Год, когда я стала Изабеллой Андерс (ЛП) - Соренсен Джессика

Я чувствую себя в полной заднице. Я имею в виду, что Найл пытается узнать меня поближе, рассказывает о своих занятиях, о своей любви к числам, гребле на каноэ и водному поло. Я киваю головой каждый раз и даже несколько раз подбадривающе улыбаюсь. Он, должно быть, устал от меня и моего молчания; по крайней мере, я так думаю, когда он внезапно замолкает. Но, когда я смотрю на него, он наклоняется для поцелуя.

— Ты действительно красивая, ты знаешь это? — шепчет он, его взгляд скользит от моих глаз к губам и обратно. — И очень хороший слушатель.

Такое мне уже говорили, думаю я, когда его губы медленно приближаются к моим.

Я колеблюсь, решая. Просто поцеловать его, хотя он мне не интересен? Идея кажется одновременно привлекательной и ужасающей. С одной стороны, он очень милый, если вам нравится парень опрятный на вид в брюках и свитере. С другой стороны, последние пару часов мне было до смерти скучно.

— Эй, Иза, подойди поболтать со мной минутку, ладно? — Индиго прерывает нас, хватая меня за руку и таща к противоположной стороне капсулы, подальше от слушающих ушей. — Что ты делаешь? — шепчет она, оглядываясь на Питера и Найла.

— Хм, тусуюсь, — отвечаю я, очень смущенная изумленным выражением ее лица.

— Нет, я имею в виду Найла, — шипит она, расстегивая сумочку. — Мне показалось, что ты вот-вот упадешь в обморок, когда он наклонился, чтобы поцеловать тебя.

Я морщу нос.

— Ты это видела?

— Не притворяйся, будто я какая-то извращенка. Я просто присматриваю за тобой, как и обещала. — Она достает тюбик губной помады и прикладывает к губам. — А теперь, может быть, ты расскажешь мне, почему тебя тошнит от того, что горячий парень хочет тебя поцеловать?

— Меня не тошнит от этого факта. — Я бросаю взгляд в сторону Найла, и он улыбается мне. — Не знаю, стоит ли мне целовать его, когда у нас нет ничего общего.

Она роняет помаду обратно в сумочку.

— О, Иза, — она взъерошивает мои волосы рукой, что делает всякий раз, когда думает, что я слишком наивна. — Тебе еще так многому надо научиться.

— Чему именно? — Я провожу пальцами по волосам, приглаживая пряди. — Целоваться с совершенно незнакомыми людьми?

— Поцелуям вообще. — Она застегивает сумочку и трет губы. — Послушай, если ты действительно не хочешь целовать Найла, то не надо. Но если ты хочешь поцеловать его, но не делаешь этого, потому что считаешь, что поцелуи должны быть сказочным опытом любви с первого взгляда, тогда я рекомендую преодолеть это и попробовать его поцеловать.

— Но у нас нет ничего общего, и, честно говоря, мне немного скучно.

— Ладно, может быть, поцелуи с ним сделают все менее скучным.

— А если нет?

Она смотрит в окно, свет города отражается в ее глазах.

— Если ты поцелуешь его, и это будет отстойно, тогда притворись, что чихаешь, и я приду тебя спасать.

— Ты хочешь, чтобы я чихнула ему в лицо? — Я изо всех сил стараюсь не рассмеяться, представив себе, как чихаю в лицо Найлу.

— Это лучший способ заставить его остановиться. Но я думаю, тебе стоит попробовать поцеловаться. — Она обходит парочку, целующуюся в центре капсулы, и направляется обратно к парням. — И, может быть, это поможет тебе забыть о Кайлере.

Возвращаясь к Найлу, я не могу не думать о том, что, возможно, Индиго права. Возможно, мне следует забыть Кайлера. В конце концов, сейчас он, вероятно, безостановочно целуется с Ханной.

Я вздрагиваю, когда понимаю, насколько велика вероятность этого, и прежде, чем я даже понимаю, что делаю, я подхожу прямо к Найлу и прижимаюсь губами к его губам.

Они на вкус как пиво — это первая мысль, которая приходит мне в голову, и я только хихикаю.

Браво, Иза, за то, что ты целуешься так странно.

Найл, кажется, находит меня забавной и смеется вместе со мной, прежде чем углубить поцелуй. Хотя нет ни фейерверков, ни взрывов, я обнаруживаю, что целоваться — это весело. Возможно, когда-нибудь мне захочется попробовать еще раз.

