Наследница порочного графа - Анна Князева

– Уж вечер… Облаков померкнули края… – вступили певицы.

Старческие голоса звучали надтреснуто и чуть хрипловато. Чувствовалось, в прошлом певицы попользовались ими как следует и теперь не слишком о них заботились.

Спев первый куплет, обе застыли в статичных позах, пережидая, пока Роза Самуиловна исполнит проигрыш. Вступив на втором куплете, дамы добросовестно закончили и его. Но в третьем куплете партнерша Васильевой взяла фальшивую ноту, и два голоса разошлись в уродливом диссонансе. Недолго думая Васильева залепила партнерше пощечину и стала бить ее веером.

– Немедленно прекратите! – крикнул Кожушкин. – Эй, кто-нибудь, оттащите ее!

– Я не слышала и не слушаю вас! – проорала Васильева, не отвлекаясь от драки. Потом резко обернулась и добавила, глядя на режиссера: – И не хочу слышать!

Ее оттащили. Рыдающую партнершу под руки увели за кулисы. Безобразная сцена не вызвала у зрителей особого удивления, скорее позабавила.

Репетиция продолжилась.

– Как видите, я был прав. Вот вам иллюстрация к нашему разговору, – Бирюков покинул свое кресло: – Прощайте, мне нужно идти.

Он ушел. Воспользовавшись случаем, с Дайнекой заговорил Квят:

– Мерзкая баба эта Васильева.

Дайнека поинтересовалась:

– Вы с ней знакомы?

– Возил как-то в город.

– Зачем?

– Все старики ездят в город. Кто в поликлинику, кто в больницу. Всех развожу я. У нас в пансионате одна легковушка. Правда, на мероприятия – в театр или в музей – они ездят группами и на автобусе.

– А куда вы возили Васильеву?

– Договорились в глазной центр. А ехать пришлось в Ивантеевку.

– Что значит пришлось?

– Васильева устроила скандал и велела отвезти ее в областной архив.

– Зачем? – удивилась Дайнека.

– А я знаю? – раздраженно спросил Квят. – Шесть часов ждал ее на морозе. Бензину пожег литров десять. Еле отчитался за перерасход. Завхозу пришлось ставить коньяк.

– А Васильева?

– Что Васильева? С нее как с гуся вода.

– Интересно… Что же она там искала?

Посреди выступления певческого секстета[9] из-за кулисы появился крупный мужчина. Он прошел к боковой лестнице и спустился со сцены. Затем, сопровождаемый всеобщим вниманием, пересек зал и, когда поравнялся с Рафаилом Кожушкиным, тот громко спросил:

– Ефим Ефимович, когда будет готов концертный задник?[10]

Не останавливаясь, мужчина коротко бросил:

– Не знаю!

– А кто знает?! – нервно вскрикнул Кожушкин, но так и не дождался ответа. Мужчина вышел из зала.

– Кто это? – спросила Дайнека.

– Завхоз Канторович, – ответил Квят.

Одновременно с тем, как на сцене заиграл струнный квартет, в зале появился Галуздин. Увидев его, Квят испарился.

Приблизившись к Дайнеке, следователь склонился и негромко сказал:

– Нужно поговорить. Идемте отсюда.

Они прошли в Римскую галерею.

– Теперь, на свету, вы можете рассмотреть древнеримские барельефы, – сказала Дайнека.

– Мне не до этого. Людмила Вячеславовна, для вас есть задание.

Она даже ушам своим не поверила:

– Прямо конкретное?

– Конкретнее не бывает. Знаете такого человека – Ветрякова Василия Михайловича?

Дайнека кивнула:

– Сегодня на репетиции он играл в сценке.

– Отлично. К нему приехал племянник. Временно проживает в комнате старика в качестве гостя.

– Давно?

– Что?

– Давно, спрашиваю, приехал? – повторила Дайнека.

– В том-то и дело, что за три дня до покушения на Безрукова.

Она заинтересовалась:

– У вас есть подозрения?

– Я бы так не сказал. – Галуздин поковырял пальцем гипсовый плюмаж римского воина. – Дело в том, что этот племянник отсидел срок за убийство.

– Бывает, что преступники исправляются, – великодушно предположила Дайнека.

– Не такие, как он. У такого за первой ходкой будет вторая.

– Что мне делать?

– Завести знакомство. Разговорить. В общем, вы понимаете.

– Сколько ему лет?

– Около сорока.

– Как выглядит?

– Скажу грубо, но образно, – предупредил следователь.

– Говорите, – разрешила Дайнека.

– Он выглядит, как высранная слива. И зубы у него наполовину закончились.

– Ужас… – только и сказала Дайнека.

– Если вы против, я не настаиваю.

– Да нет уж… Попросили, значит, поговорю и присмотрюсь.

– Вот и ладно, – улыбнулся Галуздин.

Чуть помедлив, Дайнека спросила:

– Вы еще не слышали?

