Колонна и горизонты - Радоня Вешович

Это неожиданное известие не выбило нас из колеи. Напротив, оно мобилизовало нас. Теперь мы были готовы вынести все, что только может случиться. Даже смерть, думал я, разделенная с многими товарищами, не будет страшна.

А тем временем в Пеноваце произошло следующее: наш 5-й шумадийский батальон, словенский взвод и небольшие группы бойцов романийского и бирчанского отрядов после боя с мотопехотой и лыжниками противника у Плочи отошли к Пеновацу — маленькой железнодорожной станции, расположенной глубоко в лесу. Чича Романийский рассчитывал, что противник обойдет это глухое место и пойдет дальше, в Романию. Когда рассвело, бойцы поняли, что станция в долине, окруженная рощами и занесенная со всех сторон снегом, вовсе не подходящее место для размещения. Командир роты Момчило Вукосавлевич, бывший сержант авиации, и заместитель комиссара роты Милослав Боич, до войны рабочий из Обреноваца, желая успокоить бойцов, пошли к Чиче Романийскому, чтобы узнать о предстоящей задаче. Вернувшись, они приказали бойцам заниматься осмотром оружия. Чича не сказал ничего определенного о предстоящем марше.

Казалось, что день тянется очень медленно. Но вот наконец подошла колонна саней в воловьих упряжках. На станции началась перегрузка. Бойцы изо всех сил старались как можно быстрее закончить работу и покинуть эту долину, которая казалась им западнёй. Люди сгибались под тяжестью ящиков с мукой, солью, сахаром и гранатами, скользили, падали на снег и злились. Все, что мешало погрузке — винтовки, подсумки, рюкзаки, — было отброшено в сторону.

Тем временем Бранко Татомирович вернулся со своей группой из разведки, которая действовала в направлении Хан-Пиесака. Разведчики доложили, что в Берковине, в четырех километрах от станции, они встретились с немцами. После такого известия дальнейшая работа была бессмысленной, в особенности возня с двумя полевыми орудиями без замков. Взводы и роты засуетились у лесопильни и станции, бойцы схватили свои винтовки, рюкзаки, пулеметы.

Вскоре лыжники в белых маскхалатах с холма, а кавалеристы с железнодорожной насыпи открыли огонь. Кто-то из наших громко скомандовал бойцам занять позиции слева и справа от станционных зданий. Между выстрелами уже слышались выкрики на немецком языке: «Стой! Руки вверх!»

Возчики из местных жителей попрыгали в речку, чтобы спрятаться между лежавшими в воде балками и под водопроводными трубами. Станция засуетилась, как встревоженный муравейник. Перепуганные лошади обрывали постромки и убегали прочь, волы опрокидывали телеги… Бойцы падали, сраженные пулями, раненые громко кричали от боли. Лыжники, не останавливаясь, строчили из автоматов и спешили дальше, чтобы закрыть выход в сторону Олово. Станция была окружена. Из-за домов, снежных сугробов, заборов и аккуратно сложенных пиломатериалов наши бойцы продолжали отстреливаться, но с каждой минутой их сопротивление ослабевало.

Наши подразделения стали беспорядочно отступать; некоторые бойцы отходили к речке и шли дальше, к опушке леса, но эта местность простреливалась станковым пулеметом противника с соседнего гребня. Из членов штаба батальона спастись удалось немногим. Чича Романийский побежал на станцию, чтобы позвонить в Олово, но, сраженный пулей, упал всего в нескольких шагах от убитого командира 5-го шумадийского батальона Милана Илича, носившего псевдоним Чича Шумадийский. Комиссар батальона Драган Павлович, бывший студент, имевший за плечами большой опыт партийной работы и не один год просидевший на каторге, был ранен в обе ноги; он опустился на утрамбованный снег и отстреливался до последнего патрона. Снег чернел под телами убитых, раненых и тех, кто, прижатый автоматными очередями к земле, выжидал момент, чтобы сделать следующий рывок вперед.

На поле боя осталось более 60 погибших бойцов, и среди них 42 пролетарца. 10 человек из словенского взвода и 11 из романийского отряда. Таким образом, шумадийский батальон практически перестал существовать. При помощи оставшихся в живых крестьян немцы и усташи опознали труп легендарного Славиши Вайнера, носившего псевдоним Чича Романийский. Его положили в сани и повезли в Хан-Пиесак, чтобы выставить там на всеобщее обозрение. Затем его показывали и в окрестных населенных пунктах.

Группы уцелевших бойцов, преследуемые немецкими автоматчиками, безостановочно отступали в направлении Олово. Никто из бойцов даже не заметил, как позади остались пять километров трудного пути и они оказались на станции с названием «Невачка».

И вот теперь, выслушав Перо, мы снова выступили в поход. Шли, не говоря почти ни слова. Обмотанные тряпками, с намерзшими на них сосульками льда, мои ноги выглядели довольно неприглядно. Несмотря на то что в моей голове одна ужасная картина сменялась другой, я никогда еще так остро не чувствовал, что наша колонна представляет собой серьезную силу. Опасность, преувеличенная страхом, исчезала сама по себе, и мне по мере ее исчезновения все больше становилось стыдно за проявленную мною растерянность в бою за Добравин.

Насколько сложна была тогда обстановка, видно было и в боях за село Белые Воды. Противник, по словам бойцов одной из рот кралевацкого батальона, подходил к нам со стороны Рогатицы. Вражеские солдаты, шедшие в обход от Црвене Стиене и Мокро, уже обнаружили наши силы, которые остановились на дневку в селе Педише.

2-й черногорский батальон и романийский партизанский отряд неожиданно встретились с противником у села Белые Воды. После небольшого боя обе стороны отошли. При отходе часть бойцов черногорского батальона соединилась с участвовавшими в этом бою боснийскими партизанами и образовала целую новую роту. Штаб 2-го батальона понял, что в селе находятся незначительные вражеские силы, и приказал новой роте овладеть им. Выдвигаясь на рубеж атаки, это подразделение встретило группу домобранов из пятнадцати человек, которые сдались без единого выстрела. При этом было захвачено два станковых пулемета. Эти домобраны умышленно покинули расположение своей части, чтобы не принимать участия в злодеяниях усташей. Наши бойцы осмотрели их оружие и не обнаружили нагара на внутренних стенках стволов. Этих людей сразу же освободили.

В Белых Водах противника не оказалось, и рота остановилась там на ночь. Выставленные часовые охраняли ближайшие подступы к селу, а дозор контролировал дорогу, ведущую к населенным пунктам Стари Град и Лучевик, откуда прошлой ночью появился противник. На рассвете из села Вражича вышла лыжная колонна автоматчиков противника. Она направлялась к Долово и Педише. Наступая на двух направлениях, противник окружил Белые Воды. Часовой выстрелом разбудил роту. Встревоженные бойцы выбежали из домов и сразу же поняли, что окружены. Оборонялись кто как мог, отстреливались из-за бревенчатых изб, заборов, сугробов. К противнику непрерывно подходило подкрепление. Те два «домобранских» станковых пулемета сослужили нашим бойцам хорошую службу. Пулеметный огонь косил не только первую цепь противника, но и подтягивавшееся к нему