Или много раз.

Мы много целуемся в тот вечер, в капсуле, на улице перед Биг-Беном, и в пекарне, где мы останавливаемся, чтобы купить кексы.

В конце вечера мы с Найлом прощаемся. Мы не обмениваемся телефонами или электронными адресами. Мы просто целуемся и говорим друг другу, что нам было весело. Нет никаких ожиданий, что мы снова попытаемся поговорить друг с другом, и мне это нравится.

— Я была права? Или была права? — спрашивает Индиго.

Уже далеко за полночь, но я чувствую себя бодрой, когда мы несемся через сверкающий вестибюль отеля к лифтам.

— Ты была права. — Я нажимаю кнопку «вверх» и жду, когда откроются двери.

Индиго ухмыляется, как ненормальная, когда мы прыгаем в лифт, но ее настроение быстро меняется.

— Но тебе ведь было весело, правда? Просто хочу убедиться, что это так. Я понимаю, после того, что ты узнала в Париже… — Она вздыхает, снимая свои фиолетовые туфли на платформе. — Мне нужно убедиться, что тебе весело несмотря на то, что ты узнала.

— Я обещаю, так и есть. — Заверяю ее, взяв за руку. — Ты молодец, кузина.

— Ну, спасибо, кузина, — смеется она, откидываясь к стене. — Так что ты думаешь о своем первом поцелуе?

— На самом деле все было не так уж плохо. А Найл, похоже, отлично целуется.

— Это помогло тебе забыть о Кайлере?

— На какое-то время так и было, — честно отвечаю я.

— Хорошо. Я рада. — Она нажимает кнопку нашего этажа носком ноги, слишком ленивая, чтобы наклониться вперед и сделать это пальцами. — Ты бы видела выражение лица Найла, когда целовала его. Он был так увлечен.

Я прокручиваю поцелуй в голове. Девушка в воспоминании похожа на меня, но она почти неузнаваема, совершая то, что я никогда не думала, что буду делать.

Я смотрю на свое отражение в зеркале на стене. Глаза у меня большие, щеки раскраснелись, губы распухли. Я выгляжу возбужденной, счастливой, взвинченной жизнью и опытом. Интересно, если бы Кайлер, Ханна или даже Кай увидели меня прямо сейчас, они бы узнали, кто я? Я думаю о том, чтобы отправить Каю мою фотографию и узнать, но слишком волнуюсь, что он точно знает, кто я, все еще видит во мне зануду по соседству. И я слишком беспокоюсь, что он этого не сделает, что из-за этой внешней трансформации я каким-то образом потеряю всю свою личность.

Но это не может быть правдой. Я все еще чувствую то же самое. По большей части, во всяком случае.

Я клянусь себе, что не потеряю из виду, кто я, что бы ни случилось. Не только пока я здесь, но и когда вернусь домой.

Глава 8

В течение следующих двух недель я держу данное самой себе обещание так сильно, как только могу. Однако с каждым безумным начинанием, к которому мы с Индиго приступаем, все становится сложнее.

Как в первый раз, когда мы пошли в клуб в Шотландии. Мы проводим полночи, болтая с совершенно незнакомыми людьми, прежде чем отправиться в клуб. Индиго заказывает нам напитки, а затем сосредоточивает свое внимание на том, чтобы уговорить меня потанцевать с ней.

— Ты хочешь, чтобы я сделала это? — Я таращусь на нее, как на сумасшедшую.

Она смеется, поднимая бокал.

— Просто предлагаю потанцевать. Мы выглядим слишком горячими, чтобы не танцевать.

Хотя я согласна, что мы обе выглядим горячо в наших коротких платьях и с уложенными волосами. Я не думаю, что танцы необходимы, особенно, когда я не умею танцевать.

— Не смотри на меня так. Все будет в порядке. — Она запрокидывает голову, допивая коктейль и ставит стакан на стойку.

— Да, очевидно, ты никогда не видела, как я танцую, иначе ты бы не предлагала этого, — говорю я, оглядываясь на людей, смеющихся, пьющих и обнимающих друг друга.

— Это неубедительное оправдание, — говорит она. — Придумай что-нибудь получше или не противься.

Из-за тусклого освещения трудно разглядеть чье-либо лицо, а из-за гудящей атмосферы и пульсирующей музыки я не могу найти хорошего оправдания.