Правда об американских дипломатах - Аннабелла Бюкар Бюкар

Американцы, работающие в посольстве, прекрасно знают, что посольством до последнего времени управлял не посол, а Дюрброу, и что он фактически решал все вопросы, связанные с подбором личного состава посольства. Дюрброу является автором наиболее важных телеграмм, направленных в государственный департамент из Москвы.

Кадровым служащим государственного департамента хорошо известно, что Дюрброу связан с департаментом на всю жизнь и, конечно, останется силой, с которой придется считаться в течение длительного времени. В то же время они знают, что посол рано или поздно уйдет из системы государственного департамента. Вполне естественно, что в связи с этим они уделяют Дюрброу больше внимания, чем послу.

Прибыв в Москву, Дюрброу предпринял все возможное для создания и укрепления «железного занавеса» между американцами из посольства и русскими. Он делает это в первую очередь потому, что живет в постоянном малодушном страхе перед влиянием русских на сотрудников посольства и возможными последствиями этого влияния.

Кроме того, изолируя своих сограждан от окружающей среды, он надеется таким способом более легко завоевать их доверие и использовать в антисоветских целях. Только в атмосфере полной изоляции от русских Дюрброу может осуществлять свою программу «ненависти к России», без риска возникновения в посольстве внутренних конфликтов.

В связи с этим следует отметить, что, несмотря на весьма тщательный отбор американцев для работы в Москве, производимый государственным департаментом на основе их безоговорочной лойяльности по отношению к политике департамента, несмотря на пропаганду и проверки, которым эти американцы постоянно подвергаются в государственном департаменте и посольстве, туда все же иногда попадают беспристрастные, честные люди. Эти люди, если они будут иметь возможность лично ознакомиться с русским народом, его позициями и целями, никогда не примирятся с искажениями Дюрброу и никогда не будут помогать его политике «ненависти к России».

Поэтому Дюрброу, пользуясь в последнее время полной поддержкой посла Смита и государственного департамента, пытается путем прямого и косвенного нажима предотвратить широкое установление долговременного контакта между сотрудниками посольства и русскими.

Отдельным лицам, поддерживавшим длительный контакт с советскими людьми без разрешения руководства посольства, предлагалось порвать эти связи, они получали предупреждение, что в противном случае будут отправлены на родину и попадут в немилость. В других случаях такие лица получали назначение в другие представительства или под каким-либо предлогом отправлялись в Соединенные Штаты.

Иногда Дюрброу, который никогда не делал открыто что-либо такое, что он мог бы осуществить закулисным способом, выжидал, пока лица, нарушающие его приказы, не выезжали из СССР в отпуск или по другим обстоятельствам. Во время их отсутствия Дюрброу устраивал им перевод в другое место, чтобы воспрепятствовать их возвращению в Москву.

Я уверена, что не только вследствие случайного стечения обстоятельств моя соседка по комнате Сесилия Воз не возвратилась в Москву из Берлина, куда она была направлена для лечения в госпитале.

Конечно, Дюрброу, запрещая длительный контакт между американцами и советскими гражданами, делает явное исключение для многочисленных американских агентов, занимающихся сбором шпионских сведений. Эти агенты, имеющиеся в большом количестве не только среди сотрудников военного и военно-морского атташатов, но также и среди гражданских служащих посольства, не только имеют разрешение на установление подобного контакта, но в соответствии с категорическими приказами уполномочены на это и обязаны подробно докладывать посольству о своих связях.

Контроль Дюрброу над сотрудниками посольства базируется в основном на системе информаторов, регулярно докладывающих ему о деятельности других американцев, их политических взглядах, личной жизни и дружеских связях. Эти информаторы проявляют особый интерес ко всем, питающим склонность к отклонению от политики посольства и государственного департамента. Мне говорили, что посол также твердо верит в эту систему «информаторов».

Особенно полезными в этой системе оказались некоторые из жен офицеров и служащих посольства. Прекрасным информатором являлась жена Дэвиза, преднамеренно поощрявшая некоторых девушек, из числа служащих посольства, к «откровенности» с нею и систематически информировавшая своего мужа и Дюрброу об их настроениях и сплетнях, услышанных ими от других сотрудников посольства.

Необходимо добавить, что, по утвердившемуся в посольстве мнению, корреспондент Роберт Магидов также был полезен в этой области. В качестве «независимого», постороннего человека, часто высказывавшегося в пользу Советского Союза, Магидов имел возможность собирать различные сведения и затем докладывать о взглядах некоторых «оппозиционно настроенных личностей», доверявших ему.

За время своего пребывания в Москве Дюрброу успешно избавился от всех, кто по каким-либо причинам был ему неугоден. Иногда для того, чтобы набросить тень на «лойяльность» тех, кто ему не нравился, он пользовался донесениями информаторов. В других случаях он применял более грубые методы.

Один из курьеров охраны при посольстве проявлял слишком большое рвение в работе. Он регулярно обходил все служебные помещения после окончания работы. Дважды он обнаруживал сейф Дюрброу открытым в тот период, когда кабинет никем не охранялся, и дважды заявлял, что информирует государственный департамент об этом серьезном нарушении правил безопасности. Вскоре после этого он уехал в отпуск за пределы Советского Союза и был в течение этого времени переведен в другое представительство. Все это произошло совершенно неожиданно для него.

Дюрброу, так же как и другие «монополисты по советско-американским делам» в государственном департаменте США, проявляет большую энергию в деле искажения фактов в своих донесениях о Советском Союзе. Дюрброу докладывает только те сведения, которые соответствуют его политике, т.е. сведения клеветнического характера. Хотя, по имеющимся у меня данным и в соответствии с создавшимся у меня впечатлением, работа Дюрброу в этой области является довольно грубой, он всегда находит готовую его выслушать аудиторию, поскольку лица в Вашингтоне, получающие и читающие его телеграммы и доклады, вполне подготовлены к тому, чтобы поверить в любую ложь, которой он их снабжает. Дюрброу любит эту «работу» и, знакомясь с новой антисоветской сплетней или каким-либо фактом, который может быть искажен в антисоветском направлении, радуется как дитя, получившее новую игрушку.