Спецкоманда SEAL. Абордаж - Кейт Дуглас

— Ну, малышка, — настаивал он. Они лежали на пляжном коврике лицом к лицу. Всего пару минут назад он уговорил-таки Кристину снять черно-красный лифчик бикини и, для вящего эффекта наклонившись к ней, осторожно ласкал ее сосок до тех пор, пока тот не отвердел. — Котики все делают в воде, ты же знаешь!

— Дэвид, — она покраснела, — ты говоришь абсолютную чепуху!

— Значит, вот как ты любишь меня, да?

— А что, если нас увидят?

— Кто увидит? Пляж пуст! По крайней мере до конца уроков в школе этот пляж принадлежит только нам!

— Ну, Дэвид, не знаю...

Склонившись над ней, он долго и чувственно целовал ее сосок. Крис застонала, откинув голову, грива ее роскошных светлых волос рассыпалась по коврику.

— О-о, Дэвид, ты так настойчив...

— Пошли, Крис! Раздевайся — и в воду! Будет здорово!

Кристина резко вскочила. Мгновение она стояла, нерешительно оглядываясь и прикрывая руками обнаженную грудь, потом нагнулась, стянула трусики и побежала в воду.

— Ага! — Стерлинг сорвал свои плавки, швырнул их на коврик и понесся вдогонку. Она взвизгнула, когда он схватил ее за ноги и опрокинул в воду. Их накрыло волной и прижало друг к другу. Их губы встретились.

Держась рядышком, они уплыли ярдов на сто от берега. Каждая новая волна плавно приподнимала и опускала их, словно они скакали на неведомом сказочном звере. Кристина повизгивала в его объятиях. Для швартовки в открытом море волнение, пожалуй, выше среднего, но резвиться вот так в волнах прибоя — одно удовольствие. К тому же дальше будет еще приятнее.

Он как раз пытался раздвинуть ей бедра, когда Крис взвизгнула еще раз, совсем в другой тональности.

— Что-то не так?

Вместо ответа она — глаза округлились, мокрые волосы прилипли к лицу — указала рукой куда-то за его спину, в сторону пляжа.

— Дэвид, смотри!

Стерлинг повернулся и увидел, что по тропинке от шоссе, где он оставил свой «фольксваген», на пляж спускаются люди. Собственно говоря, даже целая толпа: пять-шесть человек взрослых и по меньшей мере столько же детей. Одни держали в руках пляжные зонты, другие — корзинки со снедью, коврики и прочие атрибуты пляжной жизни. Какой-то подросток запустил вдоль пляжа пластмассовую тарелку, за ней в восторге припустила маленькая лохматая собачонка.

Вся компания остановилась менее чем в пяти ярдах от коврика и других причиндалов, в том числе купальника и плавок Кристины и Стерлинга.

— Боже, Дэвид! — она дрожала от страха. — Что нам теперь делать?

— Все в порядке. Они не видят ничего, кроме наших голов.

— Да нет! Я про одежду! Как мы вернемся?

— Как? Очень просто. Выйдем на берег, подойдем к своему барахлу, оденемся и уйдем. Что они нам сделают?

— Дэвид! — она забилась в его объятиях, не сводя с него перепуганных глаз. — Но ты же шутишь?

— Вовсе нет.

— Но я не могу выходить на пляж к людям ГОЛОЙ! — набежавшая волна приподняла их, и они еще раз посмотрели на пляж. — Господи! Нет! Только не это!

— Ну что еще?

— Я знаю некоторых из них! Они из моего прихода. И с ними... Боже, это пастор Клайн! Дэвид! Это же церковный пикник! Что мне делать?

— Слушай, я тебе скажу. Ты останешься здесь. Держись на воде и все. Я сплаваю туда, возьму одежду и принесу тебе купальник.

— Нет! — на этот раз это прозвучало как стон.

— Но почему?

— Они могут тебя узнать! Они знают, что я хожу с тобой! Если они увидят тебя в таком виде, они поймут, что это я и догадаются, что мы делали! Нет!

— Ну, здесь мы весь день тоже торчать не можем, — воду вряд ли сегодня можно было считать слишком теплой. Стирлингу-то не привыкать, а вот у Кристины губы уже посинели, и зуб на зуб не попадает. — Смотри, это же так просто. Просто не обращай на них внимания. Что они тебе скажут? Просто выходи и...

— Боже, Дэвид, ты иногда так глуп!

Он обиженно заморгал.

— Я? Глуп? Ни за что! Я только трезво смотрю на вещи! Ты уже мерзнешь. Пошли. Я знаю, ты стесняешься, но...

— Дэвид, я не могу, чтобы мой пастор увидел меня такой! Как я покажусь ему после этого? И отцу он скажет! О, зачем я тебя послушала? Я так и знала!..

Стерлинг вздохнул. Безнадежно. Кристина не выйдет на пляж сама, не пустит его и, если останется в воде еще хоть на полчаса, здорово переохладится. Подушечки ее пальцев и соски и так уже сморщились, как чернослив.

