Старость не радость, или замуж не напасть (СИ) - Даяна Скай

проучить его немножко? С губ уже хотело слететь коварное «можно», но спасение пришло оттуда, откуда не ждали. На двор завалилась еще одна помощница с ведрами и различной утварью для уборки.

— Так, девочки, что это тут у вас происходит?! Почему не при деле?!

Русалки тут же стушевались и замолкли.

— С чего начинать, хозяюшка? — деловито поинтересовалась новая знакомая. — Меня Лукерья звать, я старшая тут.

Женщина была не похожа на других русалок. На лицо довольно молодая, но из-за пышных форм действительно выглядела солиднее и внушительнее остальных. Ее русые с зеленоватым отливом волосы были собраны в аккуратный пучок, сарафан украшал цветастый красный передник, а лицо — задорная, лишенная лукавства улыбка. Если бы не бледность, мне бы и в голову не пришло, что она тоже от Водяного.

— Да со всего… — если бы я сама знала с чего начать, чтобы разгрести этот хлам.

— Ладно, — заключила Лукерья. — Разберемся сейчас! Вы на девочек не серчайте, они на сушу редко выбираются, а под водой развлечений и нет почти. А котов так вообще не водится!

— И не должно, — пробурчал Баюн.

— Вы и за мужчин не бойтесь, — уверила главная русалка, — за собой не утащим. Если только сами не захотят!

Так и завертелась работа. Девушки под предводительством бдительной Лукерьи наносили воды и, вооружившись вениками, швабрами и тряпками, принялись наводить порядок в избе. Пыль летела на улицу столбом. Сама избушка от такой бурной деятельности, казалось, трещала и пофыркивала, но терпела.

Водяной, как и обещал, передал вместе с русалками свое так называемое пособие. Да-а-а… В глубине души я, конечно, надеялась на злато и самоцветы, но реальность оказалась ко мне жестока. Рыба. Рыба… Очень много рыбы! Девушки притащили с собой три огромных бадьи.

— Чем богаты, — пожала плечами Лукерья, в ответ на мой скептический взгляд.

Нет, я, конечно, предполагала, что местные водоемы не бороздят пиратские корабли и затонувших сокровищ тут отродясь не видели, но чтобы настолько… Впрочем, кашей одной сыт не будешь, и халявная рыба — это уже хорошо.

Гришка, обрадовавшись, решил развести костер прямо на свежем воздухе и пожарить добычу.

Леший в это время забился вглубь двора и колдовал над пнем, пытаясь сделать из этой раскоряки детскую кроватку. Получалось у него из рук вон плохо. Пень с неохотой трансформировался то в трехногую табуретку, то в некое подобие гладильной доски.

— Ты смотри, чтобы на вырост была, — вставила я свои пять копеек.

Леший насупился и отвернулся. Толпа ему вообще не очень нравилась…

Или, напротив, нравилась… Стоило только Лукерье пройти мимо, как он поворачивал голову в ее сторону, и несчастный пень превращался в нечто несуразное.

В конечном итоге я не выдержала и увела русалку за собой в избу, сославшись на то, что там много опасных артефактов, к которым нужны особый подход и нежное обращение.

К тому времени в доме действительно творилась полная неразбериха. Шторы, скатерть, постельное белье и все старые тряпки было решено вытащить наружу и выстирать. Так что вскоре на заднем дворе организовали настоящую прачечную. Гришка притащил несколько палок, которые воткнули в землю и протянули между ними веревку для сушки вещей.

Стоило только Лукерье отвернуться, как остальные девушки начинали дурачиться. Молодые русалки то водили хоровод вокруг Гришкиного костра, то играли в прятки, скрываясь за полотнами развешанных на ветру простыней.

Однако я сама не заметила, как вычистили печь, а пол вымыли и выскоблили до блеска. Все ненужные склянки и банки с зельями, которыми так дорожила Яга, а я просто опасалась выбросить из соображения «а вдруг пригодится», переместили в большой деревянный сундук.

С его созданием помог Леший, который все-таки разобрался с кроваткой. Вещи все-таки получились славные, пусть и мучился он с ними до самого вечера. Кроватка с затейливой высокой спинкой пахла свежей древесиной, а на крышке сундука красовалась резьба с изображением лесных птиц и зверей.

Гришка нажарил рыбы, и я, сообразив, что смерть от голода нам теперь точно не грозит, решила накормить работничков ужином. Выбрала из запасов Яги безвредную мелиссу и заварила чай.

День подходил к концу. Я валилась с ног от усталости. А ведь я и не принимала участия в работе, всего лишь следила за ее выполнением. Как же я переживу завтрашний день? Он-то похлопотнее будет.

Русалки распрощались с нами на закате. Задержалась на ужин лишь Лукерья, но вскоре и она засобиралась домой. Гришка отправился к себе в баню, Леший тоже поднялся из-за стола, но уходить не спешил. Топтался молча у порога.

Перед тем как выйти, Лукерья подозвала меня к себе. Впервые за день я увидела на её лице смущение.

— Вот что я хотела сказать, — прокашлялась она. — Вижу, Яга, что не так ты страшна, как тебя малюют, так что, может, поймешь… Софьюшка наша хорошая. Красавица, умница, жаль, не свезло ей в хоромах царских остаться, достойной царицей бы выросла. Так что, если набедокурит где, будь помягче с ней, ладно? Не со зла она…

— Все дети шалят, — отмахнулась я, — справимся!

— Надеюсь… — пробормотала русалка как-то уж больно грустно, но быстро нацепила на лицо улыбку и растворилась в темноте ночи.

Леший за моей спиной переминался с ноги на ногу. Вот что за мужики пошли! Весь день на нее пялился!

Я уверенно развернулась и уперла руки в бока.

— И что ты смотришь? Как бревну песни петь, так сразу, а как девушку до дома проводить, так это мы не можем? А ну, быстро взял ноги в руки, догнал и предложил сопровождение!

Леший ссутулился и проблеял как козёл на пастбище:

— Ну она же… А я. Вдруг скажет, что не нужон.

Я закатила глаза.

— Бе, ме… Я, она, мы! А ну, встал, спину выровнял, голос погромче сделал и пошел! Чему я тебя учила, а? Повторяй за мной: «Разрешите проводить вас, барышня!»

— Разрешите проводить! — более уверенно повторил Леший.

— Во! Другое дело, шагай, — я ободряюще похлопала несчастного по спине. — А бревно тебе в любом случае ничего не ответит.

Вскоре и последний гость растворился в ночной тишине. Дело сделано. Приближаясь к избе, я довольно потерла руки. Удивительно, сегодня и суставы почти не болят. Не иначе как свежий воздух на меня так подействовал. Вот бы и с Софьей всё прошло гладко, жаль только, что последние слова русалки всё-таки поселили во мне зерно сомнения.

Глава 9

Всю ночь ворочалась, уснуть не могла. Все-таки материнство — это очень ответственное дело. Что я знаю о детях? Мелкие,