиться к развороту…

…Уже два часа, как окруженный «Баязет», из последних сил отбивался от наседавших на него со всех сторон польских крейсеров. Русский корабль горел, большая часть его палубных батарей молчала, внешняя броневая обшивка во многих местах была разорвана на куски и отсутствовала, обнажая внутренние разгерметизированные отсеки. Последние орудия по одному с правого левого бортов все еще огрызались в сторону приближающегося врага, дожигая фронтальные поля «Сокула» и «Данаи», но на большее мощи и времени нашей немногочисленной артиллерии не хватало.

Слишком неравным был этот бой. Хотя в первые минуты, когда «Баязет» по приказу капитана Штольца неожиданно включил тормозные двигатели и развернулся, а затем, спустя мгновение открыл шквальный огонь по передовым вражеским крейсерам, поляки растерялись и даже начали в спешке покидать сектор обстрела, боясь не дожить до подхода подкреплений. Однако превосходство одинокого русского дредноута продолжалось недолго, очень быстро враг сориентировался и перешел в наступление.

Подошедший «Мальборк» а также четыре легких крейсера поляков окружили «Баязет» вынудив его орудия стрелять сразу по нескольким целям. Русский корабль кружился вокруг своей оси, как раненый лев, отбиваясь от стаи голодных гиен, будто теряясь и не зная, на кого направить свой основной удар. А в это время польские канониры методично выжигали процент за процентом мощности его защитных полей, а когда с полями было покончено, стали бить