Сны Землян - Дмитрий Савчатов

оперся о колени руками и повесил голову. — Это не просто… Это не так как тогда, когда мы учились. Тогда я просто… Просто дурака валял. А сейчас я просто испытываю новую пятую модель мозгошин на прочность. Понимаешь? Такую же как у Верховного.

— Ты что, лампу с джином нашел? Студенческая мечта о бесконечном «коротыше» исполнилась! Начальство тебя за глюкоманию только ценит! Теперь вот еще одна — чужая мечта — исполнится для тебя. — Вавилов шлепнул принесенный с собою диск наверх того же шкафчика, куда и бутылку ставил. — На вот, изучай.

— А завидовать, между прочим, плохо, — Аба энергично растер ладонями лицо. Он быстро приходил в себя. — Чаю, может?

Вавилов скрестил на груди руки и ничего не ответил.

— Не хочешь как хочешь. Тогда я энергетика бахну, — он залез в другой шкафчик, оказавшийся холодильником, достал оттуда зеленый пакетик, надкусил его и высосал половину. — Я сам не в восторге от этих полюсов. Давно уже профиль сменил, знаешь ли. Мне офисная работа ближе, да и опять же для творчества подходит больше.

Под творчеством Аба понимал прием шинотропных стимуляторов и седативов. Вавилов допускал, что Абе, действительно, поручили переживать всякую чушь — это всяко объясняло его неприкрытое злоупотребление. Но, в сущности, ему было все равно. Что действительно имело значение, так это чтобы Гольштейн сел за изучение материалов с диска не сейчас, а по отбытии Вавилова.

— Ты ведь взрослый человек, пост занимаешь… Наместников Верховного в мире всего, наверное, сотня…

— Две сотни.

— Две сотни. Зачем тебе это? Ты ведь не бессмертный и когда-нибудь тебя с треском вышибут. Где ты еще такое тепленькое место найдешь потом?

Аба прикончил энергетик, вынул изо рта пленочку-огрызок, швырнул ее в урну, посмотрел на Вавилова и вздохнул.

— Что тебе сказать, Ваня, не знаю. Да, устроился неплохо. Я даже и не стремился, само как-то все сложилось. Ну, еще еврейские корни сам знаешь… Ладно. Думаю, если тебе, старому корешу, сказать, хуже не станет. Ты ведь никому не болтнешь. Хотя, даже если и болтнешь, тебе все равно не поверят.

Он покосился на тушку Верховного, встал с кушетки и пошел к двери. Болванчик поплелся следом. Когда оба вышли, Аба юркнул обратно и захлопнул дверь перед самым носом Верховного. Затем он трижды хлопнул в ладоши и щелкнул пальцами. Откуда-то с потолка заиграла этническая музыка. Кажется, это были африканские барабаны в электронной аранжировке. Аба поманил Вавилова и, когда тот приблизился, прошептал:

— Мозгошин выключен?.. Отлично. Понимаешь, это приказ Верховного, хлестать ту синюю воду. Я не знаю что это, но вещь убойная, поверь. Ее все наместники принимают.

— Зачем?

— Я не знаю. Принимаем и все. Думаешь, я совсем дурак, чтобы самовольно на людях мурчать?

Вавилов хотел, было, напомнить Абе как тот в общаге, в счет своего долга, согласился наложить в штаны на камеру и как это видео потом еще две недели било все рекорды по просмотрам. Хотел, но не напомнил, а вместо этого спросил:

— И как оно?

— Специфично. Как сон. Нереально реальный сон. Даже мотивации поступков такие же, как во сне, алогичные. Обстановка всякий раз разная. В основном обычный сонный бред, но все они связаны. Мы что-то ищем. Или кого-то… Нам даже не говорят, кого или что искать. Верховный, видимо, сам анализирует наши трипы по записям. Сны никогда не повторяются. И… Помимо поисков они еще чем-то связаны.

Аба поднялся с кушетки и нервно забегал по комнате.

— Меня это больше всего напрягает. Я понимаю связь, но ухватить ее не могу. Как морок какой-то. Кажется: вот оно! А… что оно? Не могу поймать эту рыбку. Не могу и все. Вот, как локоть укусить.

— И что он вам дает за это? Ну, помимо того, что шинотропне’й снабжает?

— Тройную зарплату платит, а собрался на выход — будь здоров потерять все, включая место наместника, а взамен получить вечный надзор на райском острове, где все включено. Если вдруг трепанешься, то тебя удаляют. Отовсюду. И отправляют на другой остров. Адский.

— И ты… давно уже так шабашишь?

— Полгода. Знаешь, когда сидишь в офисе в Буэнос-Айресе, то от скуки даже ждешь, когда твой час пробьет. Кстати, меня к тебе прислали, потому, что я ближе других оказался. Не знаю, уж свезло мне или нет. Как сам-то считаешь?

Он остановился и в упор посмотрел на Вавилова.

— Чего он в руинах твоих такого срочного увидал, а?

— Такие объекты не каждый день находят.

— Это понятно. Они тут лежали тысячелетиями. Что? Лишний месяц им повредит?

Нужно было с ним чем-то поделиться. Ответить откровенностью на откровенность, иначе Аба мог обидеться, а это Вавилову нужно было сейчас в последнюю очередь.

— То, что я скажу тоже между нами, — медленно проговорил Вавилов, лихорадочно соображая о чем, собственно, говорить. — Короче, часов за восемь до вашего прилета, над нашей стоянкой зависли НЛО. Да, НЛО. Не одно, а сразу три штуки. Два маленьких и одно большое.

Аба уселся на кушетку и положил локоть на тумбочку, подперев щеку.

— В протокол я это заносить не стал. Сам понимаешь, не поверят — обалдели так, что даже записать ничего не записали. Но, видно, Верховный тоже их увидал. Ты знал, что за станцией следят из космоса? Телезонды.

— А цветом каким?

— Кто? Зонды?.. А, объекты. Белый. Яркий такой, ослепительный свет.

— Сам видел?

— Нет, я спал. Сковрцов с Шаовым видели.

— Белые, значит?

Вавилов кивнул. Разговора глупее сложно было себе представить, как вдруг:

— Я видел таких же, — тихо произнес Аба и отвел взгляд. — В школьные годы. Только у меня зеленые были и два больших и одно маленькое. Но это детали. Маскировка! Я мамке когда рассказал она мне тоже не поверила. Сказала, что это просто я на дискотеке нажрался. Ну да, я в тот день выпил… Только самую малость! Наверняка мистерия у нас под ногами их рук дело! Ох, Бог ты мой! Так это ж я теперь тут буду сидеть, их сторожить! Ну, Вавилов, спасибо тебе, удружил! Я ж теперь сон потеряю от страха!

Он машинально взглянул на часы.

— Хотя, через полчаса новую дозу принимать. Ладно, дружище, адью. Продержимся как-нибудь.

Вавилов попрощался, вышел и, не чуя ног, поскакал к своим вездеходам. НЛО. Хуже, наверное, только снежный человек. Впрочем, Аба поверил, струхнул, а значит, теперь больше думать будет о летающих тарелках, чем о содержимом диска. Да и следы их заметенной деятельности если и найдет, то пропустит через свое воспаленное сознание. Что на выходе получится одному только Богу известно.