Красная беседка - Robert van Gulik

получит все, что пожелает, и даже в избытке! – Фэн Дай немного помолчал и, откашлявшись, неуверенно спросил: – Скажите, почтенный судья, вы уже пришли к каким-нибудь заключениям насчет гибели Владычицы Цветов?

– Я делаю выводы только после изучения всех фактов, – отрезал Ди. – В настоящий момент нам предстоит выяснить, каковы результаты осмотра тела. Кроме того, мне хотелось бы побольше узнать о человеке, покончившем с собой из-за этой женщины, то есть Ли Лине. Расскажите мне о нем.

Фэн задумчиво подергал себя за бороду.

– Я встречался с цзиньши всего один раз, в девятнадцатый день седьмой луны, – медленно проговорил он. – Ли пришел ко мне поговорить об ущербе, нанесенном моей джонке его лодкой, когда они столкнулись на реке. Внешне это был приятный молодой человек, но мне он показался высокомерным, исполненным сознания собственной значимости. Тем не менее я обошелся с гостем любезно и не стал предъявлять никаких требований, так как когда-то был знаком с его отцом, Ли Вэйчжи. В молодые годы это был выдающийся человек: красивый, невероятно сильный, наделенный острым умом, блестящий собеседник. Вдобавок он обладал прекрасными манерами и знал, как следует держать себя в обществе. В прежние времена, когда Ли Вэйчжи останавливался на острове по пути в столицу или обратно, все танцовщицы добивались его внимания. Но Ли Вэйчжи предпочитал с ними не связываться! Будучи кандидатом на пост цензора, он понимал, что с точки зрения добродетели должен быть безупречен, но, по правде сказать, разбил здесь немало сердец! Вероятно, почтенному господину судье известно, что двадцать пять лет назад Ли Вэйчжи женился на дочери государственного чиновника высокого ранга и получил назначение на должность императорского цензора, а в последние шесть лет отошел от дел и поселился в горах к северу отсюда, в семейном поместье. К сожалению, насколько я слышал, из-за неурожаев и неудачных вложений семья Ли Вэйчжи потеряла большую часть средств. Однако, я полагаю, их земли все еще обеспечивают неплохой доход.

– Я никогда не встречался с господином Ли, – заметил судья Ди, – но, помнится, он прекрасно проявил себя на государственной службе. Жаль, что ему пришлось оставить дела по состоянию здоровья. От какого недуга страдает Ли?

– Этого я не знаю, господин судья. Но должно быть, болезнь очень серьезная, так как я слышал, что Ли Вэйчжи почти не выходит из дома. Именно поэтому, как я уже говорил вам, почтенный господин, за телом Ли Линя сюда приезжал не отец, а дядя покойного.

– Кое-кто считает, – ввернул Ди, – что ученый не принадлежал к тому типу людей, кто способен покончить с собой из-за женщины.

– Он сделал это не из-за женщины, а из-за самого себя! – насмешливо скривился Фэн Дай. – Как я уже сказал вам, молодой Ли был на редкость самолюбив. Слух о том, что Владычица Цветов ему отказала, разнесся бы по всей провинции. Поэтому я думаю, что к самоубийству его толкнула уязвленная гордость.

– Возможно, вы правы, – согласился судья. – Кстати, дядя покойного забрал с собой все принадлежавшие ему бумаги?

Фэн хлопнул себя по лбу.

– Вспомнил! – воскликнул он. – Я забыл отдать ему документы, найденные на столе покойного.

С этими словами Фэн Дай встал и вынул из ящика стола сверток в коричневой бумаге. Развернув бумагу, судья просмотрел содержимое свертка.

– Ли Линь, похоже, любил порядок. Живя здесь, на острове, он старательно записывал все расходы, включая плату женщинам, чьими услугами пользовался. Я вижу имена Нарцисса, Гвоздики и Пиона.

– Все это певички второй категории, – пояснил Фэн.

– Судя по записям, он рассчитался с этими тремя женщинами на двадцать пятый день седьмой луны. Но тут нет никаких упоминаний о тратах на Владычицу Цветов.

– Она бывала почти на всех пирах, какие устраивал ученый, – обронил Фэн, – но плата за это входит в общий расчет с заведением. Что же до… близких. отношений, то, когда человек пользуется благосклонностью танцовщицы первой категории, к каковой принадлежала Осенняя Луна, обычно он перед отъездом делает ей подарок. Это несколько облагораживает… э-э… торговую сторону… привязанности.

Фэн выглядел подавленным – по-видимому, он считал унизительным обсуждать неприглядные тонкости одного из основных источников своих доходов. Внезапно Фэн ухватил один из листков, лежащих перед судьей.

