Воздушные рабочие войны. Часть 1 - Дмитрий Лифановский

чтобы его услышал только Сашка — смотри Александр, ты теперь на виду будешь, как под прицелом. Многим твое назначение и твой корпус поперек горла. Но мы в обиду тебя не дадим и товарищам, которые нам совсем не товарищи их место укажем, — глаза Сталина холодно и хищно блеснули.

Когда они вышли из ангара вертолеты уже раскрутили винты. Увидев начальство стартер взмахнул флажками и машины без разбега, с места поднялись вверх. Опустив носы машины разошлись в разные стороны. Ми-2 поднялся чуть выше и завис на месте, а Ми-24, сделав круг, прошел над аэродромом имитируя штурмовку. Сталин восхищенно поцокал языком и крикнул в ухо Сашке:

— Кто управляет вертолетами?

— Ми-2 капитан Байкалов, двадцать четверкой сержант Весельская, — то, что Ида будет показывать пилотирование, было задумано заранее. Правда, после награждения, увидев, что девушка немного не в себе, Сашка предложил заменить ее на Никифорова, но Весельская отказалась.

— Ай, молодец! — весело воскликнул Сталин, когда Ида выполнив практически на месте вираж, отправила машину в боковой полет. А Весельская, словно чувствуя, что ее хвалят, задрала нос вверх и под зубовный скрежет Стаина, мысленно выматерившего за лихачество обычно спокойную и надежную, а тут словно сошедшую с ума девушку, выполнила горку и, выровнявшись над самой землей, прошла на предельно малой высоте мимо начальства, обдав их ветром от винтов. А Сталин был доволен. — Молодец, какая молодец! Ну, кто тут мне говорил, что женщины летать не могут?! — обернулся он к своей свите, — Смотрите, что могут наши советские девушки! — ткнул он в сторону удаляющегося вертолета.

А тем временем настала очередь выполнять маневры Байкалову. Матвей Карлович обошелся без лишнего риска и показухи. Спокойный пролет, висение, боковой пролет и вертикальная посадка. Простенько. Но для этого времени на грани фантастики. Сталин остался доволен. Вертолеты выруливали к стоянке, а Иосиф Виссарионович повернулся к Милю. — Сколько можете делать таких машин?

— Одну в три дня, товарищ Сталин.

— Почему так мало? — недовольно спросил Сталин.

— Двигателей не хватает. Автоматов перекоса. Лопасти на коленке делаем, почти кустарно.

— Что Вам надо для того, чтобы увеличить производство, товарищ Миль? — и, передумав, махнул рукой, — Не отвечайте. Завтра в 16–00 жду Вас у себя с Вашими предложениями. Нам нужны такие машины. Очень нужны. А тебе, — обернулся он к Стаину, — подготовиться к параду 1-го мая[ii], - чтоб то, что я сейчас увидел, увидели все. Пусть знают, что мы не просто воюем, но и создаем и развиваемся. А то нашлись тут незаменимые, — зло усмехнулся Сталин.

— Есть — подготовиться к параду.

— И летчикам передай мою благодарность. Не провожайте, не девица, сам дойду, — сказал Сталин и направился к КПП завода, где его уже ждала машина. Свита потянулась за ним. Проходя мимо Сашки Берия хлопнул парня по плечу:

— Молодец, товарищ Сталин доволен!

Начальство разъехалось, а Сашка облегченно вздохнул. Теперь можно немного и расслабиться, обмыть ордена и звездочки на погонах. А то со всей этой суетой, даже новые звания толком не отметили, только поздравили друг друга мимоходом и все.

[i] ПАРМ Подвижная авиационная ремонтная мастерская — воинская часть Военно-воздушных сил Красной Армии вооружённых сил СССР до и во время Великой Отечественной войны, а также в послевоенное время, с 1946 года в Советской Армии ВС СССР, предназначенная для ремонта авиационной техники в полевых условиях, выполняла ремонт самолётов на местах базирования. Оснащалась железнодорожной или автомобильной базой.

[ii] В РИ первомайский парад в Москве не проводился, но я решил исправить такую несправедливость.

V

Сашка сидел, прикрыв глаза и откинувшись на спинку стула затылком прижавшись к холодной стене, а вокруг кипела радостная праздничная суета. Одуряюще пахло колбасой и тушенкой, рот сам собой наполнился слюной. Со всеми заботами и проблемами за весь день так и не удалось поесть. Приподняв веки, сквозь ресницы увидел, как Зинка с Евдокией Яковлевной о чем-то тихонько переговариваясь, режут колбасу. Тихонов, улыбаясь и перешучиваясь с Коротковым, стоит около Бершанской, помогая расставлять стаканы, и то и дело косит взглядом на ее новенький орден, или не на орден. И судя по ответным взглядам, дела у Лехи идут на лад. И хорошо. Они классные! Надо же! Всплыло словечко из той, прошлой жизни. Здесь так не говорят. Да и на Ковчеге словечко не использовалось, а сейчас выскочило из далекого прошлого. Наверное мирная обстановка так повлияла.

Надо бы встать, помочь, хотя бы ради приличия, но нет никаких сил. На самом деле не хочется никаких праздников и отмечаний, а есть дикое непреодолимое желание просто упасть в кровать и спать, спать, спать и чтоб никто не будил, никуда не надо бежать, чего-то решать. Чтоб проснуться и, почистив зубы, позавтракать жареной яичницей и опять завалиться в кровать. И чтоб вокруг никого. Хотя, нет! Валюха и… Настя. И кроме них больше никого! На сто, нет двести километров вокруг! И связи нет! Вот был бы рай!

Странно, где Валька? Как так, такое мероприятие и без нее. Точно обиделась, что в строй ее не поставили на награждение. А она ведь готовилась. Ребенок! Сашка улыбнулся. Ну как объяснить, что ей там не место?! Ничего, на обиженных воду возят, пусть привыкает, что тут воинская часть, а не детский сад. Надо быстрей решать на счет нее. В обычную школу или в новую военную? Спросить у нее, что она хочет? Так много она понимает! А может и много. Она столько пережила, не каждому взрослому выпадает. Завтра надо будет поговорить с ней, а там уже принимать решение. Характер у Вали хоть и добрый, мягкий, но если упрется, то не сдвинешь. Упрямая.

— Командир, давай к столу!

От окрика Никифорова Сашка вздрогнул. Надо же, задремал! Что-то странное, на фронте и больше не спал, бывало, а так не накрывало. Наверное, просто вымотался. Что-то все время на нервах в последние дни. Сашка рывком оторвал себя от стула.

— Я сейчас, — быстренько заскочил в туалет и умылся холодной водой, прогоняя дремоту. Все-таки хорошо, когда доступны блага цивилизации. Горячая вода, холодная, душ, сортир теплый. Поймал себя на мысли, что стоит и тупо пялится в стену, думая о какой-то ерунде. Нет, точно надо отоспаться! Быстро вернулся в кабинет. Без него за стол не садились. — Вы чего не садитесь?

— Тебя ждем, — пожал плечами Коротков.

— Вот он я, — ворчливо буркнул Сашка, — А Михаил Леонтьевич где?

— Задержится он, — ответил Никифоров, — что-то на заводе случилось.

— Серьезное? — напрягся Сашка.

— Нет. Производство.