Лабутены для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич

Как и обещала Диана, Кира летела рейсом «Эйр Франс», самолет несколько минут назад начал снижение, приятный женский голос объявил по внутренней связи, что борт заходит на посадку в аэропорт «Кот д’Азур». Кира допила очередной бокал шампанского и прильнула к иллюминатору.

Там еще не видно ни Лазурного, ни какого-либо иного берега – только морская гладь да белые скорлупки яхт. Но она чувствовала, что ее мечта совсем рядом. Здесь все необычно. Море и небо – чистая голубая гуашь, почти без оттенков, как в коллажах позднего Матисса. А сколько раз она видела, как на цветном экране садился, будто бы прямо в море, огромный «Боинг» с неотразимым белозубым Бельмондо. И вот сейчас сказочная Ницца уже внизу!

– Ой, смотрите, мы садимся прямо в море! – заохала толстая, вульгарного вида соотечественница, тяжело наваливаясь на Киру.

– Не волнуйтесь! Просто аэропорт Ниццы находится на полуострове. На маленьком искусственном полуострове. Землю мы увидим только в момент посадки.

– Вы уже здесь бывали, – обиженно констатировала толстуха, отодвигаясь. Кира промолчала. Если бы соседка узнала, что она досконально изучила путеводители по Лазурному Берегу, то обиделась бы еще больше.

Приземлились они точно по расписанию. Не выключая двигатели, «Боинг-767» зарулил в «карман», освобождая полосу для следующего борта. Лайнеры садились один за другим: в Ницце высокий сезон, аэропорт перегружен.

Пройдя пограничные и таможенные формальности, Кира вышла из здания аэропорта. Было довольно жарко. Пальмы и тропические цветы, испускающие пряные ароматы, напомнили ей Сочи. Только вывески на французском, да чужая речь вокруг. Впрочем, она разбирала слова и даже ухватывала общий смысл разговора. За ней, в сопровождении встречающих, шли крупный немолодой мужчина и высокая, стройная женщина с большим ртом, их лица показались знакомыми – Кира несколько раз обернулась, потом даже остановилась, вглядываясь. Мужчина поймал ее взгляд, улыбнулся и помахал рукой, женщина тоже улыбнулась и Кира остолбенела: это были Шварценеггер и Джулия Робертс!

Кинозвезды уселись в разные лимузины и унеслись в ореоле славы, а Кира, катя за собой небольшой пластмассовый чемодан, прошла мимо очереди на экспресс в Канны и села в такси – неновый синий «Рено», за рулем которого сидел худощавый, носатый и экспансивный француз, похожий на грача. Судя по бейджику, его звали Базиль.

– L’hôtel «Majestik»[3], – сказала Кира и осталась довольна – фраза прозвучала довольно естественно.

Водитель кивнул и включил двигатель. «Базиль» – означает «король» и Кира попробовала завязать разговор.

– У вас королевское имя, – с улыбкой произнесла она.

– Сейчас во Франции другие короли, – мрачно буркнул Базиль, и кивнул на компанию восточного вида мигрантов возле стоянки такси. Те громко разговаривали, оживленно жестикулируя и смеясь. Чувствовалось, что они чувствуют себя здесь хозяевами.

– А только что я видела Шварценеггера и Джулию Робертс! – радостно сообщила Кира, но Базиль только поморщился:

– И что с того? Сейчас все приезжают на Бал цветов. Только мне с этого какая радость?

Неразговорчивый шофер вырулил за территорию аэровокзала и увеличил скорость. Машина неслась по Английскому проспекту. Здесь царила атмосфера вечного праздника: нарядные люди прогуливались вдоль моря, цвели клумбы, шевелили листьями многочисленные пальмы, теплый ветерок играл флагами различных стран, граждане которых отдыхали в Ницце, врывался в открытое окно и ласково шевелил Кире волосы. Они проехали мимо солидного массивного здания, с угловой башенкой, выполненной в мавританском стиле. Кира узнала не раз виденный на цветных открытках Гранд-отель «Негреско». Изысканная архитектура внушала почтение, но, напоминающее замок разорившегося барона здание, явно знало и лучшие времена, причем с тех времен утекло немало воды. Диана и здесь оказалась права.

