Ловкач, Уилер! - Картер Браун

— Я предполагаю, что он отчего-то очень нервничает. Только пятнадцать минут назад я предложила ему попробовать новый вид закуски перед обедом, принесла прямо к дивану, но и это его не заинтересовало.

— Уж не заболел ли он, — мрачно предположил я.

— Ему придется изменить свое поведение, и побыстрее. Я не того сорта девушка, что любит сидеть без дела.

Я одарил ее сочувственной улыбкой и прошел в гостиную. Рассел сидел в кресле, держа в руке стакан с огромной дозой спиртного. Он посмотрел на мен с открытой враждебностью.

— Что вам надо, черт подери?

— Не отказался бы выпить, — сказал я.

— Сами себя обслуживайте.

Я направился к бару и налил себе виски. Лулубелл была права насчет Рассела. Судя по тому, как он сейчас выглядел, даже у его проблем были проблемы.

— Хардести! — произнес я.

— Что? — В узких глазах Рассела промелькнуло беспокойство.

— Чего вы на этот раз от меня хотите? Вы же знаете, что у вас большие проблемы с полицией, — процитировал его я. — Именно так вы сказали?

— Так это вы, черт возьми, мне звонили?

— Если быть точным, звонил сержант. Сегодня днем Анита Фарли поведала мне всю правду о Хардести. Голос в телефонной трубке, так она сказала. Голос, который шантажирует людей, заставляя делать то, что он им приказывает. Хардести шантажировал Маддена, вынуждая стать партнером Несбита и вашим, при этом Мадден, принимая на себя весь риск предприятия, получал лишь треть от прибыли или вообще не получал.

— Не представляю, о чем вы там толкуете, — пробормотал он.

— Вы один из группы, Рассел, такой же, как и все, ничего особенного. Хардести шантажировал не только Маддена, Аниту Фарли, ее сестру, но и Несбита, Баллена и Вольфа. Какой вы получите навар, если станете молчать в то время, когда все остальные орут во всю мочь?

— Убирайтесь к черту! — проревел Рассел.

— Если я сейчас не найду Хардести, он будет вечно висеть у вас на шее. Подумайте об этом!

Он опорожнил стакан одним махом, потом отнес к бару и наполнил вновь.

— Нас в комнате только двое, просто дружеский разговор, так ведь? — наконец произнес он.

— Конечно, — согласился я.

— Если вы будете цитировать меня в зале суда, я поклянусь, что такого разговора между нами никогда не было!

— Согласен, — ответил я.

— Эта девица Фарли права, — медленно произнес он. — Голос в телефонной трубке. В первый раз, совершенно неожиданно, голос объявил, что говорит Хардести. Я решил, что это просто какой-то сумасшедший, и прямо ему об этом сказал. Затем он велел мне позвонить Маддену, так как Мадден собираетс заняться недвижимостью со мной и Томом Несбитом в качестве партнеров и должен взять на себя весь риск предприятия, получив при этом только треть прибыли. Я сказал ему, что он действительно сумасшедший. Зачем Маддену заниматься этим? Или Несбиту? По сравнению с ним мы были просто мелочь. Но Хардести настаивал, чтобы я позвонил Маддену. Что мне было терять? Я позвонил Маддену, и тот повторил все, что сказал Хардести.

— Что об этом сказал Мадден, когда вы его встретили спросил я.

— Он ни слова не говорил о Хардести, — ответил Рассел и отхлебнул из вновь наполненного стакана. — Я обсудил это с Томом Несбитом. Он считал, что, кем бы ни оказался Хардести, нам повезло, что он на нашей стороне.

— Хардести шантажировал Маддена, потому что ненавидел его? — спросил я. — Прибылью он особенно не интересовался?

Рассел пожал плечами:

— Это была теория Тома. Но после первой же сделки он довольно быстро изменил свое мнение. Или Хардести помог его изменить. Если мы хотим заключить еще одну сделку, заявил Хардести, то он потребует за это по пять тысяч наличными от каждого из нас.

— И вы заплатили?

— Благодаря этой сделке мы получили оба тридцать тысяч долларов без особого риска. Это имело смысл.

— Как вы заплатили ему деньги?

— Деньги мелкими купюрами были сложены в конверты. От Хардести позвонил человек и забрал этот пакет. Вот и все.

— Последняя сделка не дала прибыли?

— Да, мы потеряли вложенные Мадденом деньги.

— Когда в последний раз вы слышали о Хардести?

— Он позвонил условиться о последней сделке с Мадденом, о той, что провалилась. С тех пор молчит.

— Хардести звонил задолго до того, как был убит Несбит?

— Этого я не помню, — ответил он хрипло.

— Ваша жена покончила с собой примерно в то же время?

— Это произошло примерно за неделю до смерти Несбита. — Тут он одним глотком допил остаток виски и медленно провел ладонью по подбородку. — Медилайн была настоящей сукой, но я вовсе не желал ей смерти. Вы должны этому верить, лейтенант!

— Хорошо, я вам верю.

— В последний раз, позвонив мне по поводу сделки, он задал странный вопрос: не хочу ли я избавиться от жены? В тот момент его слова прозвучали как скверная шутка. Я ответил что-то вроде «конечно хочу, но только если она не возьмет с собой свои деньги». Тогда он засмеялся и повесил трубку. Я забыл о разговоре, но через несколько дней у нас появился этот паренек и спросил, не нужен ли нам садовник. «Меня прислал мистер Хардести», — добавил он, вот я и дал ему работу.

— Ну а затем ваша жена сбежала с ним, и потом ее обнаружили мертвой во второсортном мотеле. Она оставила записку?

— Конечно. Полиция, похоже, расслабилась, когда нашла эту записку. Дело не вызвало большого шума. Я имею в виду смерть моей жены. В самоубийстве есть что-то такое, отчего даже копы чувствуют себя не в своей тарелке. Полагаю, вы это знаете по себе, лейтенант?

— Думаете, она покончила с собой?

— Я не знаю, — покачал он головой. — И это постепенно сводит меня с ума!

— Что скажете насчет Тома Несбита? Странный случай. Столкновение, виновник скрылся, и никто его не нашел. Не думаете, что Хардести говорил с его женой о ее муже точно так же, как говорил с вами о вашей жене?

— Вполне возможно. Она ненавидела Тома и не делала из этого секрета.

— Хардести предлагал вам использовать услуги Баллена и Вольфа?

— Да, так и было. Я познакомился с Реем Балленом незадолго перед этим. Он работал на Маддена до того, как ушел от него и стал работать на себя…

— Он работал на Маддена?

— Конечно. Был своего рода личным ассистентом.

— Сколько времени?

— Может, год, а может, дольше. Он говорил мне, что хочет быть партнером Вольфа, но я считал, что эти общественные связи нужны мне как дырка в голове. — Он горько рассмеялся. — Хардести изменил мое мнение об этом.

— Вы когда-нибудь встречались с Джо Фенником?

— Уверен, что никогда, — ответил Рассел.

— Тот посыльный, который приходил за деньгами. Как он выглядел?

Он дал мне точное описание, которое полностью совпадало с внешностью Фенника.

— Вы кому-нибудь рассказывали, что чувствовали по отношению к своей жене?

— Полагаю, большинство людей это знали. Я никогда не делал из своего к ней отношения секрета. Она тоже знала!

— А Том Несбит?

— Он был моим другом. Однажды вечером во время встречи биржевых дельцов мы все слишком много выпили. Баллен хвастался, что он до сих пор холостяк и может пить вволю. Вольф заявил, что напился, так как ему повезло — от него только что ушла жена, а я сказал, что хотел бы, чтобы моя чертова жена сделала то же самое. Несбит заметил, что если кто женат на суке, как он сам, то лучше оставаться на ней женатым, прикрывая спину.

— Где состоялась встреча?

— В офисе у Вольфа. После одной из крупных земельных сделок.

— Мадден присутствовал?

— Недолго. Потом он ушел. Мне кажется, ему не понравился общий разговор. Он не самый дружелюбный парень даже в лучшие времена.

В следующее мгновение в комнату вошла Лулубелл. Она остановилась футах в шести от нас и мило улыбнулась:

— Джентльмены, мне вовсе не хотелось бы вас прерывать, но страшно хочетс выпить.

— Мы заняты, — резко бросил Рассел. — Можешь подождать еще минут десять с твоим чертовым пойлом.

— Эрл, разве это хорошо? Пришла твоя маленькая Лулубелл, у нее просто язык присох к губам.

С этими словами она прошла к бару и потянулась к стакану.

— Придется мне самой себе налить.

— Тебе охота освежиться? — прорычал Рассел. Все дальнейшее произошло слишком быстро, чтобы что-то предпринять. Он с такой силой толкнул девицу рукой в спину к стойке бара, что она перегнулась пополам над стойкой. Потом он задрал ее короткую юбчонку, ухватился за резинку белых кружевных трусиков и оттянул ее. Другой рукой он зачерпнул полную пригоршню кубиков льда из чаши и бросил ей в трусы. Освобожденная резинка возвратилась на прежнее место.

— Это тебя по-настоящему охладит, наглая ты сука! — заорал он.

Блондинка резко повернулась к нему. Лицо ее побледнело от сдерживаемого гнева, и в следующее мгновение острые ногти вонзились Расселу в лицо, оставляя кровавые полосы на щеках. Рассел со всей силой отшвырнул Лулубелл от себя, она потеряла равновесие и шлепнулась на пол. Ледяные кубики попали ей в самое интимное место, и она издала жуткий вопль, потом быстро вскочила на ноги и двинулась на Рассела, устрашающе сжав маленькие кулачки. Рассел успел отступить, и она ударилась о стойку бара. Ее тело снова перегнулось над стойкой. Должен признать, что для Рассела это оказалось крайне соблазнительной возможностью. Он опять задрал юбчонку к талии, сдернул трусики и опрокинул в них всю чашу со льдом. В следующую секунду он ударом локтя в спину пригвоздил Лулубелл к стойке и свободной рукой принялс втирать лед ей в кожу.