Гипнотические реальности - Милтон Эриксон

Р: И вы собираетесь поработать с ними еще.

Э: Совершенно верно.

Создание структурных рамок для клинического опроса

В терапии есть одна очень важная вещь. (Пауза)

Когда вы касаетесь чувств другого человека, (Пауза) вы всегда касаетесь чувствительных мест, и они не знают, где эти места находятся.

(Пауза)

У вас был первый опыт быстрого отстранения. (Пауза)

Может быть, вы пытаетесь понять, почему вы отстранились или от чего вы отстранялись.

С: Я не знала, что я это делала.

Р: Вы не знали, что отстраняетесь от гипноза?

С: Да.

Р: Здесь вы смягчаете все возможные негативные ощущения, связанные с ее пробуждением, обобщенными разговорами о чувствительных моментах и эмоциях в терапии. Вы обеспечиваете структурную рамку для того, чтобы говорить о чувствительных эмоциях. Вы избегаете задавать прямой вопрос о таких чувствительных моментах, поскольку обычно это вызывает сопротивление, и в лучшем случае вы получите только ответ, ограниченный всевозможными сознательными запретами и ограничениями. Просто обеспечив ее нежесткой структурной рамкой, вы даете ей возможность сказать что-то важное; вы даете ей возможность роста, уместную для любого уровня, на котором она находится, поскольку она может по своему выбору сказать, что хочет, в рамках, которые вы задали.

Э: Я запрашиваю, что она думает, не будучи грубым и не приставая с ножом к горлу.

Р: Да, ваше утверждение об отстранении создает рамку, которая позволяет ей сказать что-то, о чем бы то ни было, что она, возможно, испытывала как негативное. Ее утверждение, что она не знала, что отстраняется, показывает: она чувствует, что ее пробуждение было естественным и удовлетворяющим завершением, а вовсе не резким отстранением или бегством от чего-то неприятного в трансе.

Отвлечение внимания для разделения паттернов транса и бодрствования

Э: Кстати, сколько, по вашему, времени?

С: Я думаю, примерно 4.30.

Э: Кажется, что прошло полчаса?

Р: Вы пытались отвлечь нас, подбросив этот вопрос?

Э: Да, это был отвлекающий маневр. Сейчас не должно быть слишком много самоанализа. Человек, только что вышедший из транса, все еще слишком близок к нему, и бессознательное знание легко доступно. Вы не знаете, следует ли пока его использовать. Поэтому ее нужно отвлечь.

Р: Вы хотите провести определенное разграничение между поведением в трансе и во время бодрствования. Вы не хотите промежуточного состояния, которое смазывает различия.

Э: Чтобы не смазать это различие.

Безопасность транса

С: Ну, тут трудно судить, потому что я проблесками возвращалась в то время, когда мне было шестнадцать лет. Мне кажется, в первый раз я двигалась во времени вперед, примерно к сорокалетнему возрасту, мы тогда были в гостях у детей Эйприл, там было четверо детишек, которые лазали по баньяновому дереву.

Р: Вы двинулись в будущее?

С: Да, я жила в будущем. Ну, я думала об этом и как бы во сне это видела тоже.

Э: Где была Эйприл, когда вы думали о ней и ее детях?

С: Где она была? Я не знаю, было так, как будто она ушла что-то делать. Она должна была вот-вот вернуться.

Э: А где было это место, что это было за место?

С: У нее просто были эти девочки, которые играли вокруг баньянового дерева, просто какое-то время в будущем.

Э: Скрытое послание здесь, конечно, такое:

С: хотела сама иметь четырех детей (позднее подтвердилось, что это так), и она сейчас проецирует это в фантазию о будущем, когда она сможет играть с четырьмя детьми своей дочери Эйприл. Но она не знает, что я это знаю, и сама не знает этого. Ее бессознательное знает многое, чего она не знает. Не анализируя этого немедленно и не говоря об этом, я, тем самым, даю ей осознать, что безопасно фантазировать и проецировать себя таким образом.

Р: Да, вы сделали переживание транса безопасным для нее. Вы не узнали ничего из ее транса, что напугает ее или нарушит ее жизнь. Вы делаете транс безопасным и приятным переживанием.

Э: И она может доверять мне.

Р: Поэтому мы продолжаем говорить о трансе интеллектуальным образом, что безопасно.

(Эриксон рассказывает случай с пациенткой, которая однажды ударила его по лицу, потому что была еще не готова сознательно говорить о событиях транса, с которыми она все еще отчасти ассоциировалась в первые моменты пробуждения.)

Субъективное переживание транса: первый шаг к зрительным галлюцинациям

Э: Вы знаете, что вы только что сказали?

С: Нет.

Э: Как некоторые люди приближаются к активным галлюцинациям?

С: Какое-то время тому назад вы говорили о том, что нет надобности обращать внимание на ваш голос, но ваш голос уже стал таким отдаленным, потому что я чувствовала, как вся расслабилась. Но вы упомянули о галлюцинациях. Примерно в это время я увидела огромное сердце, и у него были разные слои. Я не знаю, связано ли это как-то с вот этим (указывая на неправильной формы зеленый стакан, который она использовала как точку для фиксации взгляда), но когда я первый раз на него посмотрела, оно выглядело, как водоросли, но я воображала, что просто плыву в океане. (Пауза)

Тут я, похоже, просто перепрыгиваю с одного на другое.

Э: Да, увидеть настоящую галлюцинацию — это некая нереальность, а что может быть более нереальным, чем четверо детей Эйприл?

С: Ну, это было как сон. Это были хорошенькие девчушки, лазавшие по дереву.

Р: Здесь она дает великолепное описание некоторых субъективных переживаний транса. Особенно стоит отметить ее комментарий о том, что когда она расслабилась, ваш голос стал "таким отдаленным". В расслаблении, таким образом, мы автоматически уменьшаем субъективные переживания всех сенсорных модальностей. Это основа релаксации и использования гипноза для снятия болей и тому подобных проблем.

Ее видение внутренних образов, когда глаза закрыты, — это символический подход к переживанию зрительных галлюцинаций с открытыми глазами. Это было ее первой реакцией на ваше ранее высказанное предложение галлюцинировать зрительно.

Э: И очень эффективной. Она мыслит в очень сложных терминах — в большей степени, чем сама понимает — и она выдала этот факт, когда увидела детей Эйприл.

Р: Увидеть детей Эйприл — это находится в зрительной модальности, в модальности зрительных галлюцинаций.

Э: Да.

Подкрепление первых стадий зрительных галлюцинаций

Р: Вы видели это все? В первый раз вы подошли к переживанию галлюцинаций.

Э: И очень-очень реально подошли. Подход человека тонкого, который не знает, что он тонкий человек.

Р: И не знает, что приближается к галлюцинаторному поведению.

Э: На весьма усложненном уровне.

Р: Позвольте мне спросить, что вы имеете в виду под "усложненным".

Э: Она знает, что такое галлюцинация, она приняла мое абстрактное и сложное понятие «галлюцинация» и использовала его, чтобы увидеть нечто нереальное, проецированное в будущее.

Р: Я вижу, мы оба поспешили подкрепить ее первый шаг в направлении галлюцинаций очень поддерживающими замечаниями. Увлекательно видеть, как она непроизвольно ориентировала себя в будущее без каких-либо указаний от вас. Я полагаю, именно так были открыты большинство гипнотических явлений. Кто-то делает что-то интересное непроизвольно, а потом замечающий мелочи исследователь пытается вызвать это у других.

Характеристики транса

С: Вот, я стараюсь думать лучше. Было как-то трудновато думать, когда перепрыгиваешь с одного на другое в этом состоянии.

Р: В трансе труднее думать?

С: Да. (Пауза)

С: Еще одно мелькнуло у меня в уме, когда доктор Эриксон упомянул движение назад и принятие другой идентичности. Я пользовалась именем Эми какое-то время в средней школе, потому что мы тогда все называли себя по-разному. Когда вы упомянули Энн-Маргарет, эта идентичность Эми вспыхнула у меня в мозгу. (С. продолжает излагать воспоминания подросткового возраста, которых она коснулась в трансе).

Э: Как давно вы не думали об Эми?

С: Лет двадцать. Забавно. Ну, я думаю, вы сказали, чтобы проснуться, считая от 20 назад, или что-то в этом роде, и я сделала это, но потом не знала, права ли я, что просыпаюсь.