Смертельная карта - Марина Серова

принадлежности… Но откуда у Жанны взялись средства на то, чтобы приобрести джинсы ценой почти в пять тысяч, я не понимала. И это – не самая дорогая вещь в ее гардеробе! Я не специалист, в моде не разбираюсь, однако на некоторых обновках дочери сохранились ценники. Я решила поговорить с Жанной, но на мои вопросы она отвечала, что одежду покупала в секонд-хенде, а на бирках указана старая цена. Я поверила ей, но попросила не краситься так вульгарно и носить приличные вещи, все-таки институт – это не бордель, и мини-юбка, едва прикрывающая трусы, и колготки в сеточку не подходят для посещения лекций. Жанна со мной не спорила, только кивнула и ушла к себе в комнату заниматься учебными делами.

А потом мне позвонили из ее института. Вежливо спросили, как себя чувствует Жанна, выздоровела ли она и когда придет на занятия. Я сперва решила, что произошла какая-то ошибка, ведь дочь каждый день ходит на пары, но потом поняла, что Жанна меня обманывала. Не буду вдаваться в подробности, расскажу, чем занималась моя дочь на самом деле. В общем, институт она бросила, а устроилась на работу. Называлась эта профессия «менеджер по работе с клиентами», но на самом деле Жанна не просто разговаривала с этими самыми клиентами. Я никогда раньше не знала о существовании подобной «профессии», но на деле оказалось, что Жанна каждый день ездит в офис, где работает в отдельной комнате по компьютеру. Она общается с иностранцами по видеосвязи, и задача менеджера состоит в том, чтобы как можно дольше разговаривать с клиентом. Вы представляете примерно, о чем я говорю?

Я кивнула.

– Короче говоря, это то же самое, что и проституция, только по видеосвязи, – выдохнула Елена Аркадьевна. – Я заставила Жанну признаться, чем она занимается, приперла ее к стенке. Разговоры клиентов не интересовали – они просили девушек-менеджеров раздеваться, вытворять невесть что на камеру… Деньги девушкам платили большие, но, по моему мнению, заниматься такой грязной работой порочно и стыдно. Если бы в школе, где я преподаю, узнали, чем зарабатывает моя дочь, страшно подумать, что было бы… Что самое главное – мы не бедствовали, моей зарплаты хватало на нормальные продукты, даже на походы в кафе. Я спросила Жанну, зачем она согласилась на такую профессию, но та сказала, что ей надоела нищета, она хочет жить богато и ни в чем себе не отказывать. Короче говоря, погналась за богатством, переступив через свои честь и достоинство. Что самое страшное, одним «общением» по видеосвязи дело не ограничилось. Если клиент хотел встретиться с понравившейся ему девушкой, он платил большие деньги, и Жанна несколько раз ублажала богатых мужиков… Кошмар какой-то. Я велела Жанне бросить эту работу и продолжать учиться, но та отказалась наотрез. Сказала, что не желает учить детей в школе, как я, и вообще, назвала мою жизнь и стремления ничтожным прозябанием. Мне пришлось поставить ультиматум: либо Жанна увольняется и учится в институте, либо пускай съезжает с моей квартиры, живет как хочет и где хочет, но знать я ее не желаю. Она выбрала второй вариант… Собрала вещи и ушла из дома. Я надеялась, она пожалеет о своем решении, одумается, вернется, поймет, что была не права, что никакие деньги не стоят того, чтобы смешивать себя с грязью, но, увы, Жанна даже не позвонила мне. Через несколько дней я пыталась с ней поговорить, но на мои звонки она не отвечала, сбрасывала. Потом написала мне СМС-сообщение, в котором обвиняла меня в том, что я никчемная мать, что я лишила ее детства, что из-за меня у нее не было отца, и вообще, она не желает ни видеть, ни слышать меня, и для нее я умерла. После этого я больше не пыталась связаться с ней…

– И где Жанна жила, вы не знаете? – уточнила я. Елена Аркадьевна отрицательно покачала головой.

– Нет, Жанна ясно дала мне понять, что ненавидит меня. За три года она ни разу не позвонила и не написала. Поначалу я переживала, ждала, что все-таки дочь поймет, что дороже матери никого у нее нет, но Жанна ни разу не вспомнила обо мне. Хотя я столько сделала для нее… Я хотела ей позвонить, но не звонила. Только написала один раз, что, если Жанна признает свою ошибку, я приму и прощу ее. Это сообщение так и осталось без ответа… Поэтому я вычеркнула дочь из своей жизни, хотя это было непросто. В глубине души я жду, что когда-нибудь Жанна придет сюда и все будет по-прежнему. Но она выбрала другую жизнь, которую мне никогда не понять.

Елена Аркадьевна замолчала. Видно было, что этот рассказ вымотал ее эмоционально – глаза женщины казались потухшими и какими-то безжизненными, и сама она точно постарела лет на десять за время своего повествования. Я поняла, что видимая жесткость и строгость учительницы – не что иное, как маска, под которой скрываются тоска и скорбь. Гордость не позволяла ей сделать первый шаг к примирению с дочерью, Елена Аркадьевна надеялась, что Жанна поймет свою ошибку. Однако девушка хотела жить на широкую ногу, и, как я поняла, ее абсолютно не волновали нравственные вопросы. Мать Жанны не понимала, что запросы ее дочери сильно отличаются от ее собственных потребностей. Если Елена Аркадьевна и привыкла к аскетичному образу жизни, то Жанне хотелось большего – красивой дорогой одежды, украшений, элитных ресторанов, заграничных курортов. Ради такой жизни можно было и потерпеть – так, скорее всего, думала девушка. Не мне судить обеих женщин, моя задача – узнать, где сейчас находится Жанна, почему она выдала Марту за свою сестру и кто такая эта самая Марта Ивлиева на самом деле.

– Вы знаете, что Жанна общалась с девушкой, которую выдавала за свою сестру? – спросила я у Елены Аркадьевны. Женщина с удивлением посмотрела на меня.

– Я вас не понимаю… – проговорила она. – У Жанны нет никаких сестер…

– Дело в том, что Жанна вместе с некоей Мартой Ивлиевой снимает квартиру на Пролетарской улице, – пояснила я. – Но живет там только Марта, ваша дочь редко появляется в этом доме. По словам соседей девушек, Марта и Жанна – сестры, однако сегодня Марта исчезла, и по всей видимости, ее похитили. Где Жанна – неизвестно, у меня нет номера ее телефона. Вы можете дать мне контакты вашей дочери?

– Да, конечно, у меня есть номер ее мобильного… Точнее, ее старый номер – я не уверена в том, что она не поменяла его…

– В любом случае мне нужна хоть какая-нибудь информация о Жанне, – проговорила я. – Как называется фирма, где ваша дочь работала менеджером?

– «Аврора», – фыркнула Елена Аркадьевна. – Официально эта фирма занимается производством и распространением косметики, Жанна пришла туда работать консультантом. В ее обязанности вначале входили телефонные разговоры с покупателями, которые хотели узнать о товаре. А потом Жанне предложили повышение, обещали заплатить большие деньги. Как говорила дочь, она сперва и не догадывалась, чем теперь ей предстоит заниматься. Но когда получила первый гонорар за