Воин - Олег Бубела

Приплыли, подумал я. У сестрёнки случился первый бесконтрольный выброс силы. Я рассчитывал, что это наступит гораздо позже, когда я буду иметь побольше свободного времени, чтобы объяснить ей, как быть дальше. А ведь её отец должен был найти её учителя магии, вспомнил я.

— Поздравляю, дорогая сестричка, ты превращаешься в магиню, или колдунью, или ведьму… ну, это как получится! — радостно сообщил ей я. — Тебе твой папа уже подыскал учителя магии или всё думает над этим?

— Я… магиня? — по её голосу я понял, что Алона потрясена и поспешил добавить:

— Не переживай ты так, это же не болезнь какая! Вот я маг, и не страдаю от этого, так и ты не волнуйся. Найдёт тебе папа учителя, будешь постигать основы магии.

— Да где он его найдёт, — откликнулась пришедшая в себя Алона. — У нас их вообще нет, только несколько магов в войске, но они только и умеют, что огненными шарами швыряться и воздухом бить. Я видела их выступления на параде — они даже предметы не поднимали, как ты! Как они могут меня чему-нибудь научить? А вызывать имперского мага папа не будет, ему и прошлого раза было достаточно!

Я лихорадочно думал, как бы мне теперь поступить. Если принцессу не начать обучать, то вскоре её сила станет просто бесконтрольной и вполне возможно причинит вред кому-нибудь из близких. Это хорошо, что первый пострадавший так легко отделался, его запросто могло бы размазать по стенке! Перебрав все возможные варианты, я со вздохом сказал ей:

— Ладно, тебя учить буду я. Я хоть и немного знаю, но первые шаги сделать помогу.

Алона только взвизгнула от радости, а я подумал, что поспать мне теперь в ближайшие месяцы явно не удастся.

Глава 5

Техника рассветной школы

На следующий день начался следующий круг моего ада. Теперь мастер взялся за меня с удвоенной энергией, сначала заставляя меня тренироваться в бою с учениками, а затем показывая приёмы, которые в процессе тренировки я отрабатывал до автоматизма. После обеда он сам становился передо мной и раз за разом опрокидывал на дощатый пол. Раз за разом я поднимался и впитывал новые знания как губка, платя за это болью, синяками, и разбитым в кровь лицом. Иногда я чувствовал, как хрустят мои рёбра, но терпел и молча залечивал повреждения, ничем не выдавая свою боль.

А вечером после ужина я рассказывал Алоне начальные принципы магии, учил её видеть окружающую энергию, затем впитывать её, накапливая в себе. После мы с ней переходили к более сложным занятиям — магическому зрению, видению ауры, чужой и своей, основам плетений… Многое я сообщал ей каждый вечер, объясняя в простой и доступной форме все те знания, которые годами впихивал в меня мой учитель. А после всего этого, в середине ночи я со стоном поднимался и шёл во двор отрабатывать те приёмы, которые в этот день мне удавалось узнать, и там долго и кропотливо вплетал их в свою систему боя, отрабатывая до автоматизма. Перед рассветом я шёл обратно в комнату, чтобы суметь поспать хоть час перед тренировкой.

Несколько раз я отключался прямо во время своих занятий во дворе и просыпался замёрзшим и вконец окоченевшим, один раз даже покрытым тонким слоем снега. К моему удивлению, это не принесло особого вреда моему здоровью. У меня не было воспаления лёгких, а небольшой насморк, проявившийся за завтракам, я тут же убрал, щедро плеснув энергии в мою носоглотку. Организм уже сам восстанавливал даже повреждения от переохлаждения, чему я был только рад и продолжал заниматься по ночам. Наступили холода, всё чаще шёл снежок, иногда во дворе меня встречал колючий ледяной ветер. Однако, речка, протекающая неподалёку, где мы все купались, не покрывалась льдом, из чего я смог сделать вывод, что зима в этом мире значительно мягче или просто данное королевство так расположено, что температура в это время не опускается ниже минус пяти.

Кстати, речка также многое мне дала в моих тренировках. Я каждый день, смывая с себя трудовой пот в холодной воде, нырял как можно глубже и тренировался в задержке дыхания, разрабатывал навык перемещения под водой и на самой поверхности. И через три месяца моих постоянных тренировок я уже умел четыре минуты обходиться без кислорода, быстро перемещаться, не всплывая наружу, воссоздав дельфинью технику, а на поверхности мог долгое время разрезать волны различными стилями, хотя и понимал, что так преодолевать водное пространство значительно медленнее. Мастер спросил меня однажды, зачем я это делаю, но в ответ я только заявил, что кто его знает, что мне в жизни пригодится.

А в результате упорных тренировок я вскоре почувствовал, что могу сопротивляться даже мастеру, который больше не ставил меня отрабатывать удары с учениками, поскольку я легко мог противостоять троим одновременно. И тут я понял, что начались настоящие тренировки! Целыми днями мы с мастером проводили в спротзале, танцуя друг с другом в противоборстве. Я стал быстрее, ловчее, мне уже спокойно удавалось прослеживать все движения моего противника, даже не ускоряясь, и отвечать им. Через ещё десять дней я понял, что сравнялся в мастерстве со своим учителем и уже думал, что он перейдёт, наконец, к обучению на холодном оружии, но не тут-то было! Когда мастер понял, что я не валяю его по полу только потому, чтобы не опозорить перед учениками, он заявил:

— А теперь ты будешь учиться технике рассветной школы!

Я несколько недоуменно на него посмотрел:

— А разве то, чему я уже научился — это не та самая техника?

— Нет, — с хитринкой в глазах произнёс мастер. — Это была только подготовка к ней, а сейчас ты будешь учиться настоящему мастерству!

И мы с ним занялись «настоящим» обучением. С первых же уроков я понял, что всё верно — то, чему я уже научился — это были детские забавы. Я учился противостоять нескольким противникам без оружия, при желании калечить их, травмировать или лишать сознания. Но теперь я стал учиться УБИВАТЬ!

Когда мастер стал мне показывать все смертельные приёмы, которые не применял раньше, я даже удивился, узнав что человека можно так легко убить. Оказывается на теле стандартного разумного существа любой расы есть множество точек, попадание в которые приводит к мгновенной смерти. Есть также точки, которые вызывают паралич определённых частей тела, а есть те — которые вызывают безумную боль. Попросив продемонстрировать последние, я убедился, что это сущая правда — боль действительно была безумной, и мне с трудом удалось не закричать после одного лёгкого удара, а лишь только застонать в ответ на ехидный вопрос мастера «Ещё?».

Теперь обучение пошло намного быстрее — мне не нужно было заниматься до потери сознания, чтобы освоить такие приёмы. Хватало пары-тройки повторений и я переходил к следующему. Освоив на макете точную схему расположения всех важных точек на теле, я отработал на нём все удары, чтобы безошибочно находить их в схватке. После этого мы перешли к рубящим ударам, призванным сокрушить кости противника, затем к приёмам типа «рука-копьё», когда раскрытая ладонь должна пробить грудную клетку. Этот приём сходу мне не дался. Применив его в первый раз на деревянной доске, я сломал себе два пальца, которые тут же залечил, чтобы не прерывать обучение. Однако, посмотрев на мои мучения, мастер решил притормозить и начать с более лёгких приёмов.