Надо найти другой выход. Выход Котика.

— Ладно, — произнес он. — Я знаю, что делать.

Он отвернулся от нее.

— Держись за шею.

Она неуверенно схватила его за шею, и он спиной и ягодицами ощутил ее тепло.

— Что ты хочешь делать?

— Устроим маленький заплыв, крошка.

Мощными гребками Стерлинг поплыл на юг, параллельно пляжу, держа курс на видневшиеся в полумиле холмы Ла-Джоллы.

Этот нелегкий заплыв стал бы кошмаром для кого угодно, только не для Котика; Стерлинг преодолел это расстояние без особого труда, буксируя при этом Кристину. Он плыл уверенно, рассекая воду отработанными движениями. По мере удаления от пляжа с расположившейся там компанией, он чувствовал, как Кристина постепенно успокаивается.

Сложности грозили им на заключительном этапе, когда пришлось преодолевать полосу прибоя у обломков скалы.

— Обхвати меня ногами за талию, — крикнул Стерлинг. — И ради Бога, держись крепче!

Как бы то ни было, ему удалось выбраться на узкую полоску мокрого песка. Где-то далеко слева остались разноцветные пятнышки загорающих; лиц на таком расстоянии уже не разглядишь. Стерлинг заметил краем глаза нескольких рыбаков где-то справа, но те, если и обратили внимание на пловцов, виду не подали. По крайней мере Кристина их не видела. Она обессиленно припала к нему на спину.

— О'кей, — сказал он, подхватывая ее на закорки. — Слушай, мы на берегу, но оставайся пока у меня на спине. Нам еще предстоит небольшой подъем.

— Куда? Может, мы спрячемся здесь?

— Детка, всего через час народа здесь будет видимо-невидимо, понятно? И потом я же вижу, как ты дрожишь. Надо тебя согреть, пока ты не схватила воспаление легких.

Карабкаться на утес по прилепившейся к откосу узенькой тропинке оказалось нелегко. Должно быть, ее протоптали рыбаки, спускавшиеся к морю с Торри Пайнз-Роуд. Или, возможно, это был спуск на пляж из парка Ла-Джолла Хейтс. Кристина весила фунтов сто двадцать, чуть больше полной боевой выкладки, так что двигаться было непросто.

— Дэвид, куда мы идем?

— Мы оставили машину на шоссе, — ответил он. — Отсюда до шоссе не больше ста ярдов. Нам надо всего лишь добраться до вершины холма.

— И что, ты предлагаешь идти по дороге ВОТ ТАК?

— Выбирать не приходится, Крис. Да ладно, ничего страшного. Сейчас на шоссе почти нет движения, — он не останавливался. Горячие камни и галька обжигали его босые ноги. Ему припомнились долгие — до четырнадцати миль — забеги по мокрому песку с трехсотфунтовым бревном на плечах у него и еще шестерых парней. По сравнению с теми тренировками это — сущие пустяки. Так, легкая разминка.

Наконец, они добрались до вершины. От обрыва шоссе отделяло металлическое ограждение. Где-то далеко на севере Стерлинг видел голубое пятнышко припаркованного под пальмой «фольксвагена». Он опустил было Кристину на землю, но, сделав всего несколько шагов, она захромала и разревелась, после чего он снова посадил ее на закорки. Мимо прогромыхал, весело посигналив им, грузовик. Стерлинг почувствовал, как Кристину снова затрясло, и она спрятала лицо у него на спине, словно на нее смотрел весь мир.

Впрочем, возможно, она не так уж и далека от истины. На шоссе выходило множество домов, по большей части элегантных вилл богатых калифорнийцев, располагающих возможностью купить себе полоску земли с видом на океан. Вздумай кто-нибудь из них сейчас посмотреть в окно, подумал Стерлинг, и ему откроется незабываемое зрелище.

— Дэвид! — всхлипнула Кристина. — Я вспомнила! Мы же заперли машину! А ключи остались на пляже!

— Не бери в голову. Я все устрою.

Мимо пронесся «кадиллак», водитель которого тоже не упустил возможности посигналить им.

— Ох, нет, какой ужас!

В конце концов они добрались до «фольксвагена». Стерлинг опустил Кристину на землю, и та тотчас спряталась за машину.

— Как... как ты собираешься попасть вовнутрь? Ты что, станешь ковыряться в замке?

— Все гораздо проще, Крис. Я не запирал багажник, — обойдя машину кругом, он поднял крышку. — Черт, — выругался он, — я-то понадеялся, что у меня здесь одеяло. А его вроде нет.

— Дэвид, что же теперь делать?

Он мгновение колебался. Видавший виды голубой «жучок» настоящий классик, древняя машина, родом из того самого времени, когда «фольксвагены-жуки» еще производились в самих Штатах. Многие поколения Котиков и морских пехотинцев поддерживали его на ходу, передавая из рук в руки по окончании службы. Стерлинг потратил сотню часов, прежде чем машина заработала как швейцарские часы. Что-либо в ней ломать было бы просто святотатством.