Через полчаса они подкатили к «Маджестику». Шестиэтажное здание с затейливым под старину фасадом, большими, закругленными вверху проемами окон, резными колоннами, эркерами, причудливыми балкончиками… Увешанное цветочными кашпо и стилизованными под начало прошлого века фонарями, оно выглядело более респектабельным, чем знаменитый «Негреско». Вокруг – ухоженные ярко-зеленые газоны, кусты, аккуратно подстриженные под шары и кубы, усыпанные красным песком дорожки. На парковке блестели, отражая солнечные лучи, дорогие машины, у входа курили сигары и степенно беседовали трое солидных мужчин в отглаженных белых костюмах, на ступенях широкой мраморной лестницы стоял, как показалось Кире, генерал наполеоновской армии в малиновом мундире с позументами. Но ее внимание тут же переключилось на выбежавшую из отеля босую девушку в крохотном бикини, которая спокойно села в красную «Феррари», дверцу которой предупредительно распахнул подбежавший «генерал». Помахав ему рукой, девушка развернулась и выехала с парковки, а «генерал» подбежал к затормозившему у ступеней синему «Рено», который, надо сказать, в этой обстановке выглядел инородным телом. Правда, и «генерал» оказался не генералом, а обычным швейцаром с бейджиком «Джереми».

Приняв багаж, Джереми проводил Киру внутрь. Высокий просторный холл встретил ее прохладой, кожаной мебелью, позолотой торшеров, антикварными статуями и картинами, разноцветным мрамором, красивым фарфором в стеклянных горках и улыбкой портье – приветливого молодого человека за стойкой ресепшен.

В глаза бросились яркие плакаты, сообщающие о главном событии лета – Бале цветов в знаменитом замке Мон Дельмор. На стойке лежали красочные буклеты в которых описывались балы прошлых лет: с цветных фотографий смотрели арабские шейхи, князь Монако, премьер-министр Великобритании, мировые знаменитости: политики, кинозвезды, спортсмены, писатели…

– Мадемуазель прибыла на Бал? – спросил улыбчивый портье, заметив, что она заинтересовалась буклетом. Кире показалось, что он знает ответ и задал вопрос из вежливости.

– Увы, нет, только на отдых, – слегка смутившись, ответила она, гордясь тем, что понимает и свободно отвечает по-французски.

– Отдых у нас тоже замечательный, – кивнул молодой человек и стало ясно, что он действительно проявил вежливую заинтересованность.

Процедура заселения, которой Кира несколько опасалась, оказалась очень простой. Заполнив короткую карточку гостя и получив ключ, она, сопровождаемая разжалованным «генералом», прошла к лифту, который степенно и плавно поднял гостью на третий этаж. По широкому светлому коридору, вымощенному большими белыми плитами, Джереми проводил ее до номера и подчеркнуто бережно положил маленький, потертый на углах чемоданчик в специальную нишу. И хотя для «Маджестика» это был явно непривычный багаж, но виду он не подал, как будто именно такие чемоданы носил по коридорам отеля всю жизнь. С достоинством приняв несколько одноевровых монет, Джереми удалился.

– Если вам понадобится открыть шампанское, наберите «единичку» и я тут же приду, – сказал он напоследок, указывая на телефон. Кира не поняла, о каком шампанском идет речь, но кивнула и сказала: «Grand merci!»

Когда дверь за швейцаром закрылась, она бросилась осматривать номер. Сразу было видно, что он стоит заплаченных денег. Солнце пробивало разноцветные витражи балкона с видом на море и выкладывало на сверкающем паркетном полу замысловатую мозаику. Стены были затянуты блестящей парчой, и искры вспыхивали то тут, то там, как будто между ее складками запрятаны крохотные бриллианты… Мебели было немного – комод с плоским телевизором на нем, широкая кровать под балдахином, секретер, прикроватная тумбочка, пузатый на гнутых ножках гардероб, два кресла, журнальный столик со стеклянной крышкой, на котором в ведерке со льдом стояла бутылка упомянутого шампанского и ваза с фруктами – подарок от отеля. Кира взяла тяжелую, запотевшую бутылку. Однако! «Кристал» – самое дорогое шампанское в России – она прочла об этом в интернете. Тут не экономят на подарках!