В оковах мрака - Кресли Коул

Мёрдок сильно изменился с тех пор, как перестал быть человеком. Тогда он был беспечным. Женщины находили его очаровательным, и Мёрдока мало заботил тот факт, что он умудрился забраться под юбку почти к каждой хорошенькой девице в радиусе ста миль вокруг.

«Мне же обаяния явно не хватало, а в жизни было столько забот, что на женщин времени не оставалось совсем», — думал Конрад, разглядывая брата.

— Расскажи, чем ты занимался все эти триста лет? Я даже мельком не видел тебя с той ночи, когда ты умер и восстал из мёртвых, — допытывался Мёрдок.

Конрад ненавидел, когда ему об этом напоминали. Он и Себастьян с мечами в руках защищали своих тяжелобольных четверых сестёр и отца от русских солдат-мародёров. Вдвоём против целой рати. У них не было ни единого шанса. Возвратившись домой, Николай и Мёрдок обнаружили пятерых членов своей семьи, умерших от чумы, и двух смертельно раненых братьев, из последних сил цеплявшихся за жизнь.

Конрад был без сознания и не мог оттолкнуть Николая, решившего влить свою кровь вампира в глотку собственного брата. Когда же Конрад очнулся, он уже превратился в чудовище.

Ни он, ни Себастьян не хотели, чтобы их обратили. Однако предательство старших братьев ударило по Конраду в значительно большей мере, чем по Себастьяну. Ведь Конрад превратился в одно из существ, к которым ему внушали ненависть и учили уничтожать…

— Не хочешь рассказывать? — вздохнул Мёрдок. — Что ж, тогда я уеду сегодня и сам до всего докопаюсь. Теперь, когда я знаю, кем ты был…

— Кем я являюсь, — оборвал его Кон. — Я по-прежнему наёмный убийца.

— Посмотри на себя, — Мёрдок, казалось, старался сдержать раздражение. — Кому придёт в голову тебя нанять?

Конрад вспыхнул.

— Пошёл ты, Мёрдок!

Брат выставлял его конченным неудачником. На что Конраду было бы глубоко наплевать, однако ему почему-то не хотелось, чтобы эта женщина тоже так решила. Не существующая женщина. Та, которую он вот-вот должен был увидеть.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом… она могла появиться в любую секунду. Вампир уже видел, как замерцали на фоне окна в неясном свете уходящего дня очертания её тела, вырисовываясь все чётче и чётче с каждым гаснущим лучом.

— Прекрасно, — сказал Мёрдок, вставая. — Кон, ты можешь сопротивляться нам, потому что ненавидишь то, чем мы являемся, или потому что тебя возмущает, как мы с тобой обходимся. Но не делай этого просто из гордости или упрямства.

И тут брат вдруг ухмыльнулся, напомнив Конраду прежнего Мёрдока.

— Что это я несу? Если бы ты не был гордым и упрямым, ты бы не был Конрадом Росом, — добавил он и переместился, оставив Конрада в одиночестве.

Несколько мгновений спустя в спальню вошёл Себастьян и включил верхний свет. Комната ярко осветилась, и девушка, чей силуэт едва успел возникнуть в проёме окна, исчезла.

— Выключи!

— Что? Почему?

— Он режет мне глаза. Выключи.

Пожав плечами, Себастьян щёлкнул выключателем и сел, вытянув вперёд свои длинные ноги.

— Я понимаю, как ты зол на Николая и Мёрдока, — размеренно начал Себастьян. — Я их тоже ненавидел, ты же знаешь. Я жаждал отмщения на протяжении очень долгого времени. Однако жизнь снова может наладиться. Стать даже лучше, чем прежде.

— Почему я должен тебя слушать? С моей жизнью и так всё в порядке.

«Ни черта, конечно, с ней не в порядке… сколько же ещё ждать, чтобы увидеть её?»

— В таком случае, когда ты встретишь свою Наречённую Невесту, жизнь понравится тебе ещё больше, — продолжил Себастьян. — Невеста принесёт тебе покой и всё расставит по своим местам. Я и сам был на грани, когда встретил свою женщину. У меня ничего не было, ни настоящего дома, ни друзей, ни семьи. Но, как только я понял, что она — моя, я неожиданно для самого себя увидел свет в конце туннеля, — Себастьян говорил это с таким просветлённым выражением лица. Он явно вспоминал о своей возлюбленной в это самое мгновенье. Конрад подумал, что это просто отвратительно. — Я хочу познакомить тебя с Кэдрин. Как только ты выздоровеешь.

«Они ведут себя так, словно то, что я вылечусь, само собой разумеется».

Однако это были несбыточные мечты. Конрад знал бы, если бы существовала хоть какая-то возможность избавиться от одержимости кровью. Только обратного пути не было. Ни одного известного случая исцеления.

Тем не менее, непоколебимая вера его братьев заставляла Конрада задуматься.

— У Кэдрин были… ну, у её отношений с падшими вампирами весьма длинная история, даже для валькирии.

— Кэдрин Холодное Сердце? — уточнил Конрад и медленно кивнул. — Убийца, как и я. По слухам она коллекционирует клыки убитых вампиров, выдёргивая их из отрубленных голов и нанизывая на нить. Звучит очень, мать твою, умиротворяюще, Бастиан.

Себастьян пожал плечами. Снаружи всё сильнее темнело… И женщина появилась. Её фигура обрисовалась в неровном, переливающемся свете. Конрад по-прежнему не мог разглядеть её черты. Но он мог видеть все изгибы её тела. Губы вампира приоткрылись, когда взгляд задержался на груди призрачной незнакомки.

— Как я уже сказал, у Кэдрин долгая история отношений с падшими, — продолжил тем временем Себастьян. — А это значит, что мы сражаемся на одной стороне. Кто знает, может, ты тоже найдёшь свою невесту среди валькирий.

Темнота продолжала сгущаться.

Валькирии — странные, похожие на эльфов женщины. Невероятная сила заключалась в их изящных телах — и они никогда не сомневались, прежде чем принять участие в битве или развязать войну. Если бы его невеста оказалась одной из этих воительниц, Конрад предпочёл бы встретить восход солнца, чем делить вечность с подобным существом.

Тьма. Долгожданная темнота разлилась по комнате.

И призрачная женщина, наконец, предстала взору вампира.

Её силуэт дрожал и мерцал, словно чёрно-белая картинка старого телешоу, однако Конрад смог рассмотреть платье девушки, а также отчётливо увидел её обнажённые руки и плечи. Она сидела, прислонившись лбом к стеклу, на кушетке в проёме окна. Присмотревшись, вампир заметил, что образ незнакомки не совсем лишён красок. Ногти девушки, бархатка не её шее и шнуровка на лифе платья были насыщенного кроваво-красного цвета.

«Это что, розовые лепестки запутались в её растрёпанных волосах?»

Чем больше подробностей её смутного образа удавалось рассмотреть Конраду, тем больше эта девушка… нравилась ему.

Он отметил про себя, что она невысокого роста, и что у неё великолепная, пышная грудь. Руки Конрада снова сжались в кулаки у него за спиной, а клыки слегка заныли при виде этой аппетитной плоти. Он никогда не пил крови женщины — и почему, чёрт возьми, он никогда не пробовал женщину на вкус?