– О чем?

– Татьяна Ивановна вам не рассказывала?

– Я не видел ее. Вы расскажите.

– Позапрошлой ночью в комнату старухи Темьяновой залетела крылатая женщина в белой одежде.

Следователь, глядя на Дайнеку, хранил молчание.

Она добавила:

– А в углу за шкафом стоял черный бес.

– И только-то? – равнодушно спросил Галуздин. – Признаюсь, не такой информации от вас ожидал.

– Напрасно издеваетесь, – сказала Дайнека. – Мы все сбежались на крик. Бес хотел задушить старуху. Я сама видела синяки у нее на шее. И он, кстати, походил на низкорослого мужичка.

– Среди пансионеров таких видели?

– Нет, не заметила.

– Что еще сказала старуха?

– Начнем с того, что это случилось с Темьяновой Лукерьей Семеновной, между прочим, заслуженной артисткой России.

– Здесь таких полно. Есть даже народные.

– Она проснулась ночью оттого, что распахнулось окно, и в комнату влетела женщина на двух белых крыльях.

– Возможно, на хорошей скорости зашла медсестра. Ее халат старуха приняла за белые крылья.

– Дежурной медсестры на посту не было. К тому же у нее зеленый брючный костюм.

– И где она была в тот момент? – поинтересовался Галуздин.

Дайнека пожала плечами:

– Не знаю.

– Хорошо бы узнать.

– Зачем? Вы же не верите.

– Поговорите с ней. Пусть расскажет, где проводила время.

– Ну хорошо. Хотя я думаю, она просто спала.

– Вы сказали, что слышали крик. А ведь стариковские спальни достаточно далеко от вашей комнаты. Верно?

– Верно, – согласилась Дайнека.

– Даже если бы медсестра крепко спала на посту, она не могла не услышать крик.

– Не могла.

– Значит, ее там не было, – Галуздин поднял указательный палец. – Вопрос: где была медсестра?

– Постараюсь узнать, – с готовностью пообещала Дайнека.

– У старухи действительно есть синяки?

– На шее. Сама видела. Она сказала, что ее душил черный бес.

– Куда эти двое делись потом? – Следователь уточнил: – Мелкий бес и женщина с крыльями.

– Темьянова закричала, и они убежали.

– Или улетели, – ухмыльнулся Галуздин.

Дайнека немного обиделась:

– Думаете, мне все это нравится? Я, может быть, тоже думаю, что это бред сивой кобылы. Но ведь факт остается фактом.

– Из фактов у нас с вами только синяки и старуха.

– Что будем делать?

– Не обобщайте, – заметил следователь. – Не примазывайтесь к чужой ответственности. Здесь только я решаю, что делать. Завтра пришлю криминалиста. Когда он вас найдет, отведете его к старухе. Пусть все осмотрит.

– Что с Безруковым? – спросила Дайнека.

– Без изменений, – ответил Галуздин. – У вас есть еще что рассказать?

– Я узнала его прозвище.

– Чье прозвище?

– Безрукова. Его здесь все звали Следопытом.

– Следопытом? Почему?

– По словам Темьяновой, он был в курсе всего, что происходило в пансионате. Короче, любопытный и глазастый старик.

– А любопытным быть очень опасно, – заметил следователь.

– Может быть, он что-то знал и его решили убить? – предположила Дайнека.

– Не исключаю, – Галуздин почесал кончик носа. – Надеюсь, рано или поздно Безруков придет в себя и все нам расскажет.

– Вам, – уточнила Дайнека. – Меня вы не пригласите в больницу.

– Не приглашу, это точно.

Дайнека чуть не заплакала от обиды:

– Вот вы какой! Как помогать, так пожалуйста, а как что-то рассказать, так фигушки вам.

– Фигушки не только вам. Фигушки всем. В том числе мне… – следователь сочувственно взглянул на нее. – Не обижайтесь, не надо. Ну что бы вы хотели узнать?

Дайнека с готовностью выпалила:

– Кто выключил свет?

– В гостиной?

– Да. Кто его выключил?

– Пока не знаю. Известно лишь, как именно это сделали. Разбили предохранитель в электрощитке. И, конечно, никто ничего не видел.

– Это вам завхоз рассказал?

– Зачем же завхоз? Криминалисты все осмотрели, сегодня получил от них официальное заключение… – Галуздин направился к выходу: – Идемте, мне пора ехать.

Дайнека поплелась за ним.

– А вы слышали, что в пансионате обокрали сарай с рабочим инвентарем?

– Нет, не слышал.

– Ну так вот: сарай обокрали, а дворника чуть не прибили. Думаю, лопата и веревка оттуда.

– Известно, кто это был?

– Говорят, что местные, из соседней деревни.

– Вы откуда знаете?

– Главврач рассказал.

– Водорезов? – Галуздин перелистал свой блокнот. – Но почему не мне? Нужно как следует во всем разобраться.