Сфинкс - Владимир Романовский

ДВОРЕЦКИЙ. Приказ господина Бризби. Прошлой ночью, королева писала брату, лидеру оппозиции, что если он сможет найти вас и доставить ей здоровым и невредимым, она откажется от трона в его пользу.

ДЖЕРОМ(свистнул). Ну и дела.

ДВОРЕЦКИЙ. Ее величество не понимают, что ее брат ей не доверяет, и что он не заинтересован в устраивании ее любовных дел. О, сударь, прошу вас, увезите ее. Похитьте ее, женитесь на най, и живите потом счастливо. У нас тут больше нет места для нежных сердец.

ДЖЕРОМ. Увезу, увезу, не бойся. Но не сейчас. Дворец так хорошо охраняется. Надо отдать Максорли должное, он свое дело знает. Что с Анжелой?

ДВОРЕЦКИЙ. Она исчезла сразу после того Большого Приема. Через семь месяцев, ее нашли в ее квартире, где она и была арестована. Ее отвезли в Подземелья. Там она с тех пор и сидит.

ДЖЕРОМ. Зачем они ее там держат?

ДВОРЕЦКИЙ. Она ведь Сфинкс, сударь.

ДЖЕРОМ. Хуйня какая. Я-то знаю, я от Сфинкса сам избавился, при всех. Она просто Анжела, добрая старая Анжела, моя подружка из детства. Идиоты!

ДВОРЕЦКИЙ. Никто об этом не знает, сударь. Все думают, что Белые Плащи, под предводительством господина Бризби, бывшего тогда лейтенантом, арестовали Сфинкса на Большом Приеме. Ее будут судить за преступления против островитян.

ДЖЕРОМ. Правда? Да, это все можно было предвидеть.

ДВОРЕЦКИЙ. Единственная загадка, это почему королева не против.

ДЖЕРОМ. Какая же загадка? Кларет - просто женщина. Убийственно красивая, да, но все равно женщина. Слабая и нерешительная. Ты прав. Я ее украду при первой же возможности. A пока, держи хлебало закрытым.

ДВОРЕЦКИЙ. Могу я сообщить королеве....

ДЖЕРОМ. Нет. На молнию застегни, понял? (Грозно) Ясно я говорю? (Устрашающе). A? (Дворецкий кивает. Прозаически) Дома все в порядке? Жена, дети, все здоровы?

ДВОРЕЦКИЙ. Да, сударь.

ДЖЕРОМ. Вот и хорошо. Отвернись.

Дворецкий отворачивается. Джером пересекает сцену быстро, садится верхом на подоконник. Бросает последний взгляд на комнату, выпрыгивает.

Входит королева в купальном халате.

ДВОРЕЦКИЙ. Ваше величество.

КОРОЛЕВА. A, привет. Ушел, да?

ДВОРЕЦКИЙ. Кто?

КОРОЛЕВА. Первый Комиссионер.

ДВОРЕЦКИЙ. О, да. Да, ваше величество. Совершенно, так сказать, ушел, как не было.

КОРОЛЕВА. Гммммм. Так. Кто-нибудь просит аудиенции?

ДВОРЕЦКИЙ. Да, Мадам. Господин Босой.

КОРОЛЕВА. A, старый друг. Пусть войдет.

ДВОРЕЦКИЙ. Да, Мадам.

Он уходит. Пауза. Входит Босой. Он изменился. Он горбится, одет небрежно и грязновато. Любезный тигр превратился в загнаную в угол крысу.

БОСОЙ(хрипло). Доброе утро, ваше величество.

КОРОЛЕВА(садится у стола, ключом открывает ящик). Да, мой дорогой господин Босой. Очень доброе. (Вынимает конверт). Ах! (Видит, что его открывали)

БОСОЙ. Вижу, что вы не самая счастливая из женщин, Мадам. Так же, как я не самый стастливый из мужчин. Мы всегда понимали друг друга в счастьи, попытаемся же понять и в горе.

КОРОЛЕВА(вынимает письмо). Да, в горе.

БОСОЙ. Сдается мне, что те, кого мы с вами любим, попали в переделку.

КОРОЛЕВА. Я бы вас попросила...(быстро читает письмо). попорсила бы, да.... господин Босой.... Нет. Нет. Все равно. Будьте так дерзки, как хотите. Мне все равно теперь.

БОСОЙ. У меня для вас новости, ваше величество.

КОРОЛЕВА. Да?

БОСОЙ. Джером жив и невредим.

КОРОЛЕВА(вскакивает). Это правда? Вы его видели? Где он?

БОСОЙ. Я его не видел. Он прячется.

КОРОЛЕВА. Откуда же вам тогда известно....

БОСОЙ. Известно и все. Как - не скажу. (Сварливо). Если бы я стал всем раскрывать свои тайные методы, они бы перестали быть тайными, и, таким образом, потеряли бы всю эффективность. (Прозаически). Ваш халат совсем открылся, Мадам.

КОРОЛЕВА(смущена). Ой. (Запахивается).

БОСОЙ. Он в опасности.

КОРОЛЕВА. Какой опасности?

БОСОЙ. Обычной.

КОРОЛЕВА. Говорите же, господин Босой. Видите, я страдаю.

БОСОЙ. Вам нужны факты, Мадам?

КОРОЛЕВА. Да.

БОСОЙ. Бесплатно?

КОРОЛЕВА. A, поняла. Вам нужно заплатить.

БОСОЙ. Заплатить! Ну, хорошо. Да, заплатить.

КОРОЛЕВА. Сколько?

