Умри ради меня - Эми Плам

Дверь закрылась за моей спиной. Щелкнул замок.

— Эй! — закричала я, хватаясь за ручку двери и вертя ее.

Дверь была заперта.

— Извини, я должен был ее запереть. Мы не можем допустить, чтобы она бродила по дому…

Юл снова разговаривал сам с собой, уходя по коридору.

В общем, я оказалась в ловушке, потому что не могла же я выпрыгнуть в окно и перелезть через забор? «Нет, это просто что-то невероятное», — подумала я, пытаясь осмыслить тот факт, что я бессильна что-либо предпринять, пока кто-нибудь не отопрет дверь.

«Вообще-то можно было попасть в тюрьму и похуже», — вскоре решила я, оглядывая комнату.

Стены здесь были обиты розовым шелком, а по обе стороны окна висели тяжелые занавеси травянистого зеленого цвета, подвязанные лентами. Верхние части оконных рам имели форму сердец. В комнате стояла изящная мебель; это явно была спальня. Я села на обитую шелком кушетку.

Дрожь наконец утихла, и через какое-то время я позволила себе лечь на кушетку и опустить голову на подушку, подобрав ноги с пола. Я закрыла глаза, всего на секундочку, но потрясение и страх сыграли со мной злую шутку. Я мгновенно заснула как убитая.

Проснулась я, наверное, через несколько часов. Я увидела в окно ночное небо с первыми признаками рассвета, и на одно безумное мгновение мне показалось, что я лежу в своей кровати в Бруклине.

Потом мой взгляд остановился на большом канделябре, украшенном изысканными стеклянными цветами. Роспись на потолке изображала небо, и облака, и толстеньких ангелочков, державших целые охапки лент и цветов.

Секунду-другую я не могла понять, где нахожусь. А потом, все вспомнив, села.

— Проснулась? — послышался голос с другого конца комнаты.

Я посмотрела туда, откуда он звучал. Там была та самая девушка из кафе, с короткими светлыми волосами, — та, что спасла меня, не позволив обломку камня упасть мне на голову.

«Что она здесь делает?» — подумала я.

Она сидела, подобрав ноги, в большом кресле рядом с камином из резного камня. Медленно и неуверенно она поднялась и пошла ко мне.

Свет канделябра упал на нее, и волосы девушки засветились как полированная бронза. Щеки и губы у нее были точно такого цвета, как бархатистые розы в загородном саду Мами. Высокие скулы, прекрасные глаза ведьмовского зеленого оттенка…

Девушка остановилась рядом со мной и робко протянула руку, чтобы коснуться моей руки.

— Кэти, — сказала она негромко, сжимая мою руку и тут же отпуская ее. — Я — Шарлотта.

Я сидела на самом краю кушетки, с легким испугом глядя на нее.

— Это ведь ты спасла мне жизнь, — пробормотала я.

Она засмеялась, придвинула стул и села передо мной.

— Ну, на самом деле это была не совсем я. — Она улыбнулась. — Я хочу сказать, это была я, но не я спасала тебя. В общем, это все немножко сложно, — сказала она, кокетливо скрещивая ноги.

На ее шее висел кожаный шнурок с серебряной подвеской в форме капли.

«Значит, это и есть та девушка, с которой дружит Винсент», — со страхом подумала я, и мой взгляд скользнул с ожерелья к благородному лицу Шарлотты. Ей было примерно столько же лет, сколько и мне, ну, возможно, чуть-чуть меньше. Винсент говорил, что они просто друзья. Но я все равно продолжала гадать, насколько они могли быть близки.

— Тебе нравится моя комната? — спросила Шарлотта.

У меня упало сердце. «Она живет в этом доме!..»

— Я просто в изумлении, — кое-как выдавила из себя я.

— Мне нравится окружать себя красотой, — сказала Шарлотта, смущенно улыбаясь.

Ее по-мальчишески короткая стрижка и высокая тонкая фигурка, одетая в обтягивающие черные джинсы и поношенную полосатую футболку, ничуть не приглушали ее ошеломительной женственной красоты. Хотя казалось, что она как раз к этому и стремится. «Как бы она ни старалась, она все равно будет ошеломлять», — подумала я, мысленно опуская руки, потому что сразу поняла: я ни в какое сравнение не иду с Шарлоттой.

Я не могла говорить, потому что у меня сжалось горло от ревности, стоило мне подумать о том, что вот такая девушка может видеть Винсента каждый день. О том, что она просыпается вот в этой потрясающе прекрасной комнате и знает, что Винсент где-то неподалеку, в этом же самом доме…

А потом я вспомнила, как Винсент выглядел там, в спальне внизу, и попыталась изгнать из головы мелочные, низкие мысли. Хотя Юл и твердил, что Винсент не умер, мне он показался безусловно мертвым. Я просто не знала уже, что и думать. Но в любом случае ревность к этой девушке помочь мне не могла.

— А что случилось с Винсентом? — спросила я.

— А… вопрос на миллион евро, — мягко сказала Шарлотта. — И как раз на этот вопрос меня особо просили не отвечать. Похоже, мальчики мне не доверяют. Осмотрительность и такт не входят в список моих сильных сторон. И тем не менее они попросили меня побыть с тобой, на тот случай, если ты слишком разволнуешься и попытаешься сбежать, едва проснувшись. — Она немного помялась, выжидая, потом спросила: — Так ты собираешься бежать?

— Нет, — ответила я, потирая лоб. — Я хочу сказать, не думаю. — И тут же, опомнившись, вскрикнула: — Мои родные! Бабушка с дедушкой! Они же не знают, что и думать! Меня всю ночь не было дома!

— Нет-нет, они не волнуются, — с улыбкой возразила Шарлотта. — Мы им послали сообщение с твоего телефона, что ты останешься на ночь у подруги.

Сначала меня охватило облегчение, а потом я похолодела.

— Так я не могу уйти отсюда? Вы меня держите в плену?

— Ну, это уж слишком похоже на мелодраму, — сказала Шарлотта.

Ее глаза выглядели так, словно они привыкли многое впускать в ее мозг, почти ничего при этом не выпуская наружу. Глаза немолодой женщины, в которых иной раз вспыхивало отражение души юной девушки.

— Просто ты увидела нечто такое, чего тебе видеть не следовало. И теперь нам нужно решить, как справиться с этой ситуацией. Ну, знаешь… вроде небольших ремонтных работ. Ты словно надкусила яблоко познания, Кэти… Хотя я бы не стала тебя винить, уж очень хорош собой был змей.

— Так вы не собираетесь чего-то такого со мной делать? — спросила я.

— Ответ на вопрос зависит от тебя, — сказала Шарлотта, касаясь моей руки кончиками пальцев.

Теплый мягкий поток пролился по моему телу от этого прикосновения, я словно погрузилась в безмятежность…

— Что ты делаешь? — спросила я, глядя на то место на своей коже, которого она касалась.

Если бы я не чувствовала себя такой расслабленной, я наверняка бы дернулась и вскочила на ноги, напуганная странностью ее жеста. Шарлотта не произнесла ни слова, но уголки ее губ чуть приподнялись, когда она убрала руку.

Я посмотрела ей прямо в глаза и спросила:

— Значит, никто ничего плохого мне не желает?

— В этом я уверена.

В этот момент в дверь постучали. Шарлотта встала.

— Пора.

Она подхватила меня под руку. Я невольно посмотрела на подвеску на ее шее и заколебалась.

— В чем дело? — спросила она, трогая серебряную каплю.

Видимо, она что-то поняла по моему лицу, потому что выражение ее глаз изменилось.

— Винсент сказал, что это ты выбрала ожерелье. Я рада тому, что ты там была, мальчишки никогда ничего в таких вещах не понимают. — Она улыбнулась и дружески сжала мою руку. — Винсент мне как брат, Кэти! Между нами абсолютно ничего нет… кроме долгой истории и скучных подарков к дню рождения. Но ты эту традицию сломала. Он впервые подарил мне что-то, кроме новых дисков, которые только ему самому и нравятся.

Шарлотта засмеялась, и ревность, коловшая меня мелкими иголками, слегка поутихла. Шарлотта и в самом деле говорила о Винсенте по-родственному. Я взяла ее под руку.

Когда мы направились к двери, я заметила, что в этой комнате на стенах висят такие же разнородные фотографии, как и в комнате Винсента. Только здешняя подборка была оформлена в нарядные деревянные и эмалевые рамки, которые висели на красивых лентах.

— Что это за люди? — спросила я.

Шарлотта проследила за моим взглядом и, увлекая меня к двери, ответила:

— Эти? Ну, Кэт, хотя я не могу поставить себе в заслугу спасение твоей жизни, эти люди — те, кого я действительно спасла.

13

Шарлотта повела меня вниз по лестнице, по служебному коридору — к комнате Винсента. Она постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, потащила меня прямиком к кровати Винсента. Я споткнулась на ровном месте, увидев, что он сидит в постели, откинувшись на подушки. Выглядел он слабым и бледным, как простыня. Но он был жив! Сердце подпрыгнуло у меня в груди — и от радости, что я увидела его живым, и от страха. Как такое возможно?

— Винсент? — осторожно заговорила я. — Это действительно ты?

Наверное, мои слова прозвучали чрезвычайно глупо. Да, он выглядел вполне самим собой, но, может быть, в него вселилось… не знаю, может, что-нибудь вроде пришельца или еще что-то такое? В тот момент все выглядело настолько странным, что я готова была поверить во что угодно.