– Вот заметки, свидетельствующие о том, что последние мысли Ли Линя были обращены к Владычице Цветов. Именно они побудили меня вызвать к себе Осеннюю Луну, и входе той беседы девушка рассказала, что Ли предложил ее выкупить, а она отказалась.

Судья Ди внимательно изучил переданный ему Фэн Даем листок. Ученый явно попытался одним движением кисточки нарисовать замкнутую окружность, затем повторил попытку, а после этого трижды написал внизу 4 Осенняя Луна». Судья сунул бумагу в рукав и встал:

– А теперь давайте перейдем туда, где состоится судебное заседание.

Покои, предназначенные для деловых переговоров и приема гостей, занимали всю восточную часть дворца. Фэн, миновав канцелярию, где четверо писцов деловито работали кисточками, привел судью в большой зал с высоким потолком. Сквозь проемы одной из стен, обрамленные крытыми красным лаком колоннами, открывался вид на ухожённый цветник. В зале их ждали шесть человек. Ди узнал Тао Паньтэ, торговца древностями Вэнь Юаня и поэта Кна Юпо. Остальных он видел впервые.

Ответив на поклоны присутствующих, судья сел в высокое кресло за столом с письменным прибором и угрюмо огляделся – роскошная обстановка явно пришлась ему не по вкусу. Стол был покрыт дорогой красной парчой, расшитой золотом, да и принадлежности для письма представляли собой немалую ценность. Великолепная резная тушечница, зажим из зеленого нефрита, сандаловая шкатулка для печати, кисточки с основанием из слоновой кости – все это скорее походило на собрание дорогих старинных вещиц, чем на заурядный набор для записи документов судебного заседания. Пол был выстлан разноцветной плиткой, а дальнюю стену закрывала дивная складная ширма с изображением морских волн и облаков в золотистых и голубых тонах.

С точки зрения судьи Ди, присутственные места, где чиновники империи выполняют свои обязанности, следовало обставлять как можно проще, чтобы у людей не складывалось впечатления, будто представители власти расходуют казенные деньги на ненужную роскошь. Но на Райском острове, как видно, даже в убранстве присутственных мест полагалось выставлять напоказ богатство и процветание.

Фэн Дай и Ма Жун встали у стола по обе руки от судьи. Писец устроился за низеньким столиком у боковой стены, а двое незнакомых судье мужчин вытянулись перед столом справа и слева. Судя по длинным бамбуковым палкам, это были личные стражники Фэна.

Судья, просмотрев приготовленные для него бумаги, стукнул по столу судейским молотком.

– Я, исполняющий обязанности судьи уезда Цзиньхуа, объявляю судебное заседание открытым, – проговорил он. – Начну с дела о самоубийстве цзиньши Ли Линя. Передо мной набросок заключения о смерти, подготовленный почтенным судьей Ло. В нем говорится, что упомянутый ученый совершил самоубийство на двадцать пятый день седьмой луны вследствие неразделенной любви к танцовщице по имени Осенняя Луна, удостоенной в этом году звания Владычицы Цветов Райского острова. Из прилагаемого заключения судебного лекаря следует, что Ли Линь покончил с собой, вскрыв собственным ножом яремную вену с правой стороны шеи. На лице и предплечьях покойного были обнаружены тонкие царапины. Никаких телесных изъянов не отмечено, однако на шее с обеих сторон имелись припухлости неясного происхождения. – Судья оглядел присутствующих. – Пусть выйдет вперед лекарь, производивший осмотр тела. Я хочу услышать подробный отчет по по воду этих припухлостей.

К судейскому месту подошел пожилой господин с заостренной бородкой и, опустившись на колени, заговорил:

– Ничтожный почтительно уведомляет Суд, что является владельцем большой травной лавки на острове, а также проводит осмотр тела по поручению Суда. В отношении припухлостей, обнаруженных на теле цзиньши Ли Линя, я прошу отметить, что оные располагались по обе стороны шеи, под ушами. Каждая размером с крупный шарик для игры. Кожа в местах припухлостей была обычного цвета, без каких-либо повреждений, поэтому я счел, что, во-видимому, упомянутые припухлости явились следствием внутреннего заболевания.

– Понятно, – кивнул судья Ди. – После того как я уточню некоторые детали, это самоубийство будет надлежащим образом зарегистрировано. – Он поднял молоток и вновь со стуком опустил на столешницу. – Теперь Суду следует заняться делом о гибели танцовщицы по прозвищу Осенняя Луна, каковая скончалась этой ночью в Красной беседке. Я хочу выслушать доклад об осмотре тела.

– В полночь я осмотрел тело Юань Фэн, известной как Осенняя Луна, – снова заговорил лекарь, – и обнаружил, что смерть наступила вследствие сердечного приступа, предположительно вызванного чрезмерным количеством выпитого вина.