БОСОЙ. A, так мы о деньгах опять. Нет, ваше величество. Мое состояние то, что репорты, шельмецы, называли в свое время Босой Империей - мое состояние ушло, нет его. Большая его часть была отобрана, a остальное само развалилось. Никакие деньги не смогут его восстановить. Ваше величество слишком бедны, чтобы его выкупить.

КОРОЛЕВА. Знаю, мы говорим об астрономической сумме. Но, поскольку реставрация вашей империи может подтолкнуть общий подъем экономики, было бы целесообразным....

БОСОЙ. Экономика никогда не поднимается от того, что кто-то решил восстановить несуществующее.

КОРОЛЕВА. Не понимаю.

БОСОЙ. Власть человека, ваше величество, вовсе не в деньгах. Деньги легко тратятся. Есть, однако, на земле вещь посильнее денег. Это человеческая мысль. Когда я только начинал свое дело, у меня и копейки не было. Когда у меня отобрали состояние, у меня было ровно столько же. Я построил все в кредит. Я платил кредиторам, занимая у других. Империя была просто - чистый воздух, ваше величество. Поэтому-то ее и нельзя восстановить. Она была вся создана из моей мысли, a теперь, когда мою мысль публично дискредитировали, она не привлечет больше ни менял, ни ростовщиков. Нет, ваше величество, никакие деньги не могут купить мысль. Информация - вот все, чем я сейчас торгую, и за мою информацию я хочу, чтоб мне платили тоже информацией. Факт за факт.

КОРОЛЕВА. Что же вы хотели бы знать?

БОСОЙ. Некоторые вещи, которые, возможно, кажутся тривиальными вашему величеству. Например, я хотел бы знать, что происходит.

КОРОЛЕВА. В каком смысле?

БОСОЙ. Моя дочь - единственное существо на земле, которое мне дорого обвиняется в преступлении, которое она не совершала. Ее судит теперь ваш суд, Мадам. Неделю назад, я нанял лучшего в стране адвоката. Он был настоящим мастером, знатоком, и он согласился защищать ее, за что он взял с меня сумму, на которую две среднего уровня цивилизации страны могли бы развернуть среднего уровня военные действия недели на три. Он уверял меня, что успех будет полный. Мою дочь должны были оправдать. Позавчера, беднягу нашли в его отельном номере, в подвешеном состоянии. Очень толстая веревка. Следов насилия найти не удалось, очевидно, бедняга повесился сам, не прибегая к помощи ассистентов. Вот я и спрашиваю - что происходит, ваше величество?

КОРОЛЕВА. Вы имеете в виду, что....

БОСОЙ. Я имею в виду, что лоеры - крепкие парни. Они никогда не расстаются с жизнью легко, и почти никогда - по собственной воле. Они не слишком сентиментальны для этого. Они закалены, тверды, бездушны, и бесчеловечны. И вот, пожалуйста - висит шельмец, ногами в воздухе болтает. Кто-то отбил у человека всякий интерес к жизни, неприязнь к существованию ему внушил. Я бы хотел узнать - кто, a также - зачем.

КОРОЛЕВА. Не могу вам сейчас ничего сказать, но я посмотрю, что можно сделать.

БОСОЙ. Благодарю вас, ваше величество, вы очень добры.

КОРОЛЕВА. Вы мне не доверяете?

БОСОЙ. Нет, не доверяю, но я уверен, что вы сделаете все возможное, поскольку для вас это единственный способ быть уверенной, что и я, со своей стороны, буду очень стараться.

КОРОЛЕВА. Что вы имеете в виду?

ВОСОЙ. Вы знаете, что я имею в виду.

Пауза.

КОРОЛЕВА. Какая опасность угрожает Джерому?

БОСОЙ. Не могу вам сейчас сказать точно, но я посмотрю, что можно сделать.

КОРОЛЕВА. Сударь! Вы меня оскорбляете!

БОСОЙ. Нет, совсем нет, уверяю вас. Мне бы никогда и в голову не пришло оскорбить блядь. Бляди не виноваты в том, что они бляди. Зачем же делать им хуже, чем уже есть?

КОРОЛЕВА(встает). Плебейская мразь!

БОСОЙ. Но даже бляди иногда влюбляются. Ваше величество, прошу вас помнить о нашем уговоре. Вы спасаете Анжелу, я - Джерома. Всего хорошего.

Он уходит. Королева решает, не впасть ли в ярость. Вдруг, она замечает конверт на столе. Хватает его, читает письмо. Ее глаза блестят.

КОРОЛЕВА. Он жив. Он действительно жив.

Затемнение. Занавес.

Картина вторая. Оффис в Подземельях. Письменый стол, два кресла - одно для следователя, другое - для обвиняемого. Входят Бризби и Вертухай.

БРИЗБИ. A ничего здесь, неплохо. (Оглядывается). Бумаги есть какие-нибудь в столе? (Указывает на стол).

ВЕРТУХАЙ. Есть, ваше превосходительство.

БРИЗБИ. Вынь несколько, и положи на стол. Сделай, чтоб было видно, что человек работал, a то очень аккуратно все что-то. Вот, правильно, хорошо. Ручка есть? Окей. Чистый лист? Прекрасно. Можешь идти. Приведи ее через пять минут, мне нужно войти в роль.

Вертухай уходит. Бризби садится к столу, берет ручку, пишет что-то, смотрит в пространство. Дверь открывается, входит Фредерик. Он бросает взгляд на Бризби, узнает, улыбается презрительно, садится в кресло.

БРИЗБИ(смотря на бумагу). Подождите немного, я сейчас - мне нужно закончить одно важное дело. Будте терпеливы.

ФРЕДЕРИК. Что ты знаешь о терпении